Возрождение (ЛП)

− Мэлоун сказал мне, что террористы убили мать Х, и теперь они преследуют ее ребенка. Все это было правдой. Сара Фишер работала на «Прометей 3». Люди Мэлоуна выследили ее, убили ее заместителя в течение лета и обнаружили, что ее ребенок был в КиРТе. Неудивительно, что он не рассказал мне, кем были так называемые террористы. Они — это мы.

И когда я рассказала все Мэлоуну, то думала, что Кайл был в опасности − в какой из них? Тем призрачным врагом была я. Больше никто. Подозревает ли Мэлоун, что я что-то обнаружила?

Я не должна предполагать, иначе окажусь в клетке, как Кайл. Легко видеть врагов там, где их нет − пятьдесят одна вариация на эту тему предостерегла нас от паранойи в этой области. Это то, что ослепило меня в КиРТе, то, из-за чего я пришла к выводу, что Кайл был моим врагом, а не моей целью.

Я надеюсь, что Мэлоун примет, что мой страх взял верх надо мной, но, в конечном счете, это не имеет значения. Я должна выбраться отсюда, прежде чем Мэлоун сотрет мои воспоминания. Прежде чем он сотрет Софию из меня − все, что она знает, все, что она пережила, все, что она любит и все, во что верит.

Все, что она помнит. Всю вину, которую она чувствует. АнХлор, люди, которых я убила. Сколько среди них было невинных людей, которых «Четыре» хотели убить по какой-то причине? Может быть, некоторые были преступниками, но я не уверена, что хочу знать это. Я не спасала мир, я разрушала его. Уничтожала его так же, как Мэлоун намерен уничтожить меня.

Возьми себя в руки. Я чувствую, что мой мозг перегружен. Хочется удалить эти воспоминания, но я не могу предаваться такого рода слабости. Я должна помнить, потому что если я не буду, то не смогу искупить все то, что сделала.

Покусывая в стороне большой палец, Джордан воспринимает все это очень спокойно, что, своего рода, страшно.

— Так, а потом что?

− Потом − после того, как я узнала о Мэлоуне, я ни в коем случае не собиралась привести к нему Х. Я полагала, что с достаточным количеством денег, я смогу исчезнуть. Я позволю Х решить, что он или она хочет сделать: пойти в программу Защиты Свидетелей или что-то вроде того. Два дня назад это было частью моего планирования. Но я достала деньги на случай, если бы они нам понадобились.

Джордан прекращает размахивать ногами.

− У тебя есть деньги? Где ты достала их?

− Вообще-то, это было не слишком трудно. В каждом городе есть неприятные люди, которые носят с собой много наличных, и никто из них не подозревает, что кто-то вроде меня является ходячим оружием. Я имею в виду, я не собиралась воровать у невинных людей. Я причинила достаточно вреда таким образом, и у меня было время стать разборчивее. Как только я попала на след Мэлоуна, у меня ушла неделя, чтобы начать собирать все воедино. А затем прошло еще несколько недель, прежде чем я нашла Х.

Джордан издает звук на что-то между смехом и всхлипом.

− Ты могла бы умереть.

− Это все еще возможно.

− Черт, Соф, − она спрыгивает с раковины. − Сколько денег у тебя есть?

− Было. Несколько тысяч долларов. Но теперь они у Мэлоуна, хотя я не уверена, что он знает об этом. Они завернуты в шапку и пару варежек в моем рюкзаке. У меня ни разу не было шанса, чтобы спрятать их в более безопасном месте, и я взяла всё с собой вчера утром.

Вчера утром. Я не могу поверить, что я уехала из КиРТа с Кайлом только вчера утром. Кажется, словно это было в другой жизни.

− Ты относишься к этому слишком спокойно, − говорю я.

Джордан медленно улыбается.

− Нееет, я просто скрываю свою истерику лучше, чем у тебя получилось бы раньше. Ничего из этого меня не удивляет. Я всегда знала, что с этим местом было что-то не так. Фитцпатрик − или, может быть, это был Мэлоун − могли бы попробовать закрыть нам глаза посредством контроля нашего доступа к внешнему миру, но у меня есть инстинкты. Они создавали нас не для того, чтобы мы были глупыми.

− Правда. Ты всегда ненавидела это место.

