Яблоки преткновения

Глава 5

У артефакторов оказалось интересно. Настолько интересно, что мы с Линдой напрочь забыли о времени. Пока нам всё показали и объяснили, пока мы попробовали поработать с разными техниками, пока инора Карр ответила на все наши вопросы — глядь, а уже за окном темнеет. Возможно, мы задержались бы ещё, но тут внезапно заглянула леди Галлахер, уютность из лаборатории волшебным образом испарилась, и я сразу же вспомнила, что рабочее время давно закончилось, а у нас ещё масса невыполненных заданий по учёбе, для одного из которых придётся завернуть в зал для отработки сложных заклинаний: инор Мёрфи очень щепетильно относился к вопросам безопасности, и вздумай мы отрабатывать где попало, могли нарваться на взыскание, а то и штраф, существенно утяжелявший плату за обучение. Даже в общежитии постоянно работал оповещающийся артефакт, и стоило какому-нибудь бедолаге применить что-то выше установленного уровня, как тут же появлялся дежурный преподаватель, интересуясь правомерностью использования.

Зато процент несчастных случаев в нашей академии был самым низким в Туране. Как с гордостью сообщил нам в своё время куратор, за последние десять лет со смертельным исходом не было ни одного, всегда успевали доставить вовремя к целителям. Но вероятность — ветреная инорита: сегодня играет на твоей стороне, а завтра повернулась спиной и благоволит другому, поэтому меры по проверке безопасности только усиливались. Впрочем, боевых заклинаний мы не изучали, если не считать за таковые малый и большой «утюжок», которые прекрасно помогали разгладить одежду, но при неосторожном использовании не менее прекрасно награждали ожогами. Пара моих одногруппников побывали у целителей именно после «утюжков». Уэбстер так вообще умудрилась по этому поводу туда загреметь трижды, там самым поставив рекорд в нашей академии за всё время существования. Наградили её за столь сомнительное достижение приличным штрафом, который её отец уплатил беспрекословно. Что он сказал талантливой дочери, история умалчивает.

В зале для отработки постоянно находились дежурный преподаватель и дежурный целитель. С теми, кто обнаружился там сегодня, я раньше не сталкивалась: в целительскую попадала редко, а преподаватель был принят на работу в этом году и не факт, что задержится до следующего — молодые маги у нас редко приживались, быстро находя что-то поинтересней и поденежней. Сейчас дежурные сидели за столом и азартно резались в карты, обращая внимания на игру куда больше, чем на происходящее в зале. Впрочем, там было-то всего двое: старшекурсник, отрабатывающий сложную иллюзию с шумовым эффектом, и Майлз, который уже собирал разбросанные вещи, готовясь уходить.

— Левитацию отрабатывал? — ехидно спросила Линда, намекая на слова Дорси.

— Аркан, — возразил Майлз и высокомерно пояснил: — Это когда набрасываешь щуп и тянешь к себе.

Он хитро ухмыльнулся и неожиданно набросил плетение на меня. Я настолько растерялась, что ему даже удалось меня протащить по полу к себе. Единственное, что я успела, — упереться в него руками, чтобы уж совсем не притянуло.

— Я всегда знал, Сильвия, что ты ко мне неравнодушна, — нагло сказал он. — Как я тебя зацепил, однако. Ты тоже чувствуешь эту искрящуюся магию между нами?

Но я уже в себя пришла в достаточной степени, чтобы вспомнить, что я, вообще-то, тоже маг, а магия может быть не только между, но и над нами. Использовала я обычное поливочное заклинание, которое выучила чуть ли не раньше, чем начала ходить. Оно было очень удачным, точечным, и обычно использовалось для увлажнения цветочной клумбы перед домом. Как оказалось, для увлажнения Майлза оно тоже прекрасно подошло.

Он сразу потерял концентрацию, невольно сбросив аркан, и отшатнулся. Но тучка-то была привязана и переместилась с ним. Жаль, что была она маленькая и быстро выдохлась. Но в этом помещении воды больше и не соберёшь.

— Слишком мало нашлось между нами магии, — с насмешкой заметила я. — А та, что нашлась, оказалась очень нестойкой.

— Что здесь случилось? — отвлёкшийся от карт преподаватель был не слишком рад этому факту и больше смотрела на партнёра по игре, чем на нас.

— Пожар тушили, — невозмутимо пояснила Мелинда.

— Какой ещё пожар?

— Внезапно вспыхнувших чувств.

— Обычная тренировка, — запротестовал Майлз. — Никаких пожаров.

Преподаватель хмыкнул, кивнул на крупную лужу и несколько мелких, возникших на пути следования Майлза.

— Воду убрать. Нарушение, так и быть, не засчитываю.

Он развернулся и спокойно принялся доигрывать. Майлз картинным движением просушился, отчего его волосы вздыбились, края брюк встопорщились, а рукава рубашки стали выглядеть, словно их долго мусолила мантикора. От большой любви, разумеется. От злости она не мусолит, а рвёт сразу на мелкие клочки и завывает, как сирена. Я хмыкнула и испарила лужи, вернув воду в воздух зала.

— Смотрю, у тебя не только с левитацией, но и сбытовыми заклинаниями проблема, — бросила я Майлзу. — Если встречаешься сегодня с кем-то, не забудь переодеться и причесаться.

— Беатрис я нравлюсь в любом виде, — проворчал Майлз, но волосы немного пригладил. Это не особенно помогло: они стояли дыбом, как после встречи с небольшой шаровой молнией. — У меня сегодня ночью свидание только с ней. Если, конечно, ты не захочешь к нам присоединиться. Обещаю незабываемые впечатления.

— Конечно, незабываемые. Твоя Беатрис чрезвычайно ревнивая и пакостливая особа. Возможно, даже больше, чем Уэбстер.

— Кстати, об Уэбстер, — оживился Майлз. — Я хотел тебе рассказать нечто, касающееся её и Болдуина. Совершенно случайно услышал краем уха. Но после этого…

Он трагически подёргал свой рукав, намекая, что я жестоко надругалась над его чувствами.

— Не интересует, — отбрила я. — Ни Уэбстер, ни Болдуин.

Было ужасно непривычно произносить свою фамилию, говоря о другом. Но не называть же его родственник? Родственник, фу.

— Так они о тебе говорили.

— Обо мне?

Конец ознакомительного фрагмента.