Страница 26 из 30
Я, конечно, поймала много враждебных взглядов от женщин, которые выглядели примерно моего возраста, красивых женщин, увешанных бриллиантами, стоявшими рядом с пожилыми мужчинами, у которых были натянуты пряжки ремней, а на банковском счету, по любому, были кругленькие суммы. Я начала размышлять о них. Интересно, сколько пассий было до меня. Зои сказала, что о них потом «позаботились». Типа, подарили украшения и познакомили с миллионерами? Конечно, нет.
Джей все еще не произнес ни слова. Он даже не открыл мне дверь, хотя наклонился и помог мне выйти из машины. Было ли это для моей пользы или для камер, которые сгрудились у входа в отель, я не знаю.
Хотя Джей быстро провел нас мимо вспышек и криков, доказывая, что он не хотел привлекать к себе внимания. С другой стороны, это не было неожиданностью. Джей не стремился к славе или статусу. Он уже пользовался дурной славой и опасным престижем.
— Что это за благотворительность, ради которой все так наряжаются? — спросила я его, когда мы проходили через коридор.
Джей кивал разным людям, направляя нас к бару. На мой вопрос его глаза метнулись ко мне.
— Я полагаю, это для морской жизни «Большого Барьерного рифа», — ответил он.
— Ах, ничто так не помогает «Большому Барьерному рифу», как кучка богатых людей, которые, вероятно, даже не смогут показать его на карте, — пробормотала я.
Я не хотела, чтобы это прозвучало горько или осуждающе, но я ничего не могла с собой поделать. Мне много что нравилось в этом городе, и я, конечно, вела материалистический образ жизни, но мне было ненавистно видеть, как богачи устраивают благотворительные ужины, не заботясь о причине, а просто для того, чтобы покрасоваться.
Конечно, я тоже потратила слишком много денег на ерунду, но я делала ежемесячные пожертвования различным благотворительным организациям, жертвовала свое время так часто, как только могла. Я действительно заботилась об этом.
Господи, я начинаю говорить, как мой отец. Он, как и многие представители рабочего класса в нашем штате, испытывал отвращение к богачам.
Джей ему бы не понравился. Не понравились бы его деньги. Его часы. Но они никогда не встретятся. Мой отец никогда не узнает об этих отношениях.
Джей не спросил меня, чего я хочу в баре, я даже не заметила, как мы сюда подошли, будучи глубоко погружена в свои мысли, развлекая сценарии, которые не сбудутся.
— Шампанское, — сказал Джей бармену. — Два.
Я посмотрела на него, улыбка тронула уголки моих губ.
— Не хочешь виски? Или что-то столь же мужественное?
Джей взял бокалы, протянул один мне, прежде чем повернул нас обратно, положив руку мне на поясницу.
Мои соски затвердели от легкого прикосновения, малейший контакт создавал внутри ад. Он специально, я уверена. Отчасти это связано с тем, как сильно он меня возбудил, какое напряжение он создал в моем теле. Но все остальное — на самом деле, большая часть этого — связано с тем эффектом, который он оказал на меня. Все в нем вызывало какую-то… химическую реакцию. Нечто, что я не могла объяснить, но я здесь, в этом платье, в этом окружении.
Я ждала, что мы подойдем к каким-нибудь людям, кому-нибудь из тех, кто пялился и бормотал. Может быть, присядем за один из столиков. В бальном зале, где проходило мероприятие, расставлены роскошные круглые столы, но за ними никто не сидел. По крайней мере, пока что.
— Иди в ванную и сними нижнее белье, — прошептал Джей мне на ухо.
Я крепче сжала ножку бокала и чуть не сказала ему, что не могу. Это была моя первая реакция на перспективу войти в общественный туалет и выйти без нижнего белья. Особенно когда приходится возвращаться в комнату, полную очень серьезных, богатых людей. Конечно, они бы не узнали, что на мне нет трусиков, если бы я не упала на пол очень неподобающим для леди образом. Но я-то знала бы. И Джей тоже. И еще это как-то уязвимо — ходить без нижнего белья. Я всегда закатывала глаза, когда женщины делали это в книгах или фильмах. Существовало множество превосходных вариантов бесшовного нижнего белья, так что выделяющиеся линии через одежду остались в прошлом, и больше не надо ходить голой, чтобы избежать такого.
