Женюсь. Срочно!

– Мне нужна консультация толкового юриста. Как бы Зайцев не попытался откусить кусок пожирнее от нашей «Совушки»… – сжала переносицу я. В голове все еще звучал колокол. –  У твоего Андрея нет знакомых?

– Обязательно выясню, Викуся, – кивнула подруга. – И это…

– М-м-м?

– Пока ты была в отключке, я испугалась и позвонила твоей матери, – призналась она. – Тамара Григорьевна уже едет сюда.

Ее предупреждение запоздало. Как раз после слов подруги в палату сломя голову примчалась мама.

– Вика! – выдохнула она. – С тобой все в порядке?

И знаете, прозвучало как-то несколько разочарованно…

– Да, мама, умирать я еще не собираюсь, – пробурчала я, справляясь с очередным уколом боли в сердце. – Мне бы пожить успеть…

Конечно же, моя мать не желала мне смерти, вот только после удара, что нанесла Лида, все вокруг казалось мне вражеским и воспринималось гораздо острее.

– Ерунду не городи, Виктория, – скривилась родительница, разозлившись. – Напугала меня только и нервничать заставила. А у меня сердце слабое, не забыла?

– Я все хорошо помню.

Страшно такое признавать, но со смертью отца я словно осиротела. Он был честным, справедливым, добрым, смелым, милосердным – настоящим героем! И разделения между нами с Лидой никогда не делал. А вот мама…

Нет, она наверняка любила нас обеих, умом я это понимала. Только вот любовь эта была разной.

Обязанности, ответственность, претензии – мне, а забота и уси-пуси младшенькой. Как же, как же! Что там мама любила говорить?

«Лидочка слишком болезненная».

«Лидочка – творческая натура, приземленные дела – это не для нее».

«Лидочка маленькая, ты за ней должна присматривать, опекать и всячески оберегать от жизненных невзгод».

«Лидочка, Лидочка, Лидочка…»

Я потерялась в этом бесконечном потоке «любви» и настолько привыкла нести груз ответственности за семью, что не заметила, как мною бессовестно пользовались свои же. Только сейчас прозрела…

– Наверное, я оставлю вас наедине, – смутилась Ларина и вышла из палаты.

– Что случилось? – спросила родительница, присев на стул рядом с кроватью. – У тебя что-то серьезное?

– Ты знала, что Лида спит с моим мужем? – пропустила прелюдию я.

«Браво, Виктория! – зааплодировал внутренний голос. – Не в бровь, а в глаз».

Только вот в лице мамы ничего не изменилось, отчего я сделала вывод, что врасплох мне ее застать не удалось.

– Значит, знала, – резюмировала я.

– Твой муж соблазнил невинную, влюбленную в него дурочку, – громко возмутилась она. – Если ты об этом, то да. Лидочка мне рассказала.

– И как давно ты знаешь?

Не так я себе представляла этот разговор. Впрочем, не зря мне интуиция подсказывала его оттянуть, а тут вот как получилось.

– Несколько месяцев, – не стала лукавить мама. – Беременность сложно скрыть, когда живешь в одной квартире.

– А мне рассказать не подумала? – тихонько спросила я, голос почему-то не слушался. Горло спазмом перехватывало.

– Лезть в чужую семью – последнее дело, – пожала плечами она, поправляя прическу-каре, точно ее внешний вид был самым важным сейчас. – Не сомневаюсь, что ты сама прекрасно знала о похождениях Эдуарда.

Очень сложно чувствовать себя дурой. А когда со стороны матери нет и проблеска сочувствия, это еще и больно.

– Похоже, я единственная, кто на самом деле ничего не знал.

– Наша Лидочка не первая, кто попал в его сети, – покачала головой мама, проигнорировав мои слова.

Конечно, не первая. Дорожку там протоптала еще и я. В неверности мужа за все годы супружеской жизни я теперь вообще не сомневалась, просто доказательств не было.

–  Бедная девочка, влюбилась как кошка! –  продолжила сокрушаться родительница. – Ей теперь рожать, портить фигуру… Ты знаешь, как для актрисы важна внешность?

Ну как же не знать… Я же и оплачивала сестре бесконечные фитнесы, салоны красоты, новомодные процедуры и шмотки. Лида планировала взобраться на вершину звездного Олимпа, а попутно взобралась и на моего мужа. Видимо, решила, что финансово меня доить для нее маловато, надо забрать все.

