Женский клуб

– …Хотела вынести одеяло… и подушки на солнце,… день будет жарким, но нечаянно уронила одну…– Кристина чувствовала, как её щеки из бледно-розовых делаются пунцовыми. Врать она, конечно, так и не научилась, но сейчас её мама была бы ею довольна, подумала Кристина. Ведь, положа руку на сердце, мать всегда считала единственную свою дочку весьма простоватой и не в меру наивной.

– Ты что-то забыл? – невинно спросила она. Муж озабоченно кивнул:

– Телефон забыл, представляешь? Пришлось вернуться, столько всего успеть нужно, а без телефона никак. Интересно, почему он выключен, я вроде…,

– Мне никто не звонил? – поднял он глаза на жену, – Нет, – ни моргнув глазом, опять соврала Кристина, – Но может я не слышала, я сегодня что-то не очень хорошо себя чувствую, прости, но мне нужно загрузить бельё. Кристина с охапкой белья попыталась обойти его, – Я помогу, – сделал шаг навстречу к ней Костя, – Нет, – громче, чем хотела, вскрикнула Кристина, и закусила губу. Ей стало страшно, что он может случайно коснуться её, а это было бы сейчас невыносимо. В прямом смысле. Кристина боялась, что в этом случае она просто закричит.

– Всё нормально, – взяв себя в руки, медленно и тихо сказала она, – Ты и так задержался, я справлюсь… Костя с удивленным сочувствием какое-то время смотрел на неё, и затем произнес:

– Ты действительно что-то неважно выглядишь, малышка, – в его голосе звучала искренняя озабоченность, – Бросила б ты эту всю затею, – глядя на охапку белья в углу, сказал Костя, – В субботу придет Алёна и все сделает, а ты бы лучше позвонила своему доктору. Кристина, сжав кулаки, так что её длинные ногти наполовину вонзились в ладони, медленно подняла на него глаза. Костя в это время сосредоточенно вглядывался в засветившийся экран телефона и потому не мог видеть тяжелого, немигающего взгляда, каким смотрела на него сейчас его жена. Кристина вдруг подумала о том, что если он немедленно не уйдет, то всё это сохраняемое ею из последних сил эфемерное, зыбкое и трагикомическое псевдо спокойствие лопнет, как мыльный пузырь. Костя, нахмурившись и убирая телефон, во внутренний карман пиджака, глянул на неё, – Крис, я, правда, волнуюсь, обещай, что позвонишь врачу, – опустив голову, она кивнула, – Всё, малыш, нужно бежать, – он посмотрел на часы, подарок её отца, в честь его назначения год назад руководителем отдела, – О, у меня намечаются проблемы…Постараюсь быть не очень поздно, в любом случае, я позвоню…Он с ласковой улыбкой посмотрел на неё. Кристина снова испугалась, что сейчас по привычке, он захочет поцеловать её, поэтому, отворачиваясь, резко и поспешно выпалила:

– Пока…Удачного дня, милый… – выдавила она и тут же внутренне содрогнулась. – Милый?! – ехидно-вопросительно передразнила она себя, – Серьёзно?! Фу, да что со мной такое сегодня…

Ей стало легче только, когда муж вышел из дома, и она услышала звук отъезжающего автомобиля. Это было новое чувство, до сих пор неизвестное, а потому тревожное и настораживающее. Кристина с отвращением швырнула постельное бельё на пол. Она спустилась вниз, постояла в холле, затем вышла во двор. Черный доберман, гладкий и блестящий, как антрацит, тут же бесшумно подбежал к ней, подрагивая от радости и нетерпения поджарыми боками и тонкой спиной. Собака удовлетворенно фыркнула, лизнула Кристине руку и с бесконечной преданностью, смотрела на неё глубокими и влажными темными глазами с фиолетовым отливом. Она рассеянно погладила узкую вытянутую голову, от чего животное пришло в абсолютный восторг, граничащий с экстазом, с еще большим азартом перебирая в ритме вальса изящными и стройными, длинными лапами. Вопреки его ожиданиям, Кристина никак не реагировала. Она смотрела куда-то вперёд невидящими глазами и стояла, как изваяние. Пёс был настолько растерян явным нежеланием хозяйки играть, и её полной отстраненностью, что устав бодать её ладонь своей головой, начал тихонько скулить, припадая на передние лапы.

