Танкистка

— Надь? — Только и произнёс с вопросом в голосе отец.

— Извините товарищ капитан, но я не танцую, я только отца встретила, мы с ним с самого начала войны не виделись.

— Жаль, и извините меня.

Капитан с явным разочарованием на лице ушел, но в отличие от той тройки пьяных тыловиков он был фронтовик, такие обычно сразу бросаются в глаза, а главное, он был вежливым и сразу отошел, получив вежливый отказ.

Кстати та тройка всё же не осталась безнаказанной. Политуправление приставило к Нечаевой негласную охрану, пара оперативников НКВД в штатском сопровождала её незаметно, а в ресторане не стала вмешиваться, увидев, что всё и так благополучно разрешилось. Нет, обострись ситуация и им бы пришлось сбросив конспирацию вмешаться, но всё разрешилось и так. Разумеется, происшедший инцидент был отображён в рапорте, а найти незадачливых ухажёров было не трудно, они оказались завсегдатаи этого ресторана. Хотя свои звания они и сохранили, но вот со своими тёплыми местами в штабе Московского округа им пришлось расстаться и уже через день все трое направлялись к новым местам службы в действующей армии. Война дело такое, что даже тыловики в штабе бывает гибнут, так что отправились они заполнять собой образовавшиеся вакансии в связи с гибелью предшественников. Но всё это прошло мимо меня.

Затем наконец официант принёс наши заказы и мы на некоторое время замолчали. Обед был вкусным, а мы голодными, только поев, мы продолжили разговор, неторопливо потягивая вино, а вкусное зараза, теперь понятно, почему его так любил Сталин. Так в спокойной обстановке сначала я рассказал отцу свои приключения, а затем он мне. А он тоже оказался не промах и действовал по похожему сценарию, главное, что не паниковал. А вообще интересно получилось, можно сказать, что мы действительно родственники, духовно, зачастую родители и дети абсолютно разные, как не родные, а тут можно сказать родство душ, может именно поэтому меня и затащило именно в его дочь, кто знает. Короче посидели мы тут ещё около часа, вволю наговорившись, затем отец сходил посмотреть мой номер, заодно записав адрес деда с бабкой, где сейчас и мать жила. Они жили в Рязани, в самом городе, это меня обрадовало, всё же они стали мне не чужими людьми и то, что немцы Рязань так и не смогут взять радовало меня. Они подошли к Рязанской области, но до самого города не дошли, а затем была битва за Москву, и фронт откатился от города на пару сотен километров. Будь иначе, постарался бы известить новоприобретённую родню, что бы они переехали дальше в тыл. Добрая душа всегда найдётся, а что сделали бы немцы с семьёй Валькирии, которая уже у них в печёнках, лучше даже не думать. Главное, с нынешней цензурой, это было сделать не так легко, попробуй иносказательно их убедить уехать и сам точно не смог бы к ним приехать, что бы объяснить напрямую. А так ничего страшного, немцы город не возьмут и ничего особо страшного им не грозит. Честно говоря, я был рад, что встретил отца своего тела, не имея своей семьи в прошлой жизни, я наслаждался ей сейчас и пускай это был короткий миг нашего общения, но не зная этого в прошлом, я был счастлив. Не знаю, как сложится моя судьба в дальнейшем, но сейчас, пусть и ненадолго, но я испытал это чувство и был этому очень рад. Завтра отец уезжал назад в свою дивизию, поэтому мы посидели еще несколько часов в моём номере, поужинали и отец ушел к себе, а я стал прикидывать свою речь на завтрашнем выступлении по радио.

Снова знакомый политрук везёт меня по прифронтовой Москве на радио. Текста моей речи нет, всё будет в прямом эфире и даже скрывать мою личность под пресловутым капитан «Н», никто не будет, по сообщению разведки, немцы уже и так знают, кто им так качественно гадит. Я особо тоже не скрывался, да и так думаю, кроме своих агентов в наших штабах, а они были, противник мог также получить информацию от пленных, а мы имели пропавших безвести, да и не всегда имели возможность забрать своих убитых и раненых. Взять хотя бы того придурка со званием, что подчинил себе мой отряд и в тот же день его можно сказать бездарно угробил. При том прорыве мы потеряли много людей, и все они знали, как меня зовут и наверняка некоторые ранеными попали немцам в плен. Так что скрывать моё имя и звание, это всё равно, как секрет полишинеля.

Студия, рядом ведущий, а меня бьёт небольшой мандраж, прошу стакан воды, приносят холодную газировку. Пью, газ прочищает мозги и вроде отпускает, тут загорается табличка с надписью — Внимание! Прямой эфир. Начали!

— Добрый день уважаемые радиослушатели. Сегодня в гостях нашей студии очень необычный гость, вернее гостья, это дважды герой Советского Союза, капитан Надежда Нечаева. Только вчера она получила лично из рук товарища Сталина награды, а сегодня она гостья нашей студии. Именно отряд под её командованием сначала разгромил штаб 2-ой танковой армии генерала Гудериана, причём захватив в плен большое количество немецких офицеров и генералов, а затем также и штаб 47-го моторизованного корпуса, при этом уничтожив 18-ю танковую дивизию и 29-ю моторизованную дивизию немцев, взяв в плен и командира корпуса, генерала артиллерии Лемельзена. Эти действия позволили нашим войскам защищавшим Могилев вырваться из немецкого окружения и без особых потерь выйти к своим. Надежда, вы разрешимте мне так вас называть?

— Да, конечно.

— Скажите нам, как вам, такой молодой девушке и без военного образования удалось провернуть всё это.

— Знаете, возможно это можно объяснить логикой дилетанта.

— Как это понимать?

— Вы знаете, какой самый большой кошмар профессионала?

— Нет.