Мечты сбываются

Когда Гурова с альбомами, кубками, медалями и грамотами выходила из дома, то увидела, что к ребятам направляется милиционер, «наверное, участковый» – подумала Гурова. «Откуда он тут взялся так быстро?».

Гурова передала Никите и Виктору вещи, которые взяла из дома и услышала

– Здравствуйте, участковый уполномоченный Кузин. А вы кто и что здесь делаете?

– Странно, как быстро вы появились, сказала Гурова.

– Меня соседи вызвали, когда увидели, что в дом кто-то пробирается.

– Знакомьтесь: Кузнецов Никита и Кузнецов Виктор, а я Гурова Лидия Ивановна, адвокат.

– Я не понял. Дом принадлежал семье Кузнецовых. Это ваших родителей здесь убили, что ли?

– Да, «что ли» передразнила Гурова участкового.

Участковый проверил у всех документы, почесал затылок и пошел. И тут к ребятам подошла пожилая женщина.

– Батюшки! Да это Витя и Никита! Такие большие. Где же вы были все это время?

Гурова видела, что ребятам не хочется ни с кем общаться и попросила «бабу Таню» оставить их пока в покое, а вот за домом присмотреть. Двери же не заперты.

Баба Таня, крестясь пошла к себе. Оказывается она проживала в соседнем доме, который на фоне Кузнецовского смотрелся просто как сарай.

Гурова достала из машины корзину и прошла на террасу к столику. Вытерла его бумажным полотенцем, которые были у нее с собой и пригласила ребят.

– Давайте, мои хорошие, помянем ваших родственников. Сейчас вам в доме делать нечего. Примерно через неделю мы сможем его вновь посетить, но при других обстоятельствах, а сейчас угощайтесь. Она налила ребятам по целому стакану виски. Себе из термоса – чай. Пейте, закусывайте и не переживайте. Машину обратно поведу я. Вам все равно нужно все осмыслить. Пока будем ехать назад, вы сможете альбомы просмотреть. Вспомнить все хорошее, что с вами было в этом доме. Посидев примерно еще полчаса, они сели в машину и уехали. Бутылку с остатками виски, оставили просто на столе.

По дороге назад ребята сидели на задних сидениях машины и внимательно просматривали альбомы. Гурова в зеркало наблюдала за ними. Вдруг она услышала небольшой смешок и посмотрела на ребят. Никита подталкивал Виктора и говорил: «Смотри. Я здесь тебя сделал! Ты аж весь согнулся». Лица сразу посветлели. «Слава Богу»– подумала Гурова, «начали оттаивать, а то ходили, как замороженные».

Приехав в усадьбу, ребята сразу пошли к себе, поблагодарив Гурову за поездку и поддержку. Когда через день Гурова зашла к ним в дом, то увидела на стенах фотографии из альбомов и «пьедестал почета» – это ребята так назвали полки с их кубками и наградами. Петр Петрович, увидев их награды, даже крякнул от удовольствия. Ребята стали приходить в себя и возвращаться к нормальной жизни.

В течении недели Гурова неоднократно побывала сама в доме Кузнецовых. Проследила, чтобы генеральная уборка была сделана качественно, целые вещи разложены по шкафам. Пыль, брызги, грязь были вычищены и убраны. Двери и окна намыты, вставлены стекла там, где их не хватало. Был врезан в дверь новый замок. Терраса заново покрашена. Трава скошена и посеяна новая. На клумбы высажены цветы. Все это Гурова восстанавливала по фото, которые оказались в альбомах. Она неоднократно их просматривала с ребятами, задавая вопросы, кто изображен на фото и чем занимался тот или иной человек. Постепенно Виктор и Никита стали рассказывать о трагедии сами без надрыва и слез. Это было хорошо.

Однажды, в пятницу Гурова предложила Виктору и Никите поехать в их дом на двух машинах и взять с собой еще Асю, Петра Петровича и Ксению. Их профессионализм может помочь. Так и сделали. В субботу с утра все расселись по машинам и поехали в дом Кузнецовых. Гурова знала, что теперь ребята не испугаются войти в дом, да и пугаться уже нечему. Все прибрано. Когда приехали на участок, выгрузились из машин, ребята с опаской стали входить в дом. Но открыв дверь, увидели полный порядок и смело вошли. В доме все провели около четырех часов. Петр Петрович проверил всю инженерную коммуникацию, а Ксения уже распланировала, где и какие клумбы нужно еще разбить. Ася, как всегда, кормила всех на «убой». Гурова предложила ребятам остаться в доме до вечера воскресенья. Они согласились. Она оставила им свою «рабочую лошадку», а на мерседесе вернулись в усадьбу.

