Иное утро

– Да, у меня правда заел ключ, все верно.

– А ты знала…

Так и прошел целые два часа ее выходного, без определенного конца, дня. В принципе важность общения она поняла еще в школе, но в последнее время как-то утратила это знание. Если сидеть в каморке два-на-два метра по шесть, а то и по восемь и десять, часов в день корпя над чертежами хрен-пойми-чего-но-очень-важного-и-дорогого, то на общение сил не остается. В принципе она и на работе то мало с кем общалась, так лишь в перерыве в обеденной зоне и часто по рабочим моментам. Друзья? Ну их у нее было человека два, но и их обременять своим скучающим и усталым видом не хотелось. Нет, они и сами шли зачастую на встречу. Писали, звонили, вытаскивали ту на “прогулки”, и с ними даже было хорошо… Странно почему она не подумала написать им сегодня, а сидит тут с малознакомыми людьми обсуждая очередной провалившийся блокбастер, но и это тоже неплохо, вот так поболтать ниочем, а после забыть. Явно лучше тех мыслей что посещали ее дома. И сами мысли эти, плохие и мерзкие, постепенно отошли на задний план в спорах о трудах Хичкока. Оказалось что Мария тоже своего рода любитель кинематографа, хотя больше она говорила о своих детях, и Наталья тоже все о них и лепетала. Так прошли два часа, а после продлились в три и перетекли в обещание встретится завтра в это-же время, мол Мария забронирует столик на троих заранее, мол знает тут одного человека. Тимия согласилась, все лучше понурова сидения дома.

Глава 4.

Ч1.

Понедельник становиться днем как днем, обыкновенной точкой отсчета человеческих дней и ничем более. Если каждый день выходной то существуют ли у безработного трудные дни? Конечно существуют. Они у него каждый день, точнее у того кто хочет эту работу найти. Давление не просто со стороны родных, Тимия то живет одна давным давно, но со стороны себя самой. Утро понедельника, с самого того момента как только сознание включается еще задолго до того как открываются глаза, предстает тревожным чувством. И какие-бы разумные доводы ты сам себе не делал, но тревога не исчезнет. Помернет и потускнеет, но не исчезнет.

Тимия сняла с зарядки свой телефон и первым делом, еще даже не вставая из кровати, нашла номер Макса. Проверила сообщения от него. Пусто. Ну, что сказать, он ничего не обещал. Но все равно надо будет ему позвонить. Ему и еще парочке коллег. Быть может они чем помогут. Все таки столько лет были вместе, и о ней хорошо отзывались на прощальной вечеринке. Вечеринка, к слову, если вспоминать, прошла на “ура”, но в глазах людей все равно видался тот малюсенький страх и тревога которая была и у Тимии. Они, выпивая очередной шот текилы, все равно думали о том что они будут делать дальше. У кого-то уже были планы, у кого-то уже была работа, но у всех поголовно была эта маленькая искорка тревоги в глазах. Тимия пролистнула лист контактов вниз и увидела пропущенный от матери.

– Твою мать! – выругалась она в пустой квартире и сбросила телефон на правую сторону кровати попутно выскочив из нее как ошпаренная.

Неделю назад мама обещалась приехать, и как часы, она будет точна в своих целях. Время на телефоне показывало 6:15, а матушка приедет скорей всего в восемь или половину восьмого. Она бы знала точно если бы вчера ответила, но она не ответила ибо забыла телефон дома. И она бы посмотрела в пропущенные если бы ей было не плевать, ибо всякое воскресенье день без телефона. А то что мама приезжает сегодня… Пропущенный это доказывает, а еще доказывает что Тимия не так благоразумная девочка которой бы она хотела быть. Ведь такие девочки НЕ забывают такие важные встречи.

Есть полтора часа, максимум – два. Мама настолько придирчива к чистоте дома, что порой кажется это какое-то расстройство. Тимия не психолог и не психотерапевт о таком думать, поэтому надо попросту прибраться. Максимально прибраться насколько это возможно. Ведь однажды мама даже взяла с собой дозиметр чтобы измерить радиационный фон! Одному богу известно чего она утворит сегодня. Пыль, как минимум, надо вычистить. Потом надо еще раз помыть полы… нет, два раза и с хлоркой, а после обработать увлажняющим…

Тимия стояла у зеркала, засовывала последнюю пуговку в ушко и руки ее невольно упали вниз. Зеркало показывало ее настоящую. Уставшую, растрепанную, только вставшую с кровати и уже продумывающую в суматохе весь день напред. Да, так делают благоразумные девочки, но… но это уже слишком. Этих двух часов не хватит, а мама все равно найдет к чему прикопаться. Всегда находит. И этот день не станет исключением.

