Страница 1 из 17

Император Август и его время

Князький Игорь Олегович

И. О. Князький

Серия «Новая античная библиотека. Исследования»

Рецензенты: доктор исторических наук А. П. Скогорев кандидат исторических наук В. О. Никишин

@biblioclub: Издание зарегистрировано ИД «Директ-Медиа» в российских и международных сервисах книгоиздательской продукции: РИНЦ, DataCite (DOI), Книжной палате РФ

Республика – ничто,

пустое место без тела и облика.

Республику из своей власти

я на усмотрение сената

и римского народа передал.

Глава I

Юные годы Гая Октавия

Шёл 691-ый год от основания Рима, и вот «в консульство Марка Туллия Цицерона и Гая Антония, в девятый день до октябрьских календ, незадолго до рассвета, у Бычьих голов в палатинском квартале Рима»[1], в семье Гая Октавия и его супруги Атии родился сын, поименованный подобно же его отцу Гаем Октавием. Такова была семейная традиция этого рода: все мужчины получали при рождении такое имя. По нашему летоисчислению появился на свет очередной Гай Октавий, коему суждено будет войти в римскую и мировую историю под именем Августа, 23 сентября 63 года до н. э.

Род Октавиев не входил в число особо известных родов Рима. К знати он не принадлежал. Предки Августа были плебеями, обретшими всадническое достоинство. О них мы знаем лишь то, что прадед нашего героя сражался в Сицилии с карфагенянами во время Второй Пунической войны, дед его жил в городке Велитры, где имел загородную усадьбу. Должно быть, в детстве маленький Гай бывал у дедушки в гостях на этой вилле, где ему отводилась маленькая комнатка, похожая скорее на кладовую[2]. Позже, когда потомок скромных Октавиев станет могущественным Цезарем Августом, жители Велитр и сами с гордостью уверятся и станут всех уверять, что в этой комнатушке будущий император и родился.

Дед Гая особой карьеры не сделал, да и не стремился к таковой, довольствуясь скромными муниципальными должностями. Прожил он до старости в добром достатке, семью свою оставив в богатстве. Муниципальные должности особых богатств не сулили, потому так ли уж стоит подвергать сомнению утверждение Марка Антония, что дед Октавия был ростовщиком. Ведь именно римские всадники являлись сословием, весьма успешным в финансовых делах. Сенаторам-то денежные операции воспрещались! Да и кто был богатейшим человеком Римской республики в то время, о котором мы ведём речь? Представитель всаднического сословия, из плебейского рода вышедший Марк Лициний Красс. Октавиям, конечно же, до Красса было безнадёжно далеко, но к числу людей весьма зажиточных они, безусловно, относились.

Отец будущего властелина Рима, выросший в богатстве, решил заняться политической карьерой и в деле этом немало преуспел. В 26 лет он стал военным трибуном, а через год, в 73 г. до н. э., квестором – финансовым чиновником. Это была весьма подходящая должность для представителя всаднического сословия. В 64 г. до н. э. он был избран плебейским эдилом и, наконец, через два года – претором Римской республики, то есть, вершителем городского правосудия по гражданским делам. Эта должность открывала Гаю Октавию-отцу как дорогу к наместничеству в какой-либо провинции после истечения годичного срока преторских обязанностей, так в перспективе и к консульству – вершине политической карьеры римского гражданина. По уверению Гая Светония Транквилла, Октавий свои обязанности исполнял отлично, потому и достигал сих почётных должностей без особого труда. Тут же Светоний, правда, сокрушается, что находились люди, объявлявшие его «ростовщиком и даже раздатчиком взяток при сделках на выборах»[3]. Что можно сказать по этому поводу? Похоже, сыну здесь приходилось расплачиваться за дела деда нашего героя, а что до взяток – так состояние Октавиев, финансовыми талантами деда укреплённое и выросшее, это, скажем прямо, оказывалось делом нетрудным.

Тем более что в те годы в Римской республике этим сложно было кого-либо удивить. Что впрочем не отменяет высокой оценки служебной деятельности на пользу общества Гая Октавия-отца, доказательством чего можно уверенно полагать его продвижение по политической лестнице. Претором Гай Октавий был достойным. Достойно же за свою претуру он и был вознаграждён, получив важное, почётное и ответственное назначение наместником в Македонию. Управлять территорией, некогда бывшей могучим царством, давшим миру славного Филиппа II и его сына Александра Великого, раздвинувшего пределы своих владений почти до сердца Индии – почёт первостатейный. Хотя и ответственность тоже немалая, ибо северные соседи провинции – воинственные фракийские племена, с каковыми римлянам приходилось уже не раз сражаться. А один из фракийцев племени медов по имени Спартак за десяток лет до описываемых событий возглавил грандиозное восстание римских гладиаторов и рабов, сотрясшее всю Италию. Любопытно, что погасить последние искры спартаковского восстания довелось как раз Гаю Октавию-отцу. Дело в том, что хотя армия Спартака и была разгромлена римскими легионами под командованием Марка Лициния Красса, а Гней Помпей Великий уверял, что «вырвал войну с корнем»[4] ещё в 71 г. до н. э., но в следующем Марк Туллий Цицерон, направляясь в Сицилию, с трудом и с риском для жизни сумел пробраться через южные области Италии, поскольку там продолжали действовать отряды бывших воинов армии Спартака. А после подавления в 62 г. до н. э. мятежа Луция Сергия Катилины часть его недобитых сторонников ухитрилась из Этрурии добраться до юга Италии и присоединиться к бывшим спартаковцам. В результате мятежные рабы, усиленные катилинарами (римскими гражданами!), осмелели настолько, что в том же году захватили на стыке Брутия и Луккании город Фурии! Потому Гай Октавий, отправлявшийся в Македонию в должности наместника-пропретора, получил особое поручение сената уничтожить захвативших Фурийский округ отряды спартаковцев и катилинаров. С чем доблестный пропретор блестяще справился[5]. В честь этой своей военной победы он решил добавить к имени своего сына прозвание Фурин, фуриец. Дело в том, что Октавии в своём роду традиционно носили, подобно большинству незнатных римлян, только два имени: личное (praenomen) и родовое (nomen). Теперь маленький Гай получил и родовое прозвание – (cognomen).

Есть, правда, и иное толкования прозвания Фурин, поскольку из Фурий происходили предки Октавиев. В любом случае наш герой от младенчества именовался Гай Октавий Фурин.

Гай Октавий-отец в Македонии оказался на своём месте. В качестве наместника он прославился своей справедливостью в отношении её населения, умело ладил с соседними союзными племенами и, более того, отличился и в делах военных: разбил враждебных Риму фракийцев в большом сражении[6]. Свидетельством справедливости высокой оценки наместничестива Гая Октиавия в Македонии являются письма Марка Туллия Цицерона своему брату Квинту, в те же годы бесславно управлявшему провинцией Азия (бывшее царство Пергам на западе Малой Азии). В этих письмах он побуждал брата и увещевал его брать пример с наместника-соседа Октавия. Цицерон не был склонен к особым похвалам кого-либо, кроме себя, потому данные письма заслуживают полного доверия[7].

Светоний. Божественный Август. 5.

Там же. 6.

Там же. 3.

Плутарх. Помпей. XXI.

Светоний. Божественный Август. 3.

Там же. 3.

Цицерон. «К брату Квинту», I, 1, 21 и I, 2, 7.