– Не сейчас, Грант…– рассеянно проговорила Кристина и вдруг развернулась, толкнула стеклянные двери, пробежала через холл, немного задержалась в прихожей, кинула что-то на ходу в свой рюкзак и выскочила из дома.

Оставаться здесь она просто не могла. Это ей стало понятно как-то сразу и окончательно. У неё сформировалось устойчивое, переходящее в уверенность ощущение, будто прежняя она куда-то подевалась, а вместо неё появилась другая, новая Кристина, пугающая её саму до чёртиков, раздираемая противоречивыми чувствами, к тому же притворщица и лгунья. Кристина опасалась, что теперь она такой и останется, потому что это и есть она настоящая.

Было непривычно и страшно. И самое главное, совершенно непонятно, что с этим делать. Кристина так никогда раньше не поступала. То есть, она не могла до сегодняшнего дня представить ситуацию, при которой она вдруг сломя голову, выскочила бы из дому неизвестно для чего и куда. И даже не представляя при этом, как, например, она будет добираться до города или куда там она собралась. Потому что, по крайней мере, до сих пор, Кристина всегда знала, что и зачем она делает, так как имела привычку, ещё со школы, заранее планировать все, что намерена была реализовать. С другой стороны, и причин для такого спонтанного поведения у неё, собственно, никогда и не возникало. У Кристины вообще до этого телефонного звонка жизнь текла спокойно и размеренно. Из добрых, заботливых и сильных отцовских рук, она плавно и органично попала в ухоженные, и не менее бережные руки мужа. Да и в целом, по жизни, как-то так все складывалось гладко да удачно, без материальных или каких-нибудь там социально-психологических затруднений, словом, без особых неприятностей и проблем. Ничего особенно и не желая, Кристина всегда получала то, что ей было нужно, причем, как правило, своевременно и, зачастую, в гораздо большем объеме. Хотя специально ничего для этого не делала. Просто бывает же так, что живёт себе человек в своё удовольствие и всё. Особенно не напрягается, но и воду не баламутит.

Выйдя из маршрутки возле какого-то торгового центра, Кристина пошла вдоль широкой, многолюдной улицы, почти не ориентируясь во времени и пространстве. Кристина не очень поняла, как и на чем она приехала в город. Ей раньше никогда не приходилось пользоваться общественным транспортом. Если Костя не мог её отвезти, она звонила водителю отца – Руслану или вызывала такси. Да и эти меры были временные, так как через пару недель она получает права. И значит, скоро будет ездить сама, куда только захочет, ведь в гараже стоит белоснежный джип, её собственный! Подарок Кости на 25-летие любимой жены. Здесь мысль будто споткнулась о какую-то невидимую, но болезненную преграду и она криво усмехнулась.

Сейчас Кристина помнила, что шла по дороге, когда рядом с ней остановилась газель и несколько человек вышло. Другие, напротив, стали заходить внутрь. Какая-то девушка, стараясь обойти её, чувствительно царапнула руку Кристины пряжкой своей объемной сумки. Она вздрогнула, будто на время проснулась и на секунду замешкавшись, поднялась в газель следом за ней. Как и сколько они ехали, Кристина не запомнила совершенно. Она просто снова очнулась, когда на какой-то остановке люди стали шумно выходить. Оплатив проезд, она автоматически вышла с остальными. Сейчас Кристина почти бессознательно двигалась куда-то среди людей, скорее по инерции, отстранённо и равнодушно. Она не узнавала ни эти витрины и здания, ни улицу, ни район города, в котором прожила большую часть жизни, училась и даже, пусть и недолго, работала. Она смотрела без всякого любопытства по сторонам, не узнавая ничего. И была этому почти рада. То есть, если бы в данный момент она была бы способна вообще что-то чувствовать, то, скорее всего, это напоминало бы чувство удовлетворения. От того, в первую очередь, что она сейчас далеко от своего дома, в незнакомом месте, где никто её не знает и всем, фигурально выражаясь, плевать с высокой горочки, почему она здесь, что с ней случилось, куда она направляется и о чем думает. А думала Кристина о самых разных вещах. Но в основном, конечно, о себе и своей жизни. В толпе людей думать почему-то было легко и даже приятно. Мысли, усиленные воспоминаниями и подкрепленные собственными умозаключениями, текли плавно и ненавязчиво.