Танкистка

— Да, она. Нечаева не только нарушила логистику наступающих немцев, но и вынудила их бросить на свою нейтрализацию значительные силы. Это не говоря о том, что она фактически выбила из 2-ой танковой группы один корпус и это грубо говоря всего одним полком. Тот хаос в снабжении и управлении, что она создала, очень сильно притормозил противника. Здесь вопрос только один, как долго она продержится во вражеском тылу. Пока её отряд был относительно небольшим и малоизвестным, противник относился к нему, как к незначительной помехе и выделял для её нейтрализации незначительные силы, которые она могла успешно отбить или уничтожить. Сейчас всё совсем по-другому. После того, как она наглядно показала свою силу, немцы приложат все усилия для уничтожения её отряда. Слишком большой урон она уже нанесла немцам и неизвестно сколько ещё нанесёт, если её не остановить. Пока немцы заняты уничтожением её отряда, напор на наши войска значительно снизится и мы должны этим воспользоваться. Могилёв сдан, Витебск в окружении и тоже со дня надень будет взят противником, не смотря на его проблемы с полком Нечаевой. Следующий на очереди Смоленск и мы должны приложить все усилия, что бы он продержался как можно дольше. После взятия немцами Смоленска у них будет прямой путь на Москву. Я думаю отвести вышедшие из Могилёва войска к Смоленску, пускай они там немного отдохнут, доукомплектуются по возможности и начинают готовить оборону города.

— А Нечаева?

— Пусть терроризирует немцев сколько сможет, и постарается отвлечь на себя, как можно больше сил противника.

— Но её уничтожат в итоге.

— Что поделать товарищ Сталин, у нас всё равно нет другого выхода, если ей повезёт, сможет с остатками своего полка вырваться к своим, если нет, значит такова её судьба. В конце концов она сама это выбрала, когда не стала прорываться к нам после удара по Могилёву. Она ведь вполне могла выйти к своим вместе с прорвавшимися частями, но сама решила остаться в тылу противника.

— Хорошо, так тому и быть, но Борис Михайлович, постарайтесь в случае уничтожения немцами её полка вывезти её саму к нам. У нас так мало действительно умелых командиров, что следует их по возможности беречь.

— Если это будет возможно, то сделаем товарищ Сталин.

Взвод лейтенанта Морозова.

«Если завтра война, если завтра в поход…», да вот тебе и война малой кровью на чужой территории, мать твою через коромысло, пока именно противник так воюет, а не мы. Эти мысли терзали лейтенанта Морозова уже не первый день. Его дивизия находилась в первом эшелоне, и когда началась война, то их бросили на помощь пограничникам, вот только до границы они так и не дошли. В его батальоне за два дня даже не боёв, а всего лишь продвижения в сторону границы осталось в строю всего рота, а остальные бойцы погибли во время непрерывных авианалётов, а вот хвалёных сталинских соколов видно не было. Всего раз они появились в небе и их тут же сбили, немцы отдали два своих истребителя за шестёрку наших, хотя их было всего четверо. Ну как тут не ругаться последними словами, а затем было отступление и почти непрерывные бои, пока он оглушённый не попал в немецкий плен. Хорошо, что его бойцы, которые попали в плен вместе с ним, поддерживали его во время конвоирования, так как упавших без сил бойцов и командиров конвой просто достреливал. Казалось, что всё кончено и впереди его и других бойцов и командиров не ждёт ни чего хорошего, но всё изменилось в один миг, когда внезапно из близкого леса раздались выстрелы. Конвоиров перестреляли очень быстро, а потом напавшие на немцев бойцы предложили всем желающим вступить в их отряд. Согласились почти все не смотря на то, что командовала им совсем молодая девушка в танковом комбинезоне и пожалуй никто из бывших пленных не пожалел о своём решении. Именно в её отряде они впервые познали радость первых побед и наглядно увидели сами и показали другим, что немцев можно бить. И вот сейчас он, со своим взводом выполнял поставленную ему задачу. Место для засады было выбрано с умом и теперь они поджидали небольшую колонну пленных, которая медленно двигалась к ним по дороге. На вскидку там было три — четыре сотни человек, считай батальон, как раз столько, сколько ему и нужно. Его батальон разбили повзводно и отправили безобразничать в немецком тылу, причем каждый взвод должен вырасти за счет пленных и окруженцев минимум в роту. Хоть радистов на всех не было, как впрочем и раций, но каждый командир взвода получил свою частоту и шифр, для связи с основным отрядом. На первый взгляд спрашивается зачем, если ни радистов, ни раций нет, но ведь это сейчас нет, а завтра? Среди окруженцев и пленных, как говорится — каждой твари по паре, вполне можно найти радистов, а рации в крайнем случае, если не смогут найти свои на немецких пунктах сбора трофеев, то можно будет использовать немецкие, уж у немцев они есть, надо только отобрать их у них.