Хоть я все это и чувствовала, я не отказала Джею. Вместо этого встретилась с ним взглядом, протянула ему свой бокал и направилась в туалет.
Его не было на том же месте, когда я вышла с трусиками в сумочке. Видимо, он не из тех мужчин, которые ждут, когда его спутница выйдет из ванной, так что мне не пришлось неловко прерывать его разговор с женщиной в ярком красном платье.
Сама женщина была столь же поразительна. Она была пышной, поэтому облегающее платье идеально покрывало ее тело. Короткое декольте с крошечными бретельками, которые подчеркивали ее загорелую кожу и пышную грудь. Оно было идеальной длины, просто касалось пола. Либо у нее отличный вкус, либо она была отличным стилистом.
Она стояла рядом с Джеем. Слишком близко. Жар подступил к моему горлу с совершенно незнакомой потребностью поиздеваться над великолепной, хорошо одетой женщиной, которая ничего мне не сделала, кроме как говорила с мужчиной, с которым я трахаюсь — мужчиной, с которым еще даже не трахалась. Мужчина, который даже не был моим.
Я перевела дыхание. Глубоко, успокаивающе. Дыхательная техника, которой я научилась, когда мне взбрело в голову стать каким-то супер подтянутым, спокойным йогом, и я целый месяц занималась. Потом меня начало тошнить от женщин, которые громко говорили о своих непослушных детях на протяжении всего урока. Кроме того, я отстой в йоге.
Но эта штука с дыханием помогла мне пережить множество очень стрессовых ситуаций.
По крайней мере, это помогло убедиться, что ни одна из моих эмоций не отразилась на моем лице, когда я подошла к Джею и женщине в красном платье. Они оба наблюдали за моим приближением. Джей со своей типичной холодной настойчивостью, а она — с осуждением, которое могла распознать только другая женщина. Очень враждебно. Я расправила плечи, идя медленно, осторожно, стараясь не споткнуться.
Я постаралась улыбнуться, когда приблизилась. Встала рядом с Джеем. Близко. Не прикасаясь, потому что я не совсем уверена в правилах, но достаточно близко, чтобы сообщить, что он мой. Я не стала ждать, пока он представит меня, потому что боялась, что он может этого не сделать, и это серьезно повлияло бы на мое появление.
Я наклонила голову и посмотрела на женщину без враждебности или осуждения. Может, она и играет в эту игру, но я бы никогда не стала. Мир хотел натравить женщин друг на друга, желая, чтобы мы соперничали, поощряя нас ревновать вместо того, чтобы поддерживать друг друга. Потому что если бы женщины не были сосредоточены на том, чтобы бороться за внимание мужчины, то мы бы поняли, что есть много, много важных вещей, которые можно желать помимо внимания мужчин.
— Я Стелла, — представилась я с теплотой в голосе. — Мне очень нравится твое платье. Александр Маккуин?
Женщина пару раз моргнула, глядя на меня, как будто не ожидала комплимента от потенциального заклятого врага.
— Да, спасибо.
— Стелла — стилист, — сказал Джей.
Я посмотрела на него, наслаждаясь тем, как мое имя слетело с его губ. Мне нравилось, как звучали эти слова, глубокие, мужские, похожие на звуковую версию расплавленного шоколада. Он говорил это не так, чтобы унизить меня в комнате, полной юристов, врачей, известных людей. Он говорил так, будто моя работа имела значение.
— Она очень хороша в своей работе, — продолжил он. Его рука скользнула мне за спину, проведя легчайшую линию от затылка вниз по спине до того места, где начиналось мое платье.
Мне пришлось бороться, чтобы сохранить самообладание под этим прикосновением. Так интимно. Так значимо. А еще на мне нет трусиков.
Женщина перевела взгляд с нас двоих на меня.
— Держу пари, так оно и есть, — пробормотала она. Что-то еще промелькнуло в ее глазах, когда она посмотрела на Джея. Печаль. Разочарование.
Она любила его.