По дороге домой Петр Петрович не утерпел и сказал: «Вот бы кто-нибудь из этих ребят влюбился бы в мою Ксению! Я бы по гроб жизни был бы доволен. Хорошие ведь они, работящие. Такой дом имеют, а работают как все. Молодцы!»

Гурова увидела, как Ксения покрылась краской. Было по всему видно, что ей очень нравится Никита, но она даже себе боится в этом признаться, а вот отец взял и высказал свое мнение. Жизнь продолжается.

В понедельник Гурова осмотрели критическим взглядом работу по пансионату. Проверила, висят ли на нужных местах гипсовые барельефы Горчакова Александра Михайловича и мистера Джеймса Джефферсона. Имеется ли надпись на фасаде о том, что пансионат носит имя Джеймса Джефферсона. Дала задание портному поехать к новым подопечным домой снять мерки, чтобы к заезду можно было выдать им новую одежду. Открытие пансионата намечалось на воскресенье. Секретари подготовили, а курьеры развезли приглашения всем заинтересованным лицам. Не забыли и работников ГИОПа, которые очень хотели посмотреть, что поучится из усадьбы. Заказали фуршет через специальную фирму, которая готовила такие мероприятия, духовой оркестр.

В субботу привезли первых желающих жить в пансионате. Всего их было 8 человек: трое мужчин и пять женщин. Проводили в баню и помогли помыться сначала женщинам, потом мужчинам. После бани, женщин постригли, волосы уложили, кому-то их подкрасили и выдали всем новую одежду и обувь. Радости не было конца. Мужчин побрили, постригли и тоже переодели. Они стали выглядеть даже моложе своих лет.

Затем всех провели в свои комнаты. Так как они были первые, то и выбирали себе комнаты сами. Открыв шкафы, увидели, что там еще есть новая одежда, свою старую, которую взяли с собой, просто разложили на полках.

Меню ужина составляли по желанию проживающих. Каждому присвоили свой номер заказа, а ужинали все вместе в холле рекреации на втором этаже.

Сначала жители пансионата боялись притронуться к фруктам, но когда их предупредили, что фрукты все равно будут менять каждый день, поэтому их нужно съесть, стали есть с удовольствием. Было понятно, что они в своей жизни давно не ели никаких фруктов. Смотрели телевизор, знакомились друг с другом. К десяти вечера уже все разошлись по своим комнатам и улеглись спать. Медицинская сестра обошла каждого и поинтересовалось, все ли у них в порядке. Жалоб ни у кого не было. Завтра официальное открытие пансионата. Весь персонал тоже лег пораньше, за исключением дежурной медсестры. Ночь прошла спокойно.

В воскресенье к двенадцати часам стали подъезжать гости. Пресса и все желающие допускались посмотреть на пансионат, парк и, главное, чистый пруд. В этот пруд один местный энтузиаст все-таки запустил карпов. Гурова ему пообещала, что когда появятся новые карпята, она разрешит ему даже рыбачить в пруду на удочку. Дед Федор, так его звали все местные жители, был горд от этого обещания и выхаживал по парку, как индюк, выкатив грудь вперед. На его голове была одета фуражка с пароходиком и написано «КЭП». Так его и стали звать в пансионате.

Гости разбрелись по парку, сходили к пруду, но в само здание их пока никто не пускал. Ждали главного гостя- главу местной администрации и начальника ГИОПа.

Наконец подъехали власти, пресса сразу же сгрудилась около них и стала задавать свои вопросы. Во дворе были расставлены столики для фуршета, официанты были на изготовке. Церемония открытия началась.

Гурова пригласила в первый ряд своих первых жителей пансионата и сообщила об условиях содержания людей в пансионате. Высказала слова благодарности в адрес властей, что предоставили её фонду «Надежда» такую великолепную возможность создать для одиноких людей человеческие условия жизни. Пригласила главу перерезать ленточку, и все ринулись внутрь пансионата. Гурова с гордостью объясняла, где что находится, отвечала на вопросы. Затем предложила прессе взять интервью у первых посетителей пансионата, послушать их мнение и пригласила всех принять участие в фуршете. Вся церемония заняла несколько часов. Только к вечеру в пансионате стало тихо. Все устали, но были довольны собой и сделанной работой.