Страница 9 из 128
Я как попаданец знал двух железнодорожников в России на этом момент Пётр Андре́евич Клейнми́хель и Павел Петрович Мельников. Первого как высокопоставленного мегавора, второго как его антипода. Клейнми́хель держался на плаву во многом благодаря тому, что усыновил нескольких бастардов Николая 1-го. И он, оказывается, здесь был на февраль 1855 года, главноуправляющим путями сообщений и публичными зданиями. То есть эта курва будет здесь для меня решать проблему дорог в Крым!? У, мля!!! А с другой стороны даже хорошо. Этот пёс не откажет себе нагреть руки ещё разок. Вот тут то яйки я ему и прищемлю. Колоть будем его по полной.
Мельникову я направил письмо с указаниями, что делать. Подобрать людей для быстрейшего выяснения в каком состоянии сейчас Дубовско — Качалинская железная дорога, что надо сделать, чтоб к навигации по Волге она была приведена в порядок, деньги и полномочия для этого ему и его людям я дал. Точнее фельдъегерь. Тоже самое Днепр — Перекоп. Пусть распишет, где брать рельсы, паровозы, вагоны, оборудование, и у кого заказывать их ещё. Здесь он профессионал, чем я даже вместе с Александром вкупе. Вот пусть этим занимается, а я буду помогать и контролировать. Клейнмихель пусть занимается дорогами и реками, а с него я буду спрашивать. Я надеялся, что, если убавим воровство, мобилизуем экономику, наладим новые пути, удержим Азовское море за собой, то думаю, надеюсь, армии в Крыму и Севастополе станет дышать легче в плане снабжения.
Порох. Для войны его надо много, очень много, и как оказалось больше большего. Охтинский, Казанский, Шосткинский, это пороховые заводы в России. Всё. Все три. Ахренеть! С началом осады Севастополя стало ясно, пороха не хватает, плюс трудности доставки. Производство нарастили, конечно, но, всё равно мало. Кто виноват? Это понятно. А вот что делать? Что делать? Решать проблему. Будет отдан приказ начать вывозить порох из крепостей, у Балтийского флота часть забрать, у Дунайской армии, у войск в Польше, и столичного округа. Им он не так нужен как в Крыму, особенно в Польше у Паскевича. И надо подключать частников, быстро подобрать кандидатуры, помочь с организацией и деньгами. И пусть они перетрясают все сортиры, помойки, скотомогильники, в общем, всё, где можно взять селитру и серу. Может к середине лета уже дадут порох. Неплохо бы.
Флот!!! В детстве мне мама привезла из Москвы книгу «Корабли — герои» со штурвалом на обложке. Вот с нее и началось моё увлечение историей русского флота, на всю жизнь. В будущем я был комнатным адмиралом, а здесь я теперь мог историю флота делать можно сказать своими руками. Литке, Нахимов, дай Бог жив, останется, Попов, Макаров, и многие другие ещё не знаменитые пока моряки будут здесь моими современниками. Кому повезло больше. Мне? Или им и флоту России? Вопрос конечно интересный. Будем, надеется, что обоюдно. Но, пока планов громадьё мы оставим на потом, а сейчас займёмся настоящим.
Великий князь Константин Николаевич утром, 15 февраля, был в неплохом настроении. Несмотря на то, что получил сообщение, что состояния императора резко ухудшилось. «У него крепкое здоровье, с Божьей милостью, поправиться и в этот раз», — подумал великий князь, читая о состоянии отца.
За окном наконец-то появилось солнце, и были получен доклад Путилова. Рабочих собрано уже более пятисот, изготовляются части машин и механизмов, работы идут быстро. «Дело пошло. Не зря мне указали на Путилова. Начал неплохо, надеюсь и далее будет так. Весна уже скоро. Кронштадт и столицу надо прикрыть с моря, союзники непременно придут вновь. Одних мин мало», — шли мысли у Константина Николаевича. Который волей судьбы в лице императора Николая Первого, был определён им заниматься делами флота в императорской фамилии.
В два часа по полудню ему доставили письмо, на котором рукой брата Александра было написано, «Лично в руки». Что и сделал его адъютант. При этом он сказал: «Цесаревич Александр Николаевич, просил вам Ваше Императорское Высочество передать просьбу, его письмо прочитать без промедления». После того как адъютант ушёл великий князь это и сделал.
