Лето. Деревня. Любовь

Маша была так дезориентирована, что в первый раз за вечер обратила внимание на марку автомобиля Юрия лишь тогда, когда они втроем с Ваней вышли из садика.

— Это «Вольво»? — спросила она, притормаживая и разглядывая огромный джип, на котором они приехали.

— Ну наконец-то заметила. Эх, Маша, Маша, а я, может, понтануться перед тобой хотел, а ты даже и внимания не обратила, — хохотнул он. — У меня же теперь большая семья, а это самая безопасная марка. Пришлось поменять машину. У меня и детское кресло сзади есть, не волнуйся.

Юрий пристегнул ребенка и открыл перед ней дверь.

— Поехали?

Она все так же стояла и растерянно смотрела на него. По ее лицу было понятно, что она ошеломлена и напугана таким быстрым развитием событий.

— Юр, а ты был так уверен, что я поеду с тобой?

Он опять дотронулся пальцами до ее лица, засмеялся. Все-таки ее мама была права, она трусишка.

— Конечно, маленькая. Ты же призналась в деревне, что любишь меня. Я от тебя теперь никогда не отстану. Если бы не поехала добровольно — я бы тебя похитил. У меня, между прочим, и наручники есть. А ну, живо в машину!

Какое-то время они ехали молча. Потом Маша спохватилась:

— Мы не туда едем. Тебе мама не дала наш новый адрес? Я сняла двушку недалеко от школы. Это в другом месте.

— Был я сегодня в этой двушке. Дыра же, Маш. Как ты туда могла привести детей?

Она вспыхнула:

— На какую хватило денег, ту и сняла. И не такая уж она и убитая. Были и похуже.

— Верю. Жить мы там не будем, это даже не обсуждается.

— А где мы будем жить?

— В моей квартире.

— У тебя есть в Москве квартира? — удивилась Маша.

— Есть. Сейчас едем туда. Сегодня днем мы с твоей мамой и Зиной перевезли туда ваши вещи из съемной.

Он не стал ей говорить, что купил эту квартиру несколько дней назад.

— А школа…

— Квартира близко, добираться удобно. Сама сейчас увидишь. А дальше посмотрим.

В просторной трешке их встретили радостные Лука и Лордик, сдержанная Зина и непривычно оживленная мама Маши.

— Ну, наконец-то, — Маргарита Сергеевна цепким взглядом выхватила кольцо на пальце дочери. Просияла, крепко обняла смущенную дочь, а потом и зятя. — А мы вас заждались, уже и стол накрыли. Все готово.

А дальше они ужинали разными вкусностями, которые приготовили мама Маши и Зина, обменивались своими впечатлениями от новой квартиры и просто болтали ни о чем. В разговоре принимали участие все, кроме Маши. Она была настолько поражена размахом происходящих перемен в ее жизни, что полностью ушла в себя и вяло ковырялась в своей тарелке с салатом. Юре это не понравилось, и он вытащил ее на кухню под предлогом помочь заварить чай.

— Машуль, ну, ты чего? Что не так? Тебе квартира не понравилась? — он заботливо обнял ее и прижал к себе. Чувствуя, как она опять каменеет в его объятиях.

— Шутишь? Как она может не понравится?

— Тогда в чем дело?

— Когда ты Зину успел перетянуть на свою сторону? Ладно Лука, он всегда от тебя в восторге был, но Зина терпеть тебя не могла. А теперь молчит.

— Мы с ней встретились сегодня утром, когда ты ушла на работу. Она же на дистанционке, весь день дома. Ее телефон мне твоя мама дала. Я ей объяснил, почему отправил вас домой. Мы с ней откровенно поговорили, я рассказал, что к тебе чувствую и как вижу нашу дальнейшую жизнь. Она мне поверила.

— Просто все очень быстро… Я думала, мы с тобой какое-то время просто повстречаемся, ты поухаживаешь за мной…

Юрий тихонько засмеялся.

— Машенька, я обещаю за тобой ухаживать. Но можно я буду это делать, живя с тобой в одной комнате? Я уже не очень молодой, Маш, и не хочу терять ни одного дня. Я и так бездарно растранжирил большую часть своей жизни. И теперь не хочу и не могу отпустить тебя. Вдруг запаникуешь и сбежишь. Не бойся меня, я не буду на тебя давить, пока ты ко мне не привыкнешь. Не будешь бояться?

— То есть у меня даже вариантов нет?

