Страница 4 из 13
Вы нанесли 16 454 единицы урона (х2.5)
Вы нанесли 18 226 единиц урона (х2.5)
Оппонент на долю секунда растерялся, чем тут же воспользовался Курт. Мигнув, он оказался на загривке тифлинга. Попытался впиться ему в хребет. Промазал. Вцепился в щёку, вырывая целый шмат красной кожи вместе с мясом. Фигура бродяги всё также молча вновь стала бесплотной.
Я берёг свой шанс.
Три.
Два.
Один.
Фокусируюсь
Амплификация. Кислотный плевок.
Воплотившись в реальности вёрткий ублюдок получил фонтан кислоты в лицо. В прошлый раз эффект тоже держался всего три секунды.
Вы нанесли 56 989 единиц урона (х4)
Краснокожий затряс головой, словив целую пачку дебаффов. Скользнув ему за спину, вбил кортик в спину напротив сердца Ударом в спину. Крит.
Вы нанесли 12 151 единиц урона (х2)
Его парализовало. Меч уже летел косым взмахом, рассекая его через грудь. Потрошение вскрыло нутро бродяги, как перезрелый томат. Кровь хлынула ему на штаны, окрашивая кожаные портки алым.
Вы нанесли 24 766 единиц урона (избыточный урон 22 102)
Что-то громыхнуло. Почти зацепило. Уходя в стелс, опрокинул Большое зелье здоровья.
Вы исцелили себя на 39 742 единиц здоровья.
Посреди двора шла реальная мясорубка. Игроки выглядели спятившими, но при этом с их лица не сходили улыбки. Они по-настоящему получали удовольствие этой битвы.
Ну что, друг. Подороже продадим свои жизни?
“Бой! Радость!”
Курт едва не притоптывал на месте.
Осадный голем, которому за короткий период, пока я был занят, опустили здоровье до 30 % расшвыривал нанятых легионеров. Они с какой-то обречённостью, с упёртым фатализмом шли на смерть. Рубили его каменные ноги, откалывая мощные куски, и умирали. Умирали один за другим.
Я ухватил знакомую фигуру Смоккера. Древесный хранитель сжёг кулдаун, превращаясь в триэнта. Исполинский страж леса взметнулся, став почти равным голему, но вместо того, чтобы огромными кулаками наносить ему удары, стиснул в объятиях. Удивился, даже наёмный титан. По крайней мере на миг замер.
Попытался разорвать обнимашки с офф-танком Буревестников, но тот словно вжимал всего себя в противника, истончаясь. Толстые ветви, побеги и цветы начали оплетать тело великана. Извиваясь, они ползли по гранитной поверхности. Находили любые трещины, чтобы пустить в них корни. Всё глубже и глубже. До самой сердцевины.
Громогласный рёв прокатился по площади, а следом огромные камни полетели вниз.
Голем рассыпался на глазах. Массивные булыжники, все покрытые зеленью, устроили настоящий горный обвал.
Пока сражающиеся на миг опешили, я Прыжком в тень послал себя в самую гущу врагов. Там сгрудились вражеские кастеры. В стороне от основной рубки. Чуть меньше десятка.
Первое правило ПВП: не стой кучей.
С чистого листа обнулил Амплификацию, и я тут же активировал её вместе с Тысячей порезов.
Вокруг меня сгустились теневые клинки всех форм и фасонов. Разом закружили, перемалывая тряпок в труху. Друид, которому отрезало голову, а следом и ноги. Хилер, распавшийся на три равные части. Шаман ВаБанк из Инферно стал подушечкой для иголок. Не везёт ему на встречи со мной. Такой же старый знакомец — Колрион из Саламандр. Повелителя стихий распластало по вертикали, а эти ломти пригвоздило к земле.
Вы нанесли 1 256 475 единиц урона (х420)
Умерли не все. Из восьми игроков двое успели активировать мощные защитные абилки. Один покрылся чешуйчатым барьером, а второй — стальным куполом.
По факту каждому противнику досталось по 250к урона. Всего. Хех. И тем не менее, даже ослабленный руками Аларис подарок Разиена устрашал.
Лишь прокачав его до максимума, я смог раскрыть весь потенциал способности. Раньше урон делился пропорционально количеству целей. Теперь максимально снижался в пять раз, зато прилетало вообще всем.