Тимия видела как открывает дверь, видит всегда опрятную старушку с заколкой в пучке волос. Как та проходит с ее вечно унылым лицом по коридору. Как оно искажается в омерзительной гримасе и она в своем саркастично-жалящим тоне говорит про пыль на плинтусе и поняла что это ей, собственно, нахер не нужно. Два высших, собственная квартира в столице, несколько счетов в банке, гардероб из вещей стоящих по зарплате мамы в прошлом, а она еще должна что-то доказывать? Бред, ломящий, ненужный, бредовый бред. Ей не успеть и она не должна ей оправдываться. Сейчас нужно найти работу, а не терпеть издевки старой бабки.

Список контактов пролетел стремглав вверх. Тимия без колебаний нажала зеленую трубочку и начала ждать ответа. Тихие, монотонные гудки пошли после мелкого сигнального сбоя.

– Тим, – послышался заспанный голос на обратной стороне телефона, после – зивок, – Тим, ты чего? Сейчас шесть часов.

– Привет Макс, – сказала она все продолжая стоять у своего зеркала в полный рост. Она смотрела на себя, но сквозь себя. – Слушай, я не разбудила?

– Да вроде нет. Я просто будильник переводил, хотел поспать подольше. Постой, ты чего звонишь то?

– По работе. Хотела узнать нашел ты чего мне, или там поговорил с ке…

– А! Госпади! – голос Макса моментально изменился от заспанного до возбужденного каким он и был на работе. – Прости, Тим, прости, вчера забыл отзвониться.

– Да ничего.

– Госпади, прости. Ты навер… ладно, ладно, – Макс медленно выдохнул. – Суть в том что да, я вроде как нашел для нас работку.

– И где?

– Сиа знаешь? Она в кадрах работала.

– Ага, помню.

– Да, вот, ее пригласили с правительством работать.

– Ого.

– Ну и помнишь тот проэкт три месяца назад?

– Не особо. Много тогда было дел.

– Да, да, прости что валил. Так вот, – Макс сделал паузу и после послышался глоток, – так вот, Сиа с военными теперь и просила передать что те хотели бы видеть тебя в штате. Так то они должны были позвонить сегодня. Вот была бы неожиданность?

– Ага. Я бы и не поверила на самом то деле, – Тимия говорила абсолютную правду. Звонки звонками, но в нынешнее время верить каждой швали утверждающая что она из правительства не стоит. Особенно когда у тебя несколько нулей в банках, а новость о крахе вашей компании были по всем новостям. – Только вот…

– Да, знаю. На правительство не особо хочеться работать, но…

– Нет, нет, я о другом…

– Хотела что…– Макс остановился.

– Макс?

– Да тут смс пришло, давай чутка попозже поболтаем?

– Да, хор…

– Пока, – Макс положил трубку так и не дождавшись ответа.

На экране появился журнал звонков и красным мигал номер матери. Тимия мягко бросила телефон на кровать и продолжила одеваться.

Через полтора часа матери не было, и через два тоже, Тимия начинала беспокоиться. Она уже пожарила себе яичницы – съела ее, заварила чай – выпила его, часы показывали девять, а мамы все еще не было. Можно было конечно позвонить, но… слышать ее голос дважды в день это настоящая пытка. Пыткой стала. Раньше ведь она не была такой, и Тимия помнит это. Помнит как мама по вечерам готовила пироги, а папа читал газету. Только это все прошлое, а настоящее оно другое. Она теперь другая. И Тимия, и мама. Раньше, в детстве, Тимия не понимала что за теми мясными пирогами скрывалась боль, а за газетой желание. А после того как Марк погиб то это все стало явным. Мама изменилась после этого. Хотя может и стала самой собой, той железной девой из рассказов, ведь предпосылки к этой тиранической, жестокой и изредка перегибающей натуре были, просто они скрывались за правильным подбором инструментов для выпечки. Человек тридцать лет к ряду занимающий высокую должность в филармонии должен быть строгим ко всему. Даже к собственным детям. Но когда Марка не стало, все и вправду изменилось. Она будто перешла ту черту которая держала ее в мире людей, и стала той что контролирует каждый твой шаг.