— Избавиться от меня? — он чмокнул ее в нос, посмотрел серьезно. — Нет, Маш, нет у тебя вариантов. Смирись. Зря я, что ли, столько стихов выучил?

— Ты просто смерч какой-то, налетел и закружил всех нас. Понес куда-то, — пожаловалась она. — Я никак не могу прийти в себя.

— А может, и не надо, Маш? Приходить в себя?

— Я словно пледом

укутываюсь выдуманным летом

кристаллизирую чувства в слова

попадаю в капкан темноты.

верь мне, верь мне Москва.

ну или хотя бы

ты*

* Стихи Евгения Соя

Глава 23. Знаешь…

Ровно в девять вечера Маргарита Сергеевна засобиралась домой. Да еще и всех троих детей с собой позвала на ночевку.

— Завтра суббота, можно будет поспать подольше, а Ванька у нас ранний птенчик, в семь утра просыпается. Так что пойдемте, внуки дорогие, дайте родителям отдохнуть от вас. Им еще нужно до конца вещи разложить.

Маша только рот открыла от такой показной любви к «внукам дорогим».

Лука хотел было возразить бабушке, что ему хочется остаться в новой квартире, но наткнулся на красноречивый взгляд Зины и промолчал.

Юрий предложил отвезти их до дома, но теща заявила, что уже вызвала такси.

— Мам, давай я тебе хотя бы со стола салатов соберу, куда нам столько… — заикнулась Маша, но Маргарита Сергеевна обиженно зыркнула на нее:

— Я что, любимых внуков не найду, чем покормить? Вы завтра приезжайте, как сможете, не спешите. Мы найдем, чем заняться.

От «любимых внуков» Маша и вовсе застыла, как громом пораженная.

Телефон пискнул, что приехало такси, и бабушка с внуками торопливо вышли из квартиры. Юрий пошел их провожать.

Маша, пытаясь хоть немного прийти в себя, прошлась по огромной квартире. Новый шестиэтажный дом с подземной парковкой, высокие потолки, дизайнерский ремонт и явно недешевая мебель. Большая кухня с обеденной зоной, зоной готовки и зоной отдыха. Три комнаты. В первой, судя по вещам, планировала разместиться Зинаида, во второй Маша нашла одежду и спортивные принадлежности Луки, ну а в третьей она просто зависла. Большая двухспальная кровать, постельное белье черного цвета — отродясь у нее и у мамы таких комплектов не водилось — и сбоку маленькая кроватка для Ванюшки. В комоде аккуратно разложены детские вещи. В большом шкафу — ее вещи, та их часть, которые она брала с собой на съемную. И рядом — вещи Юрия.

«Так, мне срочно нужно выпить», — подумалось Маше.

Бутылка красного полусладкого стояла в центре стола. За ужином пить ее не стали. Маша под подозрительным взглядом Зины сказала, что не хочет. А теперь Зины не было, а черная постель ужасно нервировала Машу. Разыскав на кухне штопор и налив себе бокал вина, женщина вышла на балкон. Она не спала с мужчинами десять лет с хвостиком. Как там в анекдотах говорится, может, у нее уже все там заросло. Она нервно хохотнула и выпила бокал залпом. Господи, у нее даже соблазнительного белья нет. Обычные хлопковые трусы и практичные лифчики. Последние она подбирала не по принципу красоты, а по принципу удобства: чтобы держали ее немаленькую грудь и не натирали. А спала она обычно в длинных хлопковых ночнушках, гордо именуемых «ивановский трикотаж». Как так получилось, что за один день она из одинокой женщины превратилась в новобрачную в ожидании своей первой ночи? Как ей это пережить и не опозориться?

Когда Юрий через десять минут зашел в квартиру, он нашел Машу на балконе. Она в смешной пижаме с розовыми поросятами смотрела на город и пила вино. Рядом с ней на полу стояла почти пустая бутылка. Юра не выдержал искушения. Подошел к ней сзади, обнял, прижался всем телом, чувствуя, что под футболкой у нее ничего нет. Зарылся носом в ее распущенные волосы, вздохнул их запах.

— Не холодно?

— Юр, ты не импотент? — как-то напряженно спросила Маша, не оборачиваясь.

Он захохотал и смеялся так сильно, что у него даже слезы на глазах выступили. Она сначала испугалась, что брякнула что-то не то, потом просто смотрела на него с недоумением, а под конец и сама начала улыбаться. Он взял бутылку вина и залпом допил ее. Потом насмешливо посмотрел на смущенную Машу.