Страница 8 из 18
Маргарет молчала. Бреннон тихо вздохнул.
– Он ложился с тобой в постель?
Она залилась жгучей краской и встала.
– Это уже просто оскорбительно! Я что, преступница, раз меня допрашивают, словно уличную девку?
– Пег! Это не шутки! – прикрикнул комиссар.
– А я и не шучу, – холодно ответила племянница. – В конце концов, раз вы переписываетесь, отчего бы тебе не задать ему все интересующие вопросы?
Она направилась к двери; Бреннон схватил девушку за локоть и рывком развернул к себе.
– Безмозглая девчонка! Я хочу знать, что он с тобой сделал, прежде чем он тебя обрюхатит!
Маргарет вдруг побледнела. Натан даже не успел удивиться тому, как знакомо вспыхнули ее темные глаза и раздулись тонкие ноздри; девушка прошипела:
– Он хотя бы научил меня тому, что спасло мне жизнь! Можешь похвастаться тем же? Там был не ты, а твой консультант, и ты не имеешь права требовать от меня ни одного ответа!
Она вырвалась и стремительно вылетела из гостиной, оставив Бреннона в немом изумлении. Почти сразу же в комнату проскользнула Джен, покосилась вслед мисс Шеридан и сказала:
– Все впустую. Я не могу даже подойти к ее двери. Кто-то крепко позаботился о том, чтобы оградить вашу крошку Пег от таких, как я.
– Кто-то! – прорычал комиссар. – И я отлично знаю кто!
Натан, уткнувшись в сцепленные руки, сидел в самом темном углу «Раковины», предавался горестным размышлениям, и даже дивные ароматы еды и напитков не могли их развеять. Этот допрос оказался одним из самых провальных в его практике. Ни имени преступника, ни мотива, ни каких-либо ценных сведений – только обозленная свидетельница. Молодец, Бреннон, шуруй дальше!
«Не могла же она быть такой всегда… она не была такой! Это он с ней творит какую-то чертовщину!»
Не могла его крошка Пег стать такой всего за месяц! Значит, он где-то ошибся, задал не тот вопрос, взял не тот тон…
– Вы не пьете. – Миссис ван Аллен опустилась на стул напротив. – Ваш кофе остыл.
Натан равнодушно взял чашку. Он помнил, зачем пришел, хотя сейчас его грызли совсем другие вопросы. Но с ними Валентина ему ничем не поможет…
– Скажите, вы ничего не чувствуете? В городе происходит что-нибудь странное?
Вдова удивленно нахмурилась:
– Странное? Ну, вообще нет, а что вы имеете в виду?
– Что-то вроде того, что было с Душителем или утбурдом.
– Нет. То есть ничего сверх обычного. Почему вы спрашиваете?
Бреннон потер баки.
– Трудно сказать. Не хочу беспокоить вас подробностями.
– Натан, мне кажется, я лучше побеспокоюсь сейчас из-за подробностей, чем потом из-за какой-нибудь твари с той стороны.
– Произошло убийство, на первый взгляд обычное. – Комиссар коротко описал случившееся. – В парке Свободы нет ничего такого, ну, как было в церкви?
– Нет, я не замечала. Я присматриваю за парком, и в последнее время там не ощущалось ничего дурного. Но вас тревожит что-то еще.
– Это Маргарет, – вздохнул Бреннон. – Моя племянница. Мисс Шеридан.
– Да, я слышала, на нее напали…
– Убитая девушка слишком на нее похожа, – угрюмо сказал Бреннон, – и есть подозрение, что на Пег напали неспроста. Но допросить некого: все трое бандитов мертвы. Их уморили каким-то заклятием.
– Вы сможете защитить вашу племянницу? – с некоторым волнением спросила Валентина.
– Защитить! – горько воскликнул Натан. – Да ее уже и так защищают, чтоб этой паскуде сдохнуть от чумы!
– То есть? – нахмурилась вдова. – О ком вы? О вашем консультанте?
– Да если бы, – буркнул комиссар. – Я был бы счастлив, если б он…
– Но тогда я не понимаю…
И тут его прорвало. Бреннон так и не понял, почему вдруг выложил ей все, едва выбирая выражения, с трудом сдерживаясь, чтобы не зарычать – от бессилия, злости на эту маленькую дуру, бешенства, которое в нем вызывал проклятый пироман, а больше всего – от стыда за то, что до сих пор ни слова не сказал сестре, потому что боялся… Валентина терпеливо выслушала его и, когда он наконец заткнулся, облегчив душу, сказала:
– Вы все же неправы. Маргарет приезжала в кафе, видимо, перед визитом в аптеку и тогда еще была девственницей.
