Щенки

СТРАНИЦА2

Мы кричим друг на друга. Ты дважды заплакала в порыве злости. Я было почти пришел в истерику. Мы послали друг друга нахуй и в пизду. Ты начала срываться на угрозы, а голос стал нервно дрожать. Угрозы помогают остановиться нам обоим. Я прошу тебя прекратить и прийти в себя, ты плачешь и припадаешь к моей груди.

Мы бросили дела, чтобы поругаться. Мне нужно дописать текст, а тебе что то запомнить. В этот раз нас обоих захлестнули эмоции. Ты в прямом смысле бросаешься мне на шею, попутно говоришь что-то про "не такие уж и важные дела", и конечно же, они подождут, ведь сейчас мы упиваемся друг другом, и так будет до рассвета.

СТРАНИЦА3

Я оставляю тебя голодной. Разбиваю нос в кровь. Ты плюешь кровавыми соплями. Смотришь исподлобья. Твои розовые губки набухли от моего удара. Они также в крови и смеси из соплей и слюней. Я мягко прошу - размажь. - и ты размазываешь всю скользкую субстанцию по губам и подбородку. Я восторжен твоим молчанием и послушностью, потому награждаю поцелуем. Вся мерзость попадает обоим в рот. Мне хочется отплеваться, умыться, но ещё сильнее я хочу видеть тебя голой и униженной. Ты говоришь о моем превосходстве и силе, пока я резкими движениями срываю с тебя одежду. За волосы тащу на кухню, там бросаю в угол. Ты голодная, я знаю это и собираюсь исправить. На мой вопрос - какую крупу ты будешь? - ты сетуешь на судьбу и взываешь к небу. Я рву упаковку с гречневой и рассыпаю ее на тебя и пол. Ты безропотно слизываешь данную мной благодать. Я сажусь рядом, собираю в руку небольшую горсть и смачным ударом размазываю ее по твоему личику. Опять идёт кровь. Я не в силах более контролировать себя. Всего одной рукой я притягиваю и устраиваю тебя в удобном для себя положении. Пока ты терпишь. Стоило мне ощутить твоё тепло, как сам того не понимая я изрёк что-то о твоей ничтожности. Слова сами вырывались из меня. Мой шёпот приводит тебя в истерику. - пустая блядь. Абсолютно пустая и ненужная.

Последнее, что я слышу - твой крик о боли, ведь сразу же после мои уши закладывает, а сердце куда-то падает. Я опускаюсь следом за ним на холодный линолеум. Ты горько рыдаешь, свернувшись рядом. Я нахожу в себе силы и дарю ещё один поцелуй. - я безумно люблю тебя.

Ты самая счастливая и самая несчастная в эти минуты. Я беру тебя на руки. Твои тонкие плечики содрогаются от рыданий. Руками ты пытаешься закрыть личико. Сквозь пальчики я вижу румяные щечки и снова возбуждаюсь. Ребра так плотно обтянуты кожей, что кажется, будто она прозрачна. Я целую тебя в макушку и боготворю алебастровую кожу. Я переношу тебя в ванну дабы самолично смыть с тебя стыд, кровь и пот. Видимо, я перегнул, ведь твои слезы все еще льются. Всхлипы перерастают в заикания. Я убираю от лица твои ладони. Ты тут же жмуришься. Твой вид будоражит меня, разгонят кровь и заставляя ее бурлить.

СТРАНИЦА4

Ты пишешь мне письмо: «Сегодня лучшее утро. Мы проснулись в час дня. Мне пришлось идти за сигаретами, ведь вчерашняя пачка оказалась почти пустой. Мы много курим. Особенно я. Сегодняшний день начался с чашки черного чая без молока и сахара и "LD SUPERSLi MS Liggett DuEat". Моя сестра ходила по кухне, пританцовывая. Она готовила салат нам на завтрак. Вторая бестия курила одну за одной. В один момент она сказала - возможно, завтра нас повяжут.

Я, делая глоток чая, с печалью и пониманием кивнула ей. Конечно, однажды нас всех накажут за грехи наши, но на сегодня мы свободны и вольны творить.

Мы плотно и сытно завтракаем. Снова курим. Мы бы могли устроить отличную "предсмертную" лесбийскую-вечеринку, но у меня есть ты и уверенность в завтрашнем дне» - абсолютно уверенно и беззаботно пишешь ты - «А знаешь что еще было? мы разрисовали друг друга как на карнавал и пошли гулять под дождем! мы бежали по лужам, навстречу машинам, скучным, хоть и редким, прохожим. Наша одежда стала мокрой и грязной. И представь, мы лежали на этом чёртовом мокром и грязном асфальте! мы были свободны и счастливы как никогда.

