Моя крушить!

– Кто такие тарариста? – поинтересовался Краштуг, проверяя заточку топора.

Вот что ему ответить? Да я даже толком объяснить не могу – рот не позволит. Беда. Ладно, попробую.

– Тарариста эта плохая орка, которая делать бух другим орка.

– А-а! Так это ж гоблины! – немного подумав, хищно улыбнулся бугай. – Они делают мины и бомбы, летают по Лианору. За деньги готовы взорвать что угодно. Но орков боятся, потому что мелкие и трусливые.

– Не, я ни так сказала, – отрицательно покачав головой, я сбил с толку Краштуга. Остальные орки тоже с интересом прислушивались к моему исковерканному рассказу. – Тарариста это те, кто убивать просто так. Мирная женщин. Дитей.

Если бы я слушал себя со стороны, то у меня точно не хватило бы терпения переваривать этот бред – в лучшем случае рассказчика словарем бы стукнул. В худшем рот скотчем заклеил. Или зашил.

– Понятно. У вас тарариста – это зло! А еще?

– Правитэльства! – подумав, снова произнес я. Насчет этого сомневался. Политика меня никогда не прельщала, поэтому мне было фиолетово.

– А это кто такие? Тоже взрывают?

– Хужа. Эта многа вождь, которая делает, чтобы жить плоха было. Всем.

Повисла пауза. Орки переглянулись.

– Зачем вожди делают вам плохо? – пробурчал Краштуг. – С головой беда?

– Вот это точно, – подумал я, но ничего не ответил. Лишь кивнул. Обнаружил такую вещь, что когда я пытался что-то объяснить, то быстро уставал. Все больше замечал, что мне чаще хотелось молчать.

– Все, хватит болтать. Всем отдыхать, – это вернулся хмурый Бу-Гор, закончив кормить волков. – Подъем через четыре часа.

…Меня разбудили, как положено. Все остальные уже были на ногах, готовясь к ночной вылазке. Окинув их взглядом, я усмехнулся – ну прям орочий спецназ.

– Барриса! – негромко начал Бу-Гор, протягивая мне щит. – План простой. Краштуг и Хурра-Ган обходят стоянку огров сзади. Я и Баро-Бан зайдем с фланга. Остальные с востока. А ты с фронта. Сначала гасим костер. Огры тупые, видят плохо. Слух хороший. Заметил просыпающегося орка – сразу бей.

– Ясна, – кивнул я и для убедительности хотел снова ударить себя в грудь, но передумал.

Выступили рано утром, когда у всех тварей, умеющих спать, самая глубокая фаза сна. Прошли вперед около семи сотен метров и наткнулись на стоянку огров, прямо посреди входа в ущелье.

Их было четверо. Трое спали, а один облокотившись на огромную дубину, дремал у входа. Впрочем, всех все устраивало. Конечно, можно было попробовать прокрасться мимо и спокойно миновать стоянку огров по-тихому… Но тогда пришлось бы бросить волков и часть вещей, а до гор было еще очень далеко.

С тихим треском догорал огромный костер. На вкопанных в землю кольях, больше похожих на бревна, была перекинута висящая на штыре наполовину сожранная туша то ли кентавра, то ли еще чего-то парнокопытного. Ну, копыта там точно были, в количестве четырех штук. А нет, трех с половиной.

Сами огры оказались огромными жирными толстяками, под три с лишним метра ростом. От них жутко воняло тухлыми носками, немытыми телами и какой-то травой. Когда я пробирался по краю поляны, стараясь держаться за кустами, один из спящих великанов повернулся ко мне задницей и громко испортил и без того испорченный воздух.

От невыносимого смрада, я даже на пятую точку сел.

– Бздит как мамонт! – подумал я, едва не закашлявшись. Взгляд упал на повернувшуюся ко мне жопой тушу огра. Одежды на нем не было, только какая-то рваная и грязная жилетка. Зрелище кошмарное – бомжи и те чище.

Только собирался двинуться дальше, как толстяк снова издал неприличный звук, громче предыдущего. Я чуть не задохнулся, отвечаю.

– Ну-у, на хрен! – едва подавляя приступы тошноты, пробурчал я. Мне показалось, что спящие огры совершенно беззащитны и покромсать их на салат будет просто. Я же орк, блин. Да во мне дури на пятерых.

