Сокровище асуров

Когда совсем стемнело и настало время готовиться ко сну, Рик выскользнул из квартиры в коридор. Был у него грешок – порой асура тянуло покурить табак, завернутый в тонкую бумагу. Остальные его пристрастия не разделяли, но и не запрещали. Просто попросили выходить для этого действа на свежий воздух.

Вернулся Рик очень быстро:

– Дик, Люк, – позвал он таким тоном, что кузены моментально выглянули из своих комнат. – Смотрите, что я нашел у двери!

– Что это? – сразу спросил старший, разглядывая корзинку, полную монет, в руках младшего.

– Золото! Я вышел покурить и увидел это на крыльце. Оно само появилось! Если монеты настоящие, наши финансовые проблемы решены!

Люциус подошел ближе, посмотрел на корзину сбоку и дернул темную ткань:

– Здесь же иллюзия, бестолочь!

Плотная материя неожиданно легко стекла на пол, а в корзинке оказался… ребенок! Совсем маленький! Чуть больше ладони асура! Малыш завозился, открыл ротик, что-то мякнул, а потом распахнул удивительнейшие фиолетовые глаза.

– Свет и Тьма! – отпрянул Дираэль, угодив под взгляд младенца. Глазки крохи сразу посинели, ресницы стали длиннее, а на голове отросли милые кошачьи ушки.

– Оборотень? – зеленоволосый Рик принял посиневший взгляд и дрогнул. Глазки младенца позеленели, ушки спрятались, зато волосы вдруг отросли и превратились в подобие солнечных лучей.

– Похоже, нет, – Люк с любопытством протянул руку и тотчас был схвачен за палец крохотными ладошками с ярко-красными ноготками. – Метаморф! – потрясенно выдохнул асур и второй рукой прикрыл глаза.

– Метаморф? Кто это и чего нам ждать? – напрягся Дик.

– Все очень плохо, – заверил братьев Люциус. – Я изучал их в рамках курса скорой помощи. Эта раса большая редкость. Взрослые метаморфы легко принимают облик любого живого существа и даже частично копируют его мыслеобразы, поэтому никто точно не знает, сколько на самом деле метаморфов сейчас на планете. Их можно распознать только после серьезного ранения или смерти. Однако младенцы очень уязвимы и поэтому защищаются как могут.

– Что это значит? – Дик хмуро глянул на родственников и с неожиданным умилением – на младенца, у которого снова появились бархатистые ушки.

– Это значит, что новорожденный фиксирует в своем сознании первых живых существ, которых видит после рождения, как родителей.

– Импринтинг? – Рик вовсе не был дурачком, к тому же после стихийной покупки на рынке он долго выхаживал цыплят и поросят и познакомился с импринтингом лучше братьев, заменяя малышам маму-курицу.

– Он самый, – грустно подтвердил Люк. – И судя по тому, что вытворяет этот малыш, он запечатлелся на нас.

– Ты хочешь сказать, что мы теперь… курица для этого цыпленка? – с ужасом произнес Рик. – Опять не спать, не есть и всюду таскать его с собой?

Люциус нервно дернул плечом:

– Этот ребенок умрет без запечатленных. Они не только его родители, но и пример для подражания, кормовая база, а главное – эмоциональный якорь. Метаморфы без семьи не выживают.

– А… запечатлеть его на кого-то другого нельзя? – попытался улизнуть Риандель.

– Это не цыпленок, Рик, – укоризненно сказал Дираэль, любуясь ушками, – ему грелку не подсунешь.

– Без меня! – попытался сопротивляться зеленоволосый, но младенец вдруг сморщился и запищал, золотистые волосики зашевелились, украшаясь веточками плюща.

– Смотри, что ты наделал! – Люк подхватил младенца и охнул: – Да он мокрый! И голодный! Транслирует мне бутылку с молоком! – сдернув пеленки, асур обреченно выдохнул: – Она!

Кузены с подозрительным умилением посмотрели на красную вопящую девочку, потом Рик опять дернулся:

– Точно она? Или метаморфы пол тоже могут менять?

– В таком возрасте – нет. Да и вообще они не склонны к таким переменам, слишком большая разница во всем. Короче, насколько я помню, они не меняют вес, а все остальное им по силам, но пол менять просто не любят, потому что это глобальное изменение со всеми гормональными статусами и прочим.