– Лидочка так мечтала стать известной, а тут этот Эдуард на нашу голову. Он мне никогда не нравился, – пожаловалась мама. – Ты тоже хороша, Виктория. Не могла выбрать мужа поприличнее?

– Для Лиды, как понимаю?

– Для себя, дуреха, – закатила глаза она. – Выбери ты кого получше, и этой ситуации можно было бы избежать. А теперь ты сама страдаешь и сестру подставила.

– Как так получается, что в любой ситуации у тебя виноваты все, кроме Лиды? – поинтересовалась я. – Именно Лида спала с женатым мужчиной, на минуточку, моим мужем.

– Он ее соблазнил! Девочка и не устояла, это дело житейское, бывает, – нашлась с версией она. – Что ж ей теперь, аборт делать? Так поздно и вредно для здоровья это.

– А как же я, мама? – Перед глазами все стало расплываться от непролитых слез. – Что делать мне?

– Разводиться и делить имущество, – она даже и секунды не раздумывала перед ответом. – Дите без отца расти не должно, а вас с Эдуардом ничего не связывает.

– Кроме восьми лет жизни, которые были спущены в унитаз за один день… – пробормотала я, только мама меня словно не слышала, она продолжала гнуть свою линию.

– И я тебя знаю, Виктория, у тебя всю жизнь либо черное, либо белое кругом, ты эту слабость мужику не простишь. Зачем тебе и себя мучить, и его?

– А ты бы простила?

– Речь сейчас не обо мне. К тому же что скажут люди? Что Лидочка нагуляла?! – округлила глаза родительница и картинно схватилась за сердце. – Нет, они должны официально оформить свои отношения до рождения ребенка. Надеюсь, Виктория, ты умная девочка и не будешь затягивать с разводом?

– Не буду, – поджала губы я.

Даже если Лида мне сверху за Эда теперь миллион долларов предложит, обратно не пущу. Правда, муженек так легко от кормушки не откажется. Но я сестру и мать знаю, возьмут двойным измором. Так что неизвестно еще, кому в этой ситуации больше повезло. Пожалуй, я не настолько остыла, чтобы начать жалеть мужа-предателя, но ему в моей семейке точно придется туго.

И у мамы, и у Лиды запросы будь здоров какие. Я же больше обеспечивать их быт не собираюсь. Хватит. Пора пожить для той, о которой я как-то напрочь позабыла. Для себя, в общем.

– Вот и правильно, вот и молодец, – улыбнулась женщина, которая больше походила на мачеху, но была мне родной матерью. В жизни так иногда бывает, я слышала… – Разделитесь поровну, разведетесь, и Эдуард сможет оформить новые обязательства. Ребеночка заделал, пусть теперь несет ответственность.

– Да, ты права, – сказала я.

– Правда? – искренне удивилась родительница.

– Конечно, – был мой ответ. – Мы поступим именно так, как ты советуешь, мама.

Несколько долгих мгновений она буравила меня рентгеновским взглядом, словно пыталась распознать ложь, но я умела держать лицо.

– Вот и молодец, Виктория, – улыбнулась мама. – Не думала, что ты так легко согласишься, ты же у нас принципиальная. Вся в отца.

– Так ты же плохого дочери не посоветуешь, не правда ли? – Я была сама невинность и честность.

– Конечно! – горячо заверила меня она. – Так для всех будет лучше. Лидочка – младшая, а скоро и малыш появится, ей нужно помогать.

– И я, как старшая сестра, должна поддерживать младшую во всем, делиться игрушками, отдавать лучший кусок пирога, не обижаться на каверзы и брать ответственность на себя, если что-то случится, – послушно повторила я то, что мне вбивала в голову мама с момента рождения Лиды.

– Вот видишь, – довольно кивнула родительница, – ты сама все прекрасно понимаешь!

– Ну я же умная девочка, – пожала плечами в ответ. – Даже ты так всегда говорила.

– Так почему ты в больнице? – чтобы отдать дань вежливости, поинтересовалась она.

– Последствие стресса.

– Да, понимаю, надо поберечься, – поцокола языком родительница. –  Еще и эти магнитные бури замучили, сил не осталось. Голова просто раскалывается, даже нюхательные соли не помогают. И давление уже трижды за эту неделю скакало, а суставы, суставы как крутит!