Страница 4 из 18
Он хотел сказать «извините». Но это было бессмысленно. Она посмотрела на него. Их взгляды встретились. Ее взгляд. Нет, в нем не было укора. Гораздо хуже. Одно разочарование, такое сильное, что перестаешь верить в самого себя. А еще примесь нестерпимой едкой боли, которая выжигает все хуже, чем серная кислота.
Он не смог даже присесть. Не смог пробыть даже несколько минут. Выбежал из этой тюрьмы. Его колотило. Ее взгляд впечатался в душу так, как ни одно лезвие топора не могло бы войти в тело дерева. Он еще планировал съездить на кладбище, но что там он мог увидеть? Пять свежих могилок ни в чем неповинных существ, обреченных на смерть лишь потому, что он не сдержал свое слово.
Глава 5. Нерешительность
Мир изменился в глазах Тихомирова. Безмолвный взгляд Алены Игоревны, порой вместе с детскими лицами постоянно приходил к нему во сне. Дети смотрели укоризненным взглядом, не говоря ни слова, да и что они могли сказать? Они были не настоящие сироты – родители бросили их с самого рождения, узнав о неизлечимой болезни. Так начиналась страшная судьба обреченных на страдания и преждевременную смерть маленьких людей.
И вдруг рядом оказался человек, который не прошел мимо, а почувствовал их боль. Алена Игоревна была последним шансом для их совсем короткой жизни. С ней им становилось как-то тепло и уютно. Страхи исчезали. Во взгляде ее больших глаз читалось: вы будете жить, я все сделаю, что бы так было! Когда она вернулась из Москвы сияющая от радости, что нашла деньги на лечение, сразу же были куплены билеты в Германию, оставалось только дождаться перевода обещанной суммы, и смертельная болезнь могла отступить. В детском доме воцарилось праздничное настроение – хоть кому-то в этой жизни может повезти.
Известие, что обещанных денег не дали, прогремело как гром среди ясного неба. Мир в детском доме сразу почернел, воспитатели и медсестры со слезами на глазах смотрели, как гаснут жизни в глазах маленьких человечков, к которым судьба оказалась такой жестокой. Болезнь, не встретив сопротивления, стала забирать жизнь одного ребенка за другим.
Ночью дети приходили к Тихомирову во сне и молча смотрели на него. Что они могли сказать? Что жизнь так несправедлива к ним, что в огромной стране не нашлось ни одного человека, который бы проявил к ним милосердие и что страна, гражданами которой они являлись, не позаботилась о них. Тихомиров с криком просыпался, покрытый холодным потом. Он задыхался, сердце рвалось из груди, его била дрожь, На его крик: «Я убил их. Это я их убил», – вскакивала жена, спавшая рядом, прибегала испуганная старшая дочь.
– Что случилось? Что с тобой, папочка?
– Все нормально, – убеждала ее мать. – Просто папе приснился плохой сон. Иди спать, милая.
Он лежал , уткнувшись лицом в подушку. Она обнимала его и мягким голосом пыталась успокоить.
– Тише, мой дорогой. Твоей вины здесь нет.
– Но я мог! Мог бы отстоять эти деньги. Ну почему, почему мне не хватило решимости?!
Глава 6. Смерть президента
Флаги кругом были приспущены, улицы опустели. Холодная вьюга носилась по заснеженным улицам Москвы. Страна погрузилась в траур. Умер президент Российской Федерации. Все средства массовой информации прекратили трансляции развлекательных передач, а некоторые телекомпании и вовсе перестали работать, поставив в эфир скучную неменяющуюся картинку. На лицах многих жителей России легли тени напряженности и страха. Ведь они привыкли жить в так называемой стабильности.
Люди ощущали, что с его смертью уходит целая эпоха. Все их существование было связано с ним. Они встречали новый день вместе с президентом, выступающим по телевидению, и ложились спать, выслушав очередное сообщение главе государства. И вот его нет.