– С чем-чем?

Красноволосый закатил глаза, заворачивая ребенка в собственную футболку, сдернутую с сушилки.

– Проще говоря, метаморф меняет пол так, что если он женщина, то может забеременеть, а если мужчина – зачать младенца. Понял?

– Понял, – фыркнул Рик. – А теперь вопрос – что мы будем делать с этим золотцем? Нам запрещено привлекать к себе внимание, ввязываться в скандалы и беспокоить родственников. А этот ребенок тянет на все сразу – и на скандал, и на беспокойство, и на привлечение внимания.

Асуры переглянулись. Все было так. Вернуться на пляж после того, как отведали городской жизни? Хлебнули учебы, новых знаний и впечатлений?

– Мы ее спрячем, – решительно заявил Дираэль.

– Без нас ей не жить, но нас трое, – рассудительно добавил Люциус, – можем менять друг друга и вести обычную жизнь.

– Я…

Риандель хотел что-то возразить, но Люк коварно сунул ему малышку в руки:

– Подержи! Нужно посмотреть, что есть в корзинке, и поискать для золотца еду!

– Золотце! – скривился Рик.

– Хорошее имя, – улыбнулся Дик, – пусть будет Аурика.

– Аурелия Дираэлли Люцина Рианделли, – дополнил Люк, выуживая из стазиса кувшин с молоком.

Глава 2

Оценив свежесть продукта, лекарь налил жидкость в стакан, пассом согрел ее и озадачился:

– У нас нет соски!

– И пеленок у нас тоже нет! – взорвался Рик. – И времени возиться с этой малявкой! – развернувшись, зеленоволосый асур сунул дитя в руки Дику, после чего мигом влетел в свою комнату и громко хлопнул дверью.

Аурика заплакала громче. Дираэль нахмурился, погладил пушистые ушки девочки и неловко принялся качать ее, глядя на дверь комнаты кузена.

Люциус подошел и вручил ему походную флягу:

– Не обращай на Рика внимания. Он просто боится. Приложив столько усилий, чтобы вытащить нас в столицу, страшно потерять все шансы на новую жизнь.

– Зачем мне фляга? – удивился Дираэль.

– Преобразуй, у тебя это лучше получается. Нужна вот такая штука! – Люк открыл страницу в магсети и продемонстрировал родичу бутылочку с соской для кормления. Вдвоем они кое-как модифицировали флягу в бутылочку, и соска даже стала эластичной, правда, только с третьего раза. Магия высшего уровня!

– Я до хвоста взмок! – пожаловался Дик, рассматривая результат.

– Я тоже, – признался Люк, покачивая Аурику, пока кузен наливал в бутылочку подогретое молоко.

Стоило неуклюжей соске попасть в маленький ротик, как малышка зачмокала и успокоилась. Минут через десять синие глаза подернулись сонным флером, а еще через пять кроха уже спала.

– Что будем делать дальше? – спросил красноволосый, приподнимая ребенка к плечу, чтобы вышел захваченный во время кормления воздух.

Благословите боги сестру матери, которая иногда рисковала приехать на пляж и привезти своих маленьких дочерей. Дик родственниц дичился, Рик их нещадно дразнил, а Люк – помогал их матери справляться с малышней, надеясь, что тетушка Сафрина позволит провести диагностику маленьких асур. Теперь ему пригодилось все, что он тогда наблюдал.

– Кое в чем Рик прав, – вздохнул Дик, взлохматив растрепавшиеся от усилий волосы. – Ребенок – это сложности и ответственность. Расходы в том числе.

– У нас есть кладовка, – Люк задумчиво глянул в сторону двери, ведущей из кухни в помещение, совсем чуть-чуть уступающее по размеру их комнатам. – Она без окон, там можно устроить детскую. У Рика куча тряпья, из которого можно сделать пеленки, да и у меня кое-что найдется. Гулять можно под пологом невидимости или на балконе. Молоко, крупа и фрукты в нашем рационе никого не удивят. А через год предъявим Аурику родителям и наймем няньку.

– Звучит разумно, – признал старший асур, – только…

– Ох! Опять! – Люк вытянул руки, наблюдая за тем, как на мягкой ткани его футболки расплывается влажное пятно. – Нужны еще пеленки, очищающий артефакт и «глушилка»! Она сейчас снова заплачет!