Сперва Бреннон ощутил огромное облегчение. Пару секунд он не желал воспринимать ничего, кроме этого восхитительного чувства, словно он пер в гору мешок с дерьмом и вдруг мешок внезапно исчез. Правда, гора осталась.
– Откуда вы знаете? – подозрительно спросил комиссар.
– Чистейшая невинная кровь, – отвечала вдова. – Все такие, как я или как Джен, чувствуют ее издалека.
– Господи, – с чувством сказал Натан, – я кретин!
– Да, – подтвердила Валентина, но ее улыбка все же смягчила приговор. – Надеюсь, теперь вы понимаете, отчего получили от нее такой ответ?
Пинок под дых мигом вернул комиссара с небес на землю. Пегги – невинная гордая девочка, еще бы она не сочла себя оскорбленной! И она же прямо ему об этом сказала, а он…
– Я вел себя как тупая свинья, – вздохнул Бреннон; облегчение было все-таки слишком велико, чтобы так сразу с ним расстаться. – Господи, что я ей наговорил! Марта убьет меня, если только узнает.
– Ну, у вас есть оправдание.
Комиссар снова нахмурился. Н-да, пироман-то никуда не делся. То, что он пока не посягнул на девичью честь, никак его не оправдывает.
– Зачем он вообще таскает Маргарет с собой? – пробормотал Бреннон. – Какой ему прок в семнадцатилетней девчонке? Разве что шантажировать меня ее жизнью…
– Но он не шантажировал, – возразила миссис ван Аллен. – Он сказал, что заберет ее в безопасное место.
– Это одно и то же, – отмахнулся Натан. – Отнять ее у родителей, чтобы держать нож у ее горла было сподручней.
– По-моему, вы неправы. Если бы он хотел ее забрать, то он бы уже давно это сделал, не предупреждая вас.
– Логично, – признал Бреннон. – Но тогда я его совсем не понимаю.
– Почему он вам так не нравится?
Комиссар поперхнулся:
– Что значит – почему?! Он портил мне расследование как мог, влез в департамент, проник в дом отца Грейса, чуть не спер улики, убил Душителя, когда мы того уже почти взяли!..
– И это мешает вам взглянуть на дело трезво. – Валентина коснулась чашки; над кофе снова пошел ароматный дымок. – Равно как и ваши родственные отношения с Маргарет.
– С чего вы его так защищаете? – подозрительно спросил Бреннон.
– Я не защищаю. Но то, что вы не можете объективно взглянуть на ситуацию, мешает вам правильно ее оценить.
– И как же, по-вашему, правильно?
– Маргарет вам уже сказала.
– Она призналась, что видится с ним.
– Потому что он взял ее в ученицы.
– Чушь! – вскричал комиссар; несколько посетителей недовольно обернулись на него. – Чушь, – тише продолжил он. – Будь Пегги мальчиком – возможно, но с какой стати ему учить чему-то девушку? Зачем ему вообще это делать?
– Вы, видимо, невысокого мнения о женщинах, – с холодком заметила Валентина.
– Но я не имел в виду вас, – запротестовал Натан, чувствуя себя все более неуютно под ее взглядом. – Вы же… ну, вы и Джен… ну вы же не… не люди, – шепотом закончил он. – А Пегги – обычная человеческая девушка. Да господи, она едва в состоянии запомнить Pater Noster, чего уж говорить о чем-то посложнее!
– К вам пришли, – сухо сказала Валентина. – Ваш консультант ждет вас снаружи.
Он осознал, что чем-то ее обидел, но не смог взять в толк – чем, а потому быстро допил кофе, неловко пробормотал «До свидания» и, оставив деньги за обед, заторопился на выход.
По лицу Лонгсдейла, а также по морде Рыжего Натан сразу понял, что вести хреновые.
– Что стряслось?
– Пироман был прав. Троих бандитов убили Mortiferum somno. А вот девушку…
Внутри комиссара что-то екнуло.
– Погодите, разве удары камнем по лицу…
– Это не причина смерти. Девушка была совершенно здорова – нет ни внутренних повреждений, ни следов яда в тканях. Я очистил от тканей остатки ее черепа. Судя по состоянию кости, лицо ей разбили уже после смерти. Геморрагическое окрашивание указывает…