Страница 11 из 16
Меня опутывает его страстью. Похотью, которую ощущаю низом живота и…
Никогда еще меня никто так нагло не хватал, будто я уже его собственность…
Словно… он меня купил…
Наклоняется ко мне так, что дыхание смешивается…
— Я не для этого здесь! Хва…
Не успеваю. Его губы обрушиваются на меня со всей силой лавины, сносят все на своем пути, и единственное, на что я способна, это пытаться выстоять под натиском варвара.
Мощные руки чувствуются тисками на ребрах.
Кац сильный. Слишком сильный. Огромный. Он может разорвать меня голыми руками и его поцелуй…
Это что-то невероятное. Меня клеймят. Выжигаю память обо всех моих предыдущих поцелуях. Я задыхаюсь.
Сердце отдает гулом в ушах. И сейчас не держи меня Кровавый, я бы рухнула на пол. Голова кружится. Воздух в легких заканчивается и под прикрытыми веками бьют праздничные салюты.
Его шершавые пальцы сбрасывают тонкие бретельки платья с моих плеч, накрывают грудь, сдавливают.
То, что происходит, вызывает протест. Впервые моя чувственность откликается на жестокие ласки, на поцелуй, после которого на губах останутся следы…
Собираюсь с силами и отталкиваю бизнесмена, и чудо, но он поддается.
Чуть отстраняет лицо, все еще находясь нестерпимо близко.
Мне так страшно становится, что дышать перестаю. Вот в эту самую секунду Иван пугает по-настоящему.
У меня по мышцам от него дрожь пробегает, приходится плотно сжать колени, чтобы заглушить отклик своего тела.
Возбудил. С полуоборота.
— В какие игры ты играешь, кукла?
В голосе хрипотца. А в глазах выстреливает ярость. Непоколебимая уверенность в том, что перед ним опытная игрушка, набивающая себе цену.
Жалость этому мужчине неведома. Даже сейчас он безразличен ко мне, я его, скорее, интересую как объект, пригодный для удовлетворения собственной похоти.
От него кровь в жилах вскипает, а потом стынет.
Он не сжалится. Не отпустит, пока не возьмет свое.
Паника бьет наотмашь, и я скриплю зубами, сжимаю челюсти, чтобы не дать себе скатиться в истерику или не поддаться этому искушению.
Странным образом меня тянет к Кровавому. И это сумасшествие обоюдное.
Мне от него не спастись и помощи ждать неоткуда.
Слишком в нем ярко горит желание. Инстинкты оголены. Не достучаться.
Да и сама я на ниточке самоконтроля, увеличит натиск и разорвет в клочья.
Вглядываюсь в его лицо, понимаю, что единственное, что могу — это усыпить бдительность хищника.
Тянется ко мне, опять накрывает мои губы, а я шепчу в его рот:
— По-с-стой…
Проговариваю хрипло.
Смотрит не мигая. Только руки сжимаются сильнее на моей талии, давая понять, что не отпустит.
— Мне нужно в туалет…
Прищуривается. Не нравится.
— Мне правда очень-очень нужно… На секундочку буквально… Я переборщила с выпивкой…
Черта с два переборщила! Но мне нужна отсрочка!
— Проблемная ты, Аврора. Я не привык к такому.
Ага. Ты бы удивился, узнай, насколько я не привычна к подобному!
Приглядываюсь. Хочу понять, могу ли выдать Кацу, что здесь случайно, но…
Отпускает меня и отходит, начинает демонстративно расстёгивать пуговицы на белоснежной рубашке, снимает запонки и бросает их на маленький кофейный столик, на котором стоит тяжелый старинный поднос с хрустальным графином и рюмками.
Хочу решится все же на откровение и мольбу о помиловании, как слышу раздраженное:
— Только быстро. Я не намерен терять время понапрасну. Готовься отработать ночь на полную.
Тон, словно распоряжение отдает. Он заплатил и приобрел товар. И мнение вещи никого не интересует.
Жестокий он. Привык подчинять.
Бросаю взгляд в сторону двери. Не той, что ведет в туалет, а наружу.
Не добегу. Поймает в два шага.
Да и ключ-карта в кармане у Кровавого.
Нужно придумать, как вытащить…
Тем временем Кац избавляется от рубашки и отбрасывает ее в сторону, а я замираю, разглядывая сухой прокачанный пресс с литыми мышцами.
