Страница 2 из 2
Интернациональные посиделки закончились под оглушительные звуки арии Кармен, после которой Люба звучно расцеловала всех мужчин, оставив на их лицах смачные следы алой помады, и бесцеремонно выставила гостей за дверь: заявила, что у нее певческий режим и ей нужно незамедлительно ложиться спать.
На ноябрьском холодке прибалдевшие американцы немного пришли в себя, а А.Г. извиняющимся тоном объяснил, что он, дескать, не знал, какая невоспитанная и бестактная была на самом деле Любовь Станиславовна, иначе, конечно же, уберег бы таких культурных и тонких людей от общества этой халды.
В знак компенсации А.Г. предложил устроить вечеринку у себя дома – «с бутылочкой хорошего вина и спокойной гитарной музыкой». Друг Марка Батлера согласился на это при условии, что на его вечеринке разговаривающих будет больше одного человека. А.Г. долго потом смеялся над этой шуткой и даже включил ее в репертуар собственных острот.
2. «Ты всегда хороша несравненно»
Ты всегда хороша несравненно,
Но когда я уныл и угрюм,
Оживляется так вдохновенно
Твой веселый, насмешливый ум.
Ты хохочешь так бойко и мило,
Так врагов моих глупых бранишь,
То, понурив головку уныло,
Так лукаво меня ты смешишь.
(романс А. Дюбюка, сл. Н. Некрасова)
Со дня моей первой встречи с Любовью Станиславовной прошло полгода. В апреле А.Г. решил торжественно и пышно отметить свой юбилей – ему тогда исполнилось 43 года, но разве в этом суть? Он задумал устроить концерт в свою честь и пригласить все высшее общество Хабаровска в Дом кино. Меня А.Г. обязал оформить больше ста пригласительных открыток – на них я должен был начертать следующие изящные слова: «Моим искусством была жизнь. Я положил себя на музыку. Дни моей жизни – это мои сонаты. Я вложил весь свой гений в собственную жизнь, и лишь талант – в свои произведения». Как всегда у А.Г., получилось скромно и со вкусом.
Перед самым выступлением маэстро носился по зданию, разъяренный на каких-то незваных гостей и бездарных официанток, которые без его помощи «не могли даже бутылку шампанского открыть». Весь на нерве, он велел мне следовать за ним в гримерку, чтобы уяснить детали нашего совместного выступления: мы приготовили двуязычный литературно-музыкальный экспромт по мотивам «Дориана Грея».
В комнате – о неожиданность, о радость! – я увидел Любовь Станиславовну Коломиец-Кузнецову: она нервно расхаживала по диагонали и явно пребывала не в настроении. На этот раз она была облачена в очень длинное, ярко-красное платье без намека на рукава и с глубоким вырезом. Наряд выгодно обнажал округлые, холеные плечи и руки певицы, а при желании можно было получить и некоторое представление о ее недурственной груди. В ушах у певицы посверкивали длинные и тяжелые по виду серьги причудливой конфигурации – их блеск, словно сталь меча, придавал облику «звезды» немалую долю воинственности. Я отметил, что быть не в духе очень шло Любе, это делало ее еще недоступнее для обычных смертных.
Едва мы вошли в гримерку, Кузнецова обрушилась на А.Г., не удостоив меня даже мимолетным взглядом, будто никогда и не видела.
– Если бы я знала, что мне устроят такой прием, ни за что бы не приехала! – без предисловий заорала Люба. – Я истратила последние деньги на поезд, а в результате получай, дорогая Любовь Станиславовна: ни встретить тебя толком не могут, ни аккомпаниатора найти, про гонорар я уже вообще молчу!
– Люба, опомнись, какой гонорар? – театрально приподняв брови, тихо проговорил А.Г. – Это просто встреча друзей. А насчет сопровождения ты сама должна была позаботиться – по-моему, здесь каждый отвечает за себя сам.
– Господи, ради чего я сюда приперлась? – не унималась Кузнецова. – Оскорбления выслушивать? Можно подумать, у меня проблем мало, а денег – куры не клюют, чтобы без толку туда-сюда мотаться. Кажется, я вам говорила, драгоценный А.Г., что меня из филармонии подло уволили и я сижу без копейки в кармане. Я всегда знала, что дело именно так и кончится: там все жутко завидовали моему таланту. Да они просто зеленели, когда слышали про мои успехи! Змеи подколодные, вы бы их слышали – ах, Любочка, ах, солнышко, нам тебя так будет не хватать!.. В общем, А.Г., если хочешь, чтобы я сегодня пела, заплати-ка мне, милый друг, и желательно вперед.
Во время этого эмоционального монолога маэстро заметно менялся в лице, но сохранял внешнее равновесие. При последних словах певицы на его щеках сквозь грим проступила легкая зелень.
– Уважаемая Любовь Станиславовна, – с угрожающим спокойствием сказал он, – вы что, собираетесь сорвать весь вечер? Мне через минуту программу начинать – в каком состоянии я, по-вашему, появлюсь на сцене? Как вы вообще себе позволяете разговаривать со мной? Не слишком ли вы много о себе возомнили, захудалая провинциальная певичка? Вас совершенно правильно выгнали из филармонии – кому нужна такая скандалистка, да еще со «звездной» болезнью? Если, дорогая Любовь Станиславовна, вы сегодня не выйдете на сцену, то жестоко за это поплатитесь. Вам ясно? Я бы не советовал вам так поступать с хорошими друзьями, мы ведь еще можем друг другу пригодиться. Ну же, будьте умницей, настройтесь перед выступлением и не делайте глупостей.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.