Александр писал, что сейчас во время войны и особенно болезни императора, мы его дети, и другие члены императорской должны быть ещё более сплочёнными, и показывать пример всей России, отдавая все силы и средства, для преодоления трудностей и достижения успехов в этой войне. «Как это сделал ты брат», написал Александр. И вот после приятного для себя момента, Константин Николаевич, читая дальше начал удивляться. Александр писал ему про флот! Точнее, что и как делать с ним.
Первое, он предлагал шире использовать мины. И что уже приложил к этому усилия.
Второе, создать из самых быстрых пароходофрегатов и пароходов «летучие отряды». Для это максимально их облегчить, снять все, что можно снять, вплоть до мачт. Установить дальнобойные орудия. Их корпуса, машины привести в идеальный порядок, набрать лучшие машинные команды для них, самый лучший уголь. И пытаться «летучими отрядами», заманить противника на минные поля.
Третье, часть путиловских канлодок сделать быстрыми. Тоже облегчить, уменьшить размеры, обводы для скорости… и поставить две паровые машины! И два руля для манёвренности! К ним Александр, предлагал сделать шестовые мины. И прилагал в письме их рисунки. «Быстрыми» канлодками», ночью ставить мины, на путях движения кораблей противника. Устройство для быстрой постановке мин тоже было описано и нарисовано. И даже атаковать его ночью шестовыми минами! Мины на ставить на катера. Маленькие и быстрые кораблики. Их к месту атаки могут на буксире привести канлодки. Их и катера красить в чёрный цвет для незаметности. «А ведь дельно брат предлагает. Они к нам ходят. Можно и к ним сходить», — подумал великий князь.
Четвертое, использовать для корабельных орудий и береговых батарей регулированные снаряды, которые сделают артиллеристы. Писал, чтоб он, дал твердое указание флотским, включиться в общую работу с армией. Не время делиться.
Пятое, уделить особое внимание усилению обороны Свеаборга. Увеличить там флотом количество морских дальнобойных орудий. Переделать подходящие тяжёлые корабельные орудия в дальнобойные мортиры. Укрепить форты, батареи, в том, числе и… бетоном!
Шестое, просчитать, как будет действовать противник, откуда будет вести огонь по крепости и городу. И там ставить мины, и пристрелять места заранее. Для корректировки огня и управления им использовать электрический телеграф.
Седьмое, для успешной борьбы с кораблями противника, сделать бронированные плавучие батареи и плоты. «А ведь их не сложно будет сделать», — думал Константин Николаевич рассматривая рисунки батарей. Бросилось ему в глаза, что угол наклона казематов был в 45 градусов и крайние орудия тоже прикрыты защитой. «А ведь такими батареями можно будет разбить, утопить их канлодки и бомбардирские суда. Да и для больших кораблей они составят угрозу, — продолжая всё больше удивляться, написанному в письме.
Восьмое. Ракеты. Применять их по большим целям. И направил с ними к Константинову. Просил оказать ему помощь. Писал о том, что зажигательными ракетами можно бить ночью по кораблям с близкого расстояния с тех же «быстрых канлодок». Причём сразу с нескольких. Ударил и убежал. «Да, зажигательные ракеты могут делов на делать. Особенно ночью», — уже с азартом молодого хищника думал великий князь. Ему не было ещё и тридцати.
Девятое. Броненосные корабли. Предлагал начать с канлодок, одно-два крупных орудия установить в бронированном каземате. И вести огонь на нос. Зашить броней палубу, нос. Отходить задним ходом. Действовать отрядами в два, четыре корабля. Взять небольшой винтовой корабль забронировать борта, батареи, установить большие орудия. Машину помощней для хода, никаких парусов. И как написал Александр, получиться броненосец береговой обороны. «Броненосец!!!», — билось в голове у Константина Николаевича. Такой и против линейного корабля может в бой выходить, а несколько и против отряда, эскадры. Подрыв на минах или минными катерами, потом к подранку подходят броненосцы и добивают его. Так писал брат. «Чёрт подери, откуда он всё это знает!? — колыхалась гюйсом в голове у великого князя мысль. — Откуда?»