Его торс… я не столько восхищаюсь необыкновенной красотой проработанных мышц, сколько меня поражают шрамы на ребрах и животе…
Сколько же ударов снесло это могучее тело…
На миг чувствую укол. Непонятное чувство сожаления, но никак не жалости. А когда Иван разворачивается ко мне спиной, я закусываю кулак, чтобы не закричать.
По всему объему мощной спины забиты купола… Не знаю почему, но от вида подобной татуировки становится не по себе.
Рассматриваю кресты и что-то страшное, гнетущее передается мне.
Почему-то воспринимаю этот рисунок предупреждением.
Что-то наподобие таблички “Не трогай, убьет”.
Вспышками в сознании всплывают фразы:
Таким людям не отказывают, Рора…
О нем разное говорят, причем шепотом…
Русский эмигрант, сколотивший империю с одного доллара…
Кровавый…
Боже, к кому же я попала?!
— Ты уже не хочешь в ванную?
Глухой голос и мужчина, откупорив графин, наливает себе стопочку и залпом осушает.
Оглядывается на меня, прожигает голодным взглядом.
— Не знаю, куда идти.
Голос ломкий.
Указывает в сторону дальней двери, в которую я буквально влетаю и перед тем, как защелкиваю на замок, слышу свой приговор:
— У тебя пять минут. Не заставляй приходить за тобой. Не провоцируй. Иначе на своих двоих отсюда не выйдешь.
Рассматриваю огромную ванную. Окон нет. Не сбежать. Дверь одна. И за ней… Меня поджидает зверь.
Выхватываю клатч, который остался чудом при мне, дрожащей рукой достаю телефон.
Вспоминаю заветный шифр, тянет расхохотаться. Определенно проблемы есть, но звонить секретарше Флауэра с кодом — дебилизм.
Они сами меня послали на убой. Неоспоримая данность. Причем Кац захотел именно меня.
В жизни ты еще красивее…
Значит, знал, кого заказывал… Решаю с этим разобраться позже.
Прикрываю глаза, делаю выдох.
Готова хоть в полицию звонить, пожарным, в скорую. ФБР и ЦРУ…
Ладно, последнее перебор. Странно, но у меня еще есть силы на юмор, хоть и черный.
Что угодно, чтобы только выбраться отсюда. Я действую на инстинктах, как затравленный зверек, приговоренный к неминуемой гибели.
Вытаскиваю телефон.
— Да чтоб тебя!
Экран мигает и гаснет.
— Черт!
Рычу, ударяю кулаком по сверкающей раковине.
Врубаю кран и сую руки под воду. Пальцы дрожат.
— Нужно бежать.
Рассматриваю пространство. Ищу взглядом любой предмет, который может стать оружием, и не нахожу ничего!
Стерильная чистота. Да и чем можно уложить такого вепря?!
Открываю ящички, хватаю запакованный пакет с логотипом отеля.
— Можно постараться забить его до смерти ушными палочками…
Почему-то в самый ужасный момент меня опять тянет шутить.
Нужно развеять подозрения и выбраться отсюда, а дальше…
Дальше я сделаю все, чтобы Иван Кровавый ко мне на пушечный выстрел не подошел…
Прикладываю мокрые руки к щекам.
Из зеркала на меня смотрит растрепанная длинноволосая девушка с припухшими после одурелых поцелуев губами и горячечным блеском зеленых глаз.
Выдыхаю. Собираюсь и цепляю фальшивую улыбку, доведенную до автоматизма.
Хитрость. Только она поможет справиться со зверем.
Распрямляю помятое изумрудное платье и поправляю лиф.
Понимаю, что время истекло, не стоит заставлять Ивана Кровавого злиться.
Выхожу, модельной походкой иду в сторону огромного мужчины, который вертит в руках пустую рюмку и безотрывным взглядом наблюдает за моим приближением.
Он немного расслабился, пока ждал. Это мне на руку.
Пожалуй, Кац один из самых знойных мужчин, которых когда-либо видела, и самый опасный из всех, о чем говорит каждый его жест.
По мере моего приближения взгляд цепляется за тяжелый старинный поднос с широкими ручками.
План в голове сам собой складывается.
Иван явно не знает, что я здесь не по доброй воле.