Своя игра - 3. Дезертир с большой дороги

— У-угу! У-угу! — донеслось сзади. Да так жутко, что я едва не обгадился. Весточка запаниковала и попыталась спрятаться у меня под эгидой. Я поймал пичужку и свернул в свиток. Побудь пока пергаментом, солнышко, — так ты целее будешь.

— О-ого! О-ого! — раздалось спереди. Меня сковало животным страхом. Я и не хотел бы так реагировать, памятуя о предупреждении Люцифера, но воздействие шло не на разум, а на глубинные животные инстинкты.

Преодолев сопротивление тела, я все же заставил себя двигаться. Можно продолжать идти в избранном направлении и без карты. Достаточно не терять чувства времени и помаленьку забирать вправо, поскольку у левой ноги шаг короче.

— Ш-ш-ш-ш! — зашипело в ближайших кустах. Только что я едва не впал в столбняк, а теперь с трудом удалось удержать себя на месте. Подсознание вопило: «Бежать! Бежать!!!»

— А-а-а-а! — застонало над головой; то ли в кронах дубов и сосен, то ли меж ними.

— Где он на самом деле? — спросил я.

— Только не сверху, — отозвался Люцифер. — Лешие не лазят по деревьям.

— Что предпримем? Он же нам так все нервы истреплет в хлам.

— А что тут предпримешь? Даже будь у тебя лук, ты не попал бы в него. Просто старайся держать себя в руках, как я и сказал. В конце концов он не выдержит и бросится. Больше всего этих тварей выводит из себя равнодушие к их фокусам.

Бросится? Неужто? Это замечательно. Это нам близко и понятно… Я половчее перехватил рукоять меча. Давай, бросайся. Какие там части тела у тебя лишние — руки, ноги, голова? Я так считаю, лишнее всё. Как и ты сам, чучело гинкмарское.

— Лешие понимают языки разумных? — поинтересовался я.

— Отчасти, — ответил Люцифер. — Не то что понимают — скорее чувствуют, о чем говорят. Как бы объяснить…

— Да не трудись, я сообразил. Если лешака обозвать членососом, до него дойдет, что его считают членососом. Так давай побеседуем с нашим крикливым сопровождающим… Эй, быдло чащобное! Стой там иди сюда! Щас вырублю дрын потолще и расширю твой задний проход. По стандартам московского метро, млять! Тебе понравится, мандавошка пассивная!

Следующие несколько минут я обсирал лешего в лучших традициях чотких пацанов с райончика, вздумавших скуки ради задрочить травоядного ботана. Лешак все сильней сбивался в своих уханьях и аханьях, а сами они постепенно перестали на меня действовать. Я снова смог вызвать карту в интерфейсе и удостоверился, что с пути мы не сбились. Люцифер оскорбительно ржал в адрес незадачливого пугача, и он не вынес глумлений: выскочил из зарослей и кинулся на нас, причем не сбоку и не с тыла, а тупо в лоб, словно героический красноармеец на амбразуру вражеского дзота.

Он походил на безобразную обезьяну больше двух метров ростом: широченный в плечах, мускулистый, с оскаленной пастью и вытаращенными от ярости глазами. Мы с Люцифером вежливо расступились — леший раскинул когтистые лапы, пытаясь поймать нас обоих, но не поймал, и остановиться не смог, а пролетел в своем неукротимом порыве между нами и врезался в березу позади. С дерева посыпались листья, сережки, и что там еще на березах растет, однако оно устояло. Леший отшатнулся от ствола, сделал несколько неверных шагов назад и раскорячился в полуприседе, силясь удержать равновесие. Я шагнул к нему и срубил башку. Ну вот и все, финита, о мой лохматый друг; и никакой ты не героический красноармеец, куда тебе до такого статуса.

Вытащив из-за пазухи свиток, я превратил Весточку в птичку. Она недоверчиво осмотрелась — вокруг точно безопасно? — и перепорхнула с моей ладони на шанфрон Люцифера.

— Быстро ты его, — сказал конь. — Разделывать будешь?

Я посмотрел на труп. Вообще-то, разделать стоило. Хотя бы ради мяса. Негоже идти к волколатникам от такой туши с пустыми руками. И шкура, если удастся ее правильно выделать, будет иметь замечательные свойства. Удручала лишь потеря времени. И еще больше то, что опять я возьму вершки, а остальное брошу, как в случае с кобылой и собаками вампира. Даже хуже. Лешие считались у колдунов и знахарей существами ценными, с них шло в дело все. Внутренние органы, кости, зубы — ничего не выбрасывалось. Но как сохранить ингредиенты, если мой безразмерный магический футляр лежит в «Сухой гавани»? И попробуй еще возьми ингредиенты эти без сноровки. Половину испортишь сразу, другая придет в негодность до использования или продажи.

— Соверши подношение охотника, — подсказал Люцифер.

— Охотника за монстрами? — уточнил я.

— Нет, обычного. Мясо со шкурой достанутся тебе. Прочее уйдет духам, но зачем его жалеть, если все равно пропадет.

Я открыл базу знаний и отыскал нужный обряд. Похоже, его создали специально для нубов в магии, которым повезло. Он помогал получить хоть что-то в тех случаях, когда привалившая удача оказывалась слишком верткой и скользкой, причем получить быстро. Не долго думая, я подкатил ногой голову лешего к его телу, проверил запас маны и приступил к чтению последовательности молитв. Минуту спустя и тело, и голова начали слегка светиться, а чуть позже их окутал черный туман. Когда он рассеялся, на земле лежала аккуратнейшим образом снятая шкура с грудой мяса на ней. Вот это сервис, я понимаю! Не обладай шкура волшебными свойствами, я получил бы, кроме того, еще что-либо, пригодное для колдовства. А так — дудки.

Однако духи решили быть щедрыми. В воздухе передо мной появился маленький призрачный фиал, наполненный чем-то темным. Попробовал взять предмет — пальцы прошли сквозь него: и сосуд, и его содержимое находились в Срединном Пространстве лишь частично. Перед глазами всплыла подсказка:

«Кровь лешего с его внутренней сущностью. Если вы не способны использовать ингредиент сами, можете подарить его знакомому магу».

И фиал сразу перенесется к нему? Здорово придумано. Только почему обязательно надо дарить? А загнать, значит, не могу? Хоть по дешевке?