***
Пока в загородной резиденции родственники оплакивали президента, там же, на другом этаже, собралось ближайшее окружение могущественного лидера, так называемое Политбюро. Внезапная смерть от инсульта внесла замешательство в их ряды. Каждому из них было ясно: страшной драки не миновать, ведь президент не оставил приемника. Ждать было нельзя, нужно было действовать быстро и хищно: ни один из членов могущественной группы не мог позволить себе упустить момент взять власть в свои руки. Не было президента, и уже никто не мог удержать их от жестокого конфликта, в пламени которого могли сгореть сотни тысяч людей.
Они смотрели друг на друга, нервно барабаня пальцами по столу. Никто не решался задать вопрос: «Кто же станет президентом?» Повисла неловкая гнетущая тишина.
Первым набрался мужества и заговорил премьер-министр Левин:
– Мы понесли огромную утрату, которую нам никто не возместит. Наш дорогой друг покинул нас. Давайте почтим его память минутой молчания!
Все встали, постояли со скорбным видом и сели.
– Что будем делать? – продолжил премьер.
– Нужно решать, кто будет следующим президентом, – выпалил министр обороны, отличавшийся прямолинейностью. Он хотел было добавить: «Я готов взвалить на себя эту тяжелую ношу и возглавить страну», – но вовремя осекся, понимая, что остальные присутствующие тоже не против подставить плечи под это тяжкое бремя.
– Какие будут предложения? – обратился ко всем премьер, надеясь, что кто-нибудь из присутствующих произнесет: «А не хотите ли вы, Борис Иванович, возглавить страну?» Но все молчали.
Снова подал голос министр обороны:
– А вы что скажете, Андрей Николаевич? – и посмотрел на министра финансов.
Тот помолчал, как человек, привыкший к точности и аккуратности, и, подумав, проговорил:
– Мы собрались здесь не для того, чтобы интересоваться мнением каждого. Мы пришли со своими претензиями на власть. Давайте взвесим свои силы и возможности, у кого больше ресурсов, тот и станет президентом. Согласны?
«Умеет загнать ситуацию в угол наш министр финансов, – подумал про себя министр обороны, – у него ресурсов – о-го-го сколько. Но и у меня силенок тоже хватит. Армия, полиция, Служба безопасности, Следственный комитет – это ли не сила? Понадобится – обложим всех этих банкиров и олигархов, половина будет сидеть там, где им положено». Он не любил министра финансов, тот постоянно зажимал деньги, каждый раз старался срезать у силовиков приличные суммы. Министр обороны посмотрел на премьера:
– Андрей Николаевич прав, – подал голос Левин, – надо еще учитывать и опыт работы. Вот вы, Дубровский, создали хорошую, крепкую армию, но экономика-то у нас слабая. А без экономики страна долго не протянет, пушками да ракетами сыт не будешь. Опыт Советского Союза разве ни о чем нам не говорит?!
Тут министр обороны не выдержал:
– Советский Союз рухнул потому, что к власти пришли такие либералы, как вы! Демократии захотелось? Чего добились? Развала системы, анархии, разгула криминала. Во что превратили могучую страну?
– Если бы не гонка вооружений и пренебрежение экономикой, страна была бы другой, – перебил его премьер. – Сейчас мы опять вернулись к застою, экономика не развивается, кругом засилье бюрократии и враги, от которых все время надо защищаться. – Всегда сохранявший спокойствие Левин вдруг вспыхнул. – Надо менять страну. И в первую очередь экономику, а ее под дулами автоматов не поднимешь!
Министр обороны хотел жестко возразить и вновь обвинить премьера во всех смертных грехах, но тут в дверь постучали и попросили спуститься вниз: приехали сотрудники протокольного отдела Администрации президента. Нужно было готовить церемонию прощания и отправляться в столицу.
Министр финансов встал, застегнул пиджак и подытожил:
– Господа, я думаю, никто из нас не может сегодня стать президентом, так как начнется страшная борьба за личные интересы, и мы будем просто не в силах остановить потом своих людей. Нужно найти компромиссную фигуру, которая устроит всех и оставит все, как было. На сегодня это единственный вариант решения проблемы.