Танкист-2

Трое спецназовцев и впрямь были вооружены странным оружием. Первое что бросается в глаза, это слишком толстый ствол, почти как у гранатомета, куцее цевье и отсутствие верхней планки. В остальном оружие походит на «горку».

— БК. Бесшумный карабин, — начал пояснять Бобр. — Интегрированный глушитель, патроны с тяжелой дозвуковой пулей. Эффективная дальность выстрела двести метров. Можно использовать и обычные винтовочные боеприпасы, с уверенной работой на четыреста метров. При этом звук выстрела получается конечно громкий, но в то же время, рассеивается, и определить местонахождение стрелка по нему достаточно сложно. Ну и наконец сам глушитель служит еще и дульным тормозом компенсатором. Отдача не сильнее чем у автомата.

— Интересное оружие, — не отрывая взгляда от карабина, произнес Виктор.

— Любитель? — догадался Бобр.

— Есть такое дело.

— Извини, но секретная разработка. Более подробную информацию выдать не могу. Как и дать подержать, — развел он руками.

— Поня-атно, — разочарованно протянул Нестеров.

— Стоять! Отойди ирод, стрельну! — вдруг донеслось от блиндажа с ранеными.

— Э-э, пехота, — примирительно выставив руки в одной из которых был нож, немного попятился спецназовец.

— Назад, — вскинул автомат второй пехотинец.

— Ствол опусти, дура, — выкрикнул другой диверсант так же вскидывая автомат.

— Отставить! — выкрикнул Поручик.

— Ша, парни, — поддержал его Бобр.

— Вы что себе позволяете!? Они пленные, и раненые! — возмутился Верхолетов, вперив в Бобра яростный взгляд.

— Спокойно поручик. Спокойно. Мы не берем пленных на территории противника, если только не нужен язык.

— Вы, вольны поступать, как вам заблагорассудится. А я убивать пленных не позволю, — отрезал поручик.

— Ты понимаешь, что в войсках НКВД служат только со средним образованием и каждый потерявший жизнь на службе, как и у нас, увольняется со службы? Что подготовить грамотных и знающих пограничников, не так уж и просто, это элита красных. Что вот эти раненые поднимутся уже сегодня, и станут костяком для возрождающейся заставы.

— Ты оглох, Бобр? Я не позволю добивать раненых, — сбрасывая с плеча ремень автомата, припечатал поручик.

Виктор так же извлек пистолет. В ответ спецназовец повернул в его сторону лицо, скрытое противокомариной сеткой и разрисованное краской.

— Т-ты-то куда лезешь.

— Сборная училища по многоборью, третья ступень Уменья, и десяток трупов. Положу четко в голову. Даже не сомневайся.

— О каков, — без малейшего намека на сомнение, или неуверенность, хмыкнул Бобр. — Со своими не деремся. Ч-черт с вами. Селезень, уходим.

— Есть, — отозвался спецназовец, убирая нож в ножны.

— А вы тут закругляйтесь. Скоро тут будет резервная застава комендатуры. А это полнокровная рота, при минометах и броневиках, — сплюнув произнес Бобр.

В этот момент из дома появилась парочка спецназовцев, тряхнув полевой сумкой. Похоже выпотрошили сейф начальника заставы со всей документацией. Сомнительно, чтобы там были великие секреты. Но зерна порой получается обнаружить и среди целого вороха шелухи.

Вскоре все строения были охвачены огнем, включая конюшню и вольеры с собаками. Четвероногих пограничников, в отличии от раненых бойцов, спецназовцы расстрелять успели. Впрочем, сомнительно, чтобы поручик стал мешать и этому. Виктор, полностью поддерживающий Верхолетова в отношении пленных, тут занял бы сторону Бобра. Подготовка хорошего пса процесс долгий и хлопотный. Чего стоит хорошо натасканная собака, Нестеров знал прекрасно. А вот лошадей трогать не стали. Это всего лишь средство передвижения, и такой уж особой ценности не представляет. Пускать же их под нож вот так, запросто, как-то неправильно.

— Твою дивизию! Захар, какого у тебя происходит!? — вызверился Кадилов.

— Да я-то чего, Егор Пантелеевич, — шмыгнув носом, растерянно ответил парень.

Танк встал ни с того, ни с сего. Вот только что грохотал и лязгал гусеницами, рычал двигателем, и вдруг замер. У Виктора засосало под ложечкой. Ох как невовремя-то. Он поспешил к машине, и легко взобравшись наверх, попросил одного из бойцов помочь поднять крышку моторного отделения.

— Захар, пробуй завести! — выкрикнул он.

— Ага, — отозвался тот.

И тут же заунывно завыл стартер. Раз. Другой. Третий. Нет даже намека на схватывание.

— Что тут у вас, Кадилов? — поинтересовался подошедший поручик.

— Пока не знаю.

— Ясно. Семечкин.

— Я, товарищ поручик, — отозвался пехотный унтер.

— Вы случаем вьючные седла не вынесли?

— Так приказано же было всю материально-техническую базу под ноль.

— Тэкс. Значит лошадок использовать не получится. Распредели боеприпасы между личным составом. Приготовиться к пешему маршу в сторону нашей границы.

— Есть, — ответил пехотный унтер.

— Я танк не брошу, — упрямо буркнул Кадилов.

— Даю вам пятнадцать минут. Запустите двигатель, значит уходим на броне. Нет, машину уничтожить. Все. Это приказ, унтер.

— Есть. Нестеров, — с надеждой окликнул юнкера командир.

— Я бы на всякий случай поснимал пулеметы и подготовил машину к взрыву, — ответил тот.

— Все бы вам рвать. Чему только учат в ваших училищах, — в сердцах выдал Кадилов.

В ответ Виктор только развел руками, и вновь склонился над двигателем, пытаясь выяснить причину неисправности. Хотя прекрасно понимал, что за отведенное время им никак не успеть. Причина скорее всего была в топливном насосе. А с этим на коленке не разобраться.

Как ни не хотелось Кадилову бросать машину, но он все же приказал снять все четыре пулемета, и прихватить с собой побольше коробок с лентами. Частично отдал их пехотинцам. Боеприпасы лишними не будут в любом случае. Ну и приготовил заряд, чтобы машина не досталась противнику. Была предусмотрена подобная мера.

— Доигрались, твою дивизию! — в сердцах выдал поручик, и бросил окурок папиросы. — Взво-од, приготовиться к выступлению! Пошевеливайся братцы! Семечкин, пулеметчика со вторым номером и снайпера ко мне.

— Есть, — отозвался пехотный унтер.