Недолго думая, вытащил топор и выбравшись из кустов, решительно зашагал к лежащему с краю поляны воняющему толстяку.

Вот, казалось бы, я опытный боксер и должен взвешивать каждый шаг, продумывать стратегию. Сломя голову бросаться на противника – не наш метод работы. А поди ж ты – поддался животным инстинктам, вспомнил, что я здоровенный накачанный орк. Потерял самоконтроль. И еще у меня топор, ага.

– Барриса! Н-нида! – раздался предупреждающий бас Краштуга из кустов, но я не обратил на него внимания.

– За орду-у-у! – яростно заревел я и размахнувшись, изо всех сил всадил топор по самую рукоять. Чавкнуло.

Бу-Гор, поняв, что первоначальный план накрылся, не придумал ничего лучше, как заорать:

– За орду-у! – он громко повторил мой боевой клич и все орки, словно тараканы, размахивая оружием, посыпались из-за кустов. Ничего не понимающие толстяки, принялись неуклюже вскакивать на ноги, реветь и выть. Правда, спросонья движения у них были вялые и медленные, что оказалось нам на руку. На лапу. Ну вы поняли.

– Огра убивать?! Ах! Мелкая наглая орка! – возмущенно проревел раненый мной огр, вскочил на ноги, огромной лапой откинул меня в сторону. Я, с треском ломая кусты, приземлился в густые заросли. Зарычав, вскочил на ноги и снова бросился на врага.

В голове сам собой приклеился мотив:

Встава-ай, страна огромная

Встава-ай, на смертный бой

Пусть яро-ость благородная

– Н-на патла! – заорал я, снова ударив топором повернувшегося боком противника. Удар получился мощным, но неуклюжим – ну сражаться с топорами меня никто не учил. Как получилось, так и ударил. Отрубленная лапа полетела на землю. Зато огр, яростно взревев, изловчился и пнул меня ногой, так, что я снова начал набирать высоту. Приземлившись на землю, я очень ощутимо пропахал затылком пару метров, остановился, выдохнул. Наглотался пыли, но ничего – жить можно.

Подняться не успел – раздались приближающиеся бухающие шаги и вдруг, меня ухватили за ногу и резко крутанув, снова швырнули в сторону.

– Ах ты красная орка… Я тибя буду шатать!

На этот раз я прилетел в скалу. Со смачным таким шлепком. Рядом приземлился кто-то из наших, но почему-то без головы.

– Да что ж такое? Я же свирепый воин-орк, а не гоблин какой-нибудь. Я же вдвое, а то и втрое крупнее себя самого… Ну, точнее прошлого себя, еще в теле человека. А меня швыряют, как жалкую крысу?! Щас!

Вскочил, отплевался, и с досадой обнаружил, что топора у меня больше нет.

– Барриса! – раздался хрипящий голос слева. – Помоги!

Я резко обернулся.

В пяти метрах от меня, огр-часовой, сжимал в ручищах Краштуга, намереваясь сломать ему кости. Зрелище еще то – одна гора, сделанная из мяса, пытается раздавить другую, пусть и раза в два поменьше. Присутствовало стойкое ощущение того, что все это происходит во сне, а совсем не наяву. Красивый сон, яркий такой. Но получив пинка, я понял, что удар под зад был очень даже реальным.

Взгляд упал на объеденную запеченную на костре тушу. Подбежал, яростно зарычал и сдернул дрын с кольев. Стряхнув с него остатки копытного животного и перехватив его как копье, ломанулся к той твари, что пыталась поломать Краштуга.

– Падохни-и! – мой заточенный штырь проткнул огра насквозь. Здоровяк что-то булькнул, выронил орка и рухнул на колени.

Бу-Гор и еще двое воинов совместными действиями завалили другого огра, покромсав его на бифштекс. Третий же огр, которому я отрубил руку, с громким ревом унесся прочь – надо же, тупые, а инстинкт самосохранения все же имеется.

А четвертый, оставшийся в живых огр, перегородив вход в ущелье и вооружившись выкорчеванным молодым деревом, яростно махал им направо и налево, не подпуская к себе орков…

– Мелкая орка, пшла прочь! – яростно ревел он, перегородив проход в ущелье. – Ты не пройдешь!

Это очень ярко напомнило мне сцену из старого фэнтезийного фильма, где колдун стоял на мосту и не пускал на него рогатую образину, горящую изнутри. Здесь было менее эпично, зато куда реальнее.