Страница 4 из 4
– Да со мной нормально все, я останусь. Ребят обедом не вы же будете кормить? Они мне на кухне тут такое устроят, если сами начнут хозяйничать. Я пока в магазин сбегаю, не буду вам мешать.
Выйдя из подъезда, Динка присела на лавочку, скрытую от офисных окон буйно разросшимся кустом сирени и приготовилась ждать. Любопытство пересиливало остальные чувства: удивление (отгул предложил, надо же!), досаду (Митька зачем звонил, дурак какой, теперь все узнают и будут над ней шутить, еще и прозвище придумают смешное, какой-нибудь молниеотвод, хотя бы), лень (можно было бы к Лельке закатиться, понянчиться с маленьким тепленьким комочком, Лелькиным первенцем). Динка зевнула, прихлопув звенящего над ухом комара. Ну, скоро? И оглянулась на шорох автомобильных шин.
Во двор въезжал шикарный БМВ, белый, чистый, будто только что после мойки, со слегка тонированными задними стеклами. Динка перевела дух. Ух ты! Этого, что ли, клиента Карго ждет? Богатый, видно. Что ж ему понадобилось в такой крошечной мастерской? Ему ремонт наверняка делают за доллары, да мастера с высшим образованием, да еще используют импортные запчасти. Она вытянула шею из-за кустов, пытаясь разглядеть клиента Карго, степенно выходящего из припаркованной машины. Холеный. Так Динка определила его. Укладка на волосах, льняной костюм, обувь, будто только из магазина, новая кожа поблескивает из-под брюк, а руки… Руки не знали, пожалуй, ни одного дня физического труда. Динка вздохнула. Незнакомый. Зря ждала. Подслушать все равно не удастся. Да и неинтересный он. Тюфяк какой-то. Слегка оплывший, даже походка напоминает перезрелый помидор, лениво катящийся по пыльной дороге. И Динка двинулась в магазин, по дороге перебирая в уме содержимое холодильника, что-то прикупить, что-то уже заканчивается, и непонятно, что делать с огурцами, которые вянут очень быстро. Да уж, покупные огурцы, это совсем не те, что они выращивали на детдомовском огороде. Так жители города отличаются от деревенских жителей. Городские красивые, а деревенские живучие.
День пролетел незаметно. Дед Паша, когда Динка вернулась с работы, уже спал. Динка склонилась над мусорным ведром и понимающе усмехнулась. Так и есть: среди мусора нашлась пустая бутылка из-под водки, стыдливо прикрытая использованным полиэтиленовым пакетиком.
Бывали у деда такие дни. Обычно, когда вспоминалась сестра, или что-то из прошедшей жизни, например, неожиданно находилась старая фотография, журнал со статьей про кого-нибудь знакомого, или вдруг раздавался звонок на квартирный телефон, а потом выяснялось, что ошиблись, не того Павла искали. Вот в такие дни дед уходил к себе в комнату, тихо один напивался, потом аккуратно все за собой убирал, мылся, одевался во все чистое и ложился спать. Утром был хмурым, неразговорчивым, к вечеру же оживал и становился опять прежним. Родным. Динка вздохнула. Она рассчитывала про сестру его выспросить все сегодня. Дед рассказывал о ней скупо. Одинокая была. Старалась ни с кем не общаться без необходимости. И не любила выходить на улицу. Динка потеребила за кончик свою косу, и перекинула ее за спину. Негусто. Ну, ладно, значит, завтра. Интересно, что ей сегодня будет сниться? Или кто? Послушав еще немного у дверей деда раскатистый храп, Динка вздохнула и отправилась в душ. Раздевшись, повернулась спиной к овальному продолговатому зеркалу и в который раз с удовольствием оглядела свою татуировку на правом плече – кораблик с парусами. Татуировкой она отпраздновала свою первую зарплату и самостоятельную жизнь. Решила и сделала. А Лелька, трусиха, побоялась. Зато теперь завидует. Дина поцокала привычно языком, глядя на татушку. Хотела алые паруса, да мастер отговорил, сказал, будет слишком броско. Зато предложил дополнить рисунком, будто кораблик плывет в романтичной голубой дымке. Так тоже ничего, прищурилась Динка. И черт с ними, алыми парусами. Вздохнула, умылась, переплела на ночь косу. Ну, все, теперь спать. В комнате, укутавшись в легкое летнее одеялко, она вспоминала сегодняшний день, мысли задержались на необычном госте Карго, плавно перетекли на деда, и она заснула.