Меня и сестру отпустили за отсутствием доказательств нашей виновности и причастности. Я не знаю что делать. Мы далеко зашли. Самое время покурить. Скоро увидимся. Твоя беспокойная "Бонни"» - беззаботно заканчиваешь ты письмо и пропадаешь на несколько недель. Твои подруги веселые и красивые, но какие же они идиотки. Компания провинциальных воровок. Ты умна и образована, к чему тебе ограбления, наркотики и бесконечное бегство?

СТРАНИЦА5

Ты не находишь себе места. Исписываешь страницу за страницей. На повторе слушаешь всего пару песен, так тебе совсем немного, но комфортнее. Тебе постоянно хочется курить, а когда делаешь это - легче не становится. Твои челюсти все также сжаты, а руки дрожат. У тебя нет денег на алкоголь. Тебя тошнит и без него. Каждая очередная мысль обо мне заставляет нервничать и связывает в узел живот. Я слишком хорошо знаю тебя. Теперь ты меньше думаешь о событиях годовалой давности и не скажу, что от этого легче. Ты боишься отвыкнуть от меня. <<Будет ли у нас еще одна встреча? если да, то как она будет выглядеть? кто заявится первым?>> Я обрываю твои размышления щелчком замка входной двери. Я вернулся. Ты встречаешь меня кислотными выражениями. Вначале я игнорирую твои колкости. Но достаточно скоро у меня сдают нервы и я заставляю заткнуться тебя одним заявлением, я говорю - что будет если я поступлю с тобой также, как со мной год назад ты?

Слезы тут же застилают твои взор. Секунды играет гордость, но не смотря на нее ты падаешь мне в ноги со всем отчаянием, умоляя - не надо. Я прошу тебя не уходи.

Я говорю ужасные вещи. Твое сердце просто разрывается. Рыдания и боль в груди доводят до заиканий за считанные минуты. Ты кричишь мое имя и жмешься к моим ногам. - Леон, мой дорогой Леон. Тебе прекрасно известно, что я беззащитна и слаба перед тобой. Моя хрупкая и покалеченная жизнь в твоих руках. Я прошу тебя не разрушать ее окончательно.

Меня пугают твои истерики и подобные изречения и ты это знаешь. Я сажусь рядом и беру тебя за щеки, смотрю в глаза наполненные несчастьем. -знай я наперед, что буду так страдать - ни за что в жизни бы не появилась в ту ночь на улице..

СТРАНИЦА7

ты ложишься подле меня, опускаешь голову на грудь и чувствуешь тепло. Эйфория медленно накрывает тебя.

- иди в ноги. - со всем спокойствием и нежностью говорю я

- я не хочу сейчас. - с ноткой разочарования отвечаешь ты

Я не меняю своего положения, но все таки заставляю тебя спуститься. Ты обнимаешь мои лодыжки и достаточно скоро начинаешь плакать. Безмятежно я вопрошаю - в чем дело? - от этого твое отчаяние разгорается лишь сильнее. Ты восклицаешь о моей жестокости и просишься обратно. Сев, я наклоняюсь к тебе и понизив тон отказываю в милостях на сегодня. - сегодня ты будешь собакой, не забывай, где твое место. - Ты не выдерживаешь моего давления, ты говорила, что в последнее время тебе тяжело даются пылкие сцены, и собираешься уйти. Я хватаю твое запястье, притягивая несчастнейшие из созданий обратно. Ни слезы, ни мольбы не трогают меня. Сколько бы ты не кричала я ничуть не повысил голос в ответ. Моя грубость заходит далеко и теперь твой крик идёт от боли. Ты просишь отпустить руку, а я ещё сильнее сжимаю ее. Злость сменяется животным страхом и ты приседаешь в агонии, а твои пальцы хрустят. Кисть немеет, а по телу проходит точно удар тока. Подняв взгляд ты не видишь ни ужаса, ни испуга, лишь лёгкое удивление и небывалый азарт. Мои глаза горят как никогда. Я перевожу взгляд от тебя к своим ступням и обратно. С дрожью в голосе приказываю- целуй. - и ты целуешь. Озноб пробивает до тошноты, слезы более не идут, адреналин заменил все твои ощущения.