В меня устремились вражеские заклинания. Какая-то красная сфера. Подозрительная чёрная клякса. Еле успел швырнуть себя в сторону Прыжком в тень. Действовал на рефлексах, поэтому с направлением прогадал.
Оказался посреди самой гущи. Здесь сошлись милишники с обеих сторон. Волчок и Аттила, Диверсант и Ваймер. Многие другие. Они теснили врагов, обрушивая на них мощные удары. Тратили ценные кулдауны и дорогую химию. С нездоровым азартом разили всех, до кого могли дотянуться.
Я поддался этому состоянию, погружаясь в боевой экстаз.
Добрых тридцать секунд меня вертят волны сражения. Мимо проносятся кричащие лица. Свистят стрелы. С них прыгают молнии. Значит, Арктур. Откуда-то доносится музыка. Маджестро. Хлестает алый бич, рассекая горло вражеского орка. Диверсант. Гремит и гнётся сталь доспехов. Легионер-наёмник валится наземь. Его кираса вогнута внутрь. Вся грудь в кашу.
Заклинания превращают как врагов, так и союзников в мертвецов. С небес на узком пятачке идёт кислотный дождь. Невидимые полумесяцы рассекают тела. Ледяные диски обезглавливают минотавра прямо передо мной. Деймос ещё жив.
Мой меч чиркает кого-то по лицу. Багровый пируэт закручивает под пролетающей секирой. Кинжал пьёт вражескую кровь, но нас разводит в стороны ритм боя. Курт вцепляется в глотку ассассина, выпрыгнувшего из тени. Орчанка. Фризолента. Она вбивает кинжалы в спину Диверсанту. Хочет отмахнуться от пса, но Шило осыпает её метательными ножами. Фигура девушки рассыпается тенями и облаком дыма.
Меня ранят. Меня лечат. Я бью и получаю урон в равной мере.
Из транса меня вырвал вражеский крик.
— Давай, ушлёпок! Один на один! — с задором бросил он.
Ко мне рванул какой-то противник. Снова тифлинг. Прям ввезёт мне на них сегодня. Потрясающий ник Бровеносец. 130й уровень. Кенсай. С изогнутым мечом, похожим на катану. Я принял его на Парирование. Столкновение стали оказалось столь мощным, что руки чуть не повисли плетью.
Сколько же у него силы?!
Пинком отшвырнув меня на метр, кенсай на долю секунду вложил клинок в ножны, которые вспыхнули холодным бирюзовым светом. Все движения плавные, но столь стремительные, что мне не хватало реакции.
Курт мигнул, исчезая, но я уже знал, что он не успеет.
Иайдзюцу. Какая-то местная вариация этого искусства. Поразительно, насколько отвлечённые мысли бродят в голове перед смертью.
Будто в замедленной съёмке, я вижу, как лезвие изящного меча вылетает из ножен быстрее, чем я моргаю. Несётся, готовясь перечеркнуть меня наискосок. Снизу — вверх. Слева — направо.
Пытаюсь врубить Невероятную изворотливость, но в груди что-то обрывается. Словно сама Смерть коснулась ледяными ладонями моего сердца. Нежно обхватила.
И раздавила его.
Из горла не вырывается ни звука. Я больше не управляю телом. Заваливаюсь лицом вперёд на негнущихся ногах прямо на приближающуюся стальную полосу.
Тьма закрывает глаза.
***
Курт радовался каждой секунде этого боя.
Если бы его попросили объяснить, что именно приносило ему столь большую радость, он лишь недоумённо склонил бы голову набок. Во-первых, он вместе с другом. Во-вторых, вокруг полно сильных противников. Чего ещё надо для счастья?
Варк’раст больше не ощущал себя обузой.
Раньше, он не мог приносить пользу. Лишь несколько раз ему удалось спасти жизнь друга. Своими прыжками, но не когтями и зубами. В бою от него почти не было толку. Предназначение мерцающего пса — защищать свою стаю.
Как выполнить свою миссию, если ты столь слаб?
Никак.
Позор.
Великий предок не пустит его к большому дубу у конца тропы. Он должен стать сильнее. Гораздо сильнее.
И в этом снова ему помог друг. Чудесный камень соединил их. Усилил и без того тесную связь двух разумов. Напитал ценным боевым опытом.