Запахи… Очнулась она от запахов. Пахло мастикой для натирания паркета. Дорогим парфюмом: сладковатым, непонятно мужским или женским. И… дымом?! Дина огляделась вокруг. Богато обставленная гостиная, картины на стенах, на полу мягкий светлый ковер. И камин. Вот откуда запах дыма! Дрова, похоже, немного сырые, были сложены аккуратным шалашиком. Над ними склонился и пытался зажечь, чертыхаясь, мужчина в домашнем шелковом фиолетовом халате. Вот первые язычки пламени радостно заплясали на дровах, мужчина с облегчением выпрямился. Сеточка на аккуратно уложенных волосах, рыхлое полное лицо, заостренные мочки ушей… Динка замерла. Это же тот… Холеный! Из БМВ! Он приезжал сегодня к Карго! А… как же? Где же? Он ее видит? Динка в панике осмотрела себя: в чем одета? И мысленно застонала. Пижама! Застиранная фланелевая курточка с когда-то ярко–голубыми трогательными зайчиками и такие же штаны. Холеный стоял к ней спиной. Он держал в руках несколько листков с печатным текстом и недовольно бубнил что-то себе под нос. Динка прислушалась. «Наверняка видел код. Нужно сменить. А то его ушлые ребятки тут все обворуют, глазом не успеешь моргнуть»,– вот что бормотал хозяин квартиры. О ком это? Неужели о Карго? Да нет, не может быть! Ребята не воруют в квартирах, они там работают. Так он ее не видит? Динка легонько пошевелилась, диван скрипнул. Холеный вздрогнул, затравленно оглянулся и посмотрел на диван. Динка сжалась от ужаса. Но ничего не произошло. Хозяин пошарил взглядом по дивану и портьерам, затем по ковру, и, наконец, задумчиво побрел куда-то вглубь, забыв о шуме. Динка постаралась в этот раз, чтобы диван не издал ни звука. Она осторожно встала и на цыпочках стала красться за Холеным.
Тот стоял в холле перед панелью сигнализации. Морщил лоб, вздыхал и приговаривал:
– Ну, какие четыре цифры теперь придумать? Надо же, чтобы код легким не был, но запоминался, а то забуду.
Динка улыбнулась насмешливо, сейчас она его напугает! И прошептала, надеясь, что ее шепот звучит зловеще:
– Тринадцать ноль один. Поставь!
Захохотала от удачно придуманной шутки и очнулась дома в своей комнате. Спать уже не хотелось. Возбуждение билось в груди, как птица в клетке. Значит, это правда? У нее теперь дар? Она сейчас была во сне Холеного? И даже разговаривала, хотя непонятно, слышал он или нет. Но ведь скрип дивана его напугал? Значит и цифры были озвучены. Тринадцать ноль один– это ее день рождения. Тринадцатое января. Жалко, что проснулась рано, непонятно, как отреагировал Холеный. Да испугался, конечно. А главное! Главное– он ее не видел! Вот это да! Она была, будто привидение, нет призрак! Нет… Как же называется, когда звук есть, а изображения нет? Потустороннее? Да как бы не называлось! Динка резко села на диване, рука машинально потянулась к стакану с водой, она всегда на ночь ставила его на тумбочку. Сделала несколько глотков, потом налила немного на ладонь, смочила разгоряченное лицо. А так в любой сон попасть можно? Почему именно к Холеному? Так она перед сном про него вспомнила, вот почему! Так и про деда тоже вспоминала. Да какие сны у деда после бутылки водки, отмахнулась Динка от этих мыслей. Тогда… Тогда она сейчас подумает про Карго. Да! Точно! Динка прикрыла веки, засопела равномерно, представляя Карго: то на работе, то в детдоме. Только бы не в сон Митьки –Санитара опять, взмолилась она про себя.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.