− Чертовски верно, — кажется, что она, что-то высчитывает. — Ты можешь доказать что-то из того, что ты сказала?

Я гримасничаю.

− Зависит от того, насколько ты терпелива. Все, что я читала хранится в моей памяти, конечно же, но тебе ведь известна проблема с загрузкой.

Нейронные импланты не хранят данные так же, как это делает обычный компьютерный чип. Я могла бы передать свои воспоминания, но, чтобы сделать это аккуратно − то есть, не считая мое эмоциональное состояние и фоновый шум, что может подтасовать данные − потребуется время. И нам понадобится программа лагеря, чтобы перевести данные во что-то читабельное.

− Они еще есть на флешке, − говорю я. − Я подумала она понадобится, чтобы убедить Х, когда я нашла его. Но они в моем рюкзаке вместе с деньгами. Тебе нужны доказательства?

− Мне любопытно, но нет. Я не думаю, что они нам понадобится. Твоей истории и денег − если мы сможем достать их − будет достаточно.

− Достаточно для чего?

Она делает вид, словно хочет ударить меня.

− Достаточно для чего? А ты как думаешь? Достаточно, чтобы УЙТИ.

− О, нет. Я боялась, что ты скажешь это. Ни в коем случае, − Джордан начинает протестовать, но я прерываю ее. − Я должна выбраться отсюда, потому что завтра утром Мэлоун сотрет мою память, и они забирают отсюда Кайла. У меня есть… − я проверяю свои внутренние часы, чтобы посмотреть сколько времени прошло с тех пор как я вышла из кабинета Мэлоуна. — У меня, наверное, есть меньше десяти часов, чтобы придумать, как спасти его и сбежать, и я не могу беспокоиться о том, что ты можешь пострадать, пытаясь помочь мне.

Джордан блокирует дверь.

− Пожалуйста. Ты думаешь, у тебя есть шанс спасти этого парня и выбраться отсюда без посторонней помощи? Может быть, ты смогла бы улизнуть сама. Но взять его с собой? Не выйдет. Я нужна тебе. Мы нужны тебе. Кроме того, мы будем держаться вместе − это всегда срабатывает.

− Мы?

− Мы, − она подносит ухо к двери, затем делает несколько шагов назад от нее, понижая голос. − Не весь отряд, но некоторые из нас. Остальных можно убедить, если у тебя есть доказательства, но на то, чтобы загрузить их из твоего мозга, нет времени. Мы нужны тебе, Соф. Ты знаешь это.

Я знаю это, поэтому протираю глаза и вздыхаю.

− Да.

− В четверть после часа сегодня ночью, − говорит Джордан. − Мы встретимся здесь, чтобы все спланировать. Я расскажу остальным.

После того, как она уходит, я принимаю душ, так что мне не приходится ни с кем разговаривать. Я выговорилась, и все, о чем я могу думать − это Кайл и о том, как я неосознанно предала его. Мерзкое чувство, которое я ношу в себе с обеда, возвращается с новой силой.

Когда в десять наступает отбой, я не сплю, зацикливаясь на всем, что я могла бы сделать по-другому за последние два месяца. Может быть, за последние девятнадцать лет. Могло ли бы что-то из этого изменить ситуацию? Лагерь научил нас таким вещам, о которых ни один нормальный человек не знал бы, но его целью было сохранить в нас наивность. Никому не доверять, кроме них − учили они нас. А им доверять беспрекословно.

Почему у меня никогда не возникало больше вопросов? Оглядываясь назад, делать это кажется логичным. Но я настолько сильно хотела делать все хорошо, что позволила им ослепить меня.

Они утверждают, что наши человеческие эмоции делают нас слабыми. Они правы. Они сделали нас контролируемыми, а идиоты, которые управляют этим местом, никогда не ценили этого.

В 1:14 ночи Джордан вылезает из постели и идет босыми ногами к двери. Это никого не беспокоит. Как только дверь закрывается, Саммер так же молча следует за ней.

Когда я вылезаю из постели на часах 1:15. Мое сердце колотится так громко, что я удивлена, что не разбудила остальных. Я быстро двигаюсь по коридору, избегая скрипучих мест в центре пола, и проскальзываю в ванную. Мне приходится моргнуть пару раз, чтобы глаза привыкли к свету.

− Что ты делаешь?

Саммер приседает на ряд раковин, отвинчивая вентиляционную крышку.