Страница 9 из 10
Подошедший к нам Брадо Гелл так сурово на нас глянул, что наши улыбки повяли; Вито тут же убрал от меня руки.
— Как вы, эньора? — спросил Гелл прокурорским тоном.
— Немного устала, — приврала я. Точнее не приврала, а наврала, потому что на самом деле ужасно, ужасно устала и страшилась даже мысли о том, что придется снова влезать на лошадь.
— Мы можем взять в деревне лошадь для вас.
— Не стоит...
— Тогда возьмем повозку. Вам будет проще ехать в ней, ведь путь нам предстоит дальний.
— Не надо, я потерплю.
— Терпеть не стоит. Если вам неудобно, больно, холодно – скажите сейчас.
— Я лишь немного устала, и только.
Гелл окинул меня взглядом и, конечно же, распознал мое вранье, но ничего не сказал на это. Лишь добавил:
— В деревне мы можем сыто и хорошо поесть, но тогда придется делать крюк. Если вас устроит в качестве обеда сыр и хлеб, то мы продолжим путь через час.
— Меня все устраивает.
— Хорошо, — бросил Гелл, и, развернувшись, пошел к своей лошади.
Ллара Эула предупредила меня о его мрачности и неразговорчивости, так что его скупые слова и тон меня не расстроили. Более того, в поведении эньора я углядела намеки на ревность. Не понравилось ему, что я флиртую с Вито.
— Ваш эньор всегда такой бука? — спросила я у него.
— Всегда.
— А вы всегда такой милашка?
Молодой человек покачал головой:
— Не играйте со мной, эньора.
— Почему?
— Зачем давать бесплотную надежду?
С этими словами он последовал за своим господином. Я тоже прошлась немного в противоположную сторону и, развернувшись, поглядела на мужчин, которые, в свою очередь, то и дело на меня поглядывали. Кажется, им не по себе от того, как я себя веду и, кажется, мои догадки о том, что в империи женщинам живется не очень весело, правы. Что мне втолковывала ллара Эула? «Женщина создана для мужчины и должна ему во всем повиноваться».
А я не буду. И если Великому Дракону это не нравится, пусть меня накажет.
Далее дорога шла через поля, над которыми висели мистические туманы; порой показывались вдалеке круглые или вытянутые озера и гранитные скалы причудливого вида. Проезжали мы и мимо опрятных деревушек, окруженных пастбищами. Спокойная красота пейзажей могла бы скрасить мне путь… но этого не случилось. Большую часть времени я страдала, искала удобное положение на лошади и мечтала о том, когда же, наконец, можно будет отдохнуть.
Но ночлег мы остановились в хвойном лесу. Все, что мне хотелось после долгой мучительной поездки – это что-то съесть и где-то упасть. Мужчины расположились около большого, весело трескучего костра, и принялись за скромный ужин, состоящий из хлеба и сыра. Эньор Гелл подозвал меня к себе, и я с трудом до него доковыляла.
— Присаживайтесь рядом, на сумку, — велел он.
Когда я присела, Гелл внимательно на меня посмотрел.
— Сильно вымотались.
— Да не очень, — вяло соврала я.
— Это был не вопрос.
Мужчина вдохнул во фляжку, из которой пил, огня, и протянул ее мне.
— Как вы это сделали? — просипела я изумленно.
— Просто огонь, — пожал плечами Гелл. — Просто вино. Выпейте, сразу согреетесь и оживете.
Я приняла фляжку из его рук с таким видом, словно это опаснейшая вещь, и заглянула в узкое горлышко. Ничего не было видно.
— Пейте, не бойтесь, — усмехнулся эньор.
Я поднесла фляжку к губам и глотнула. Это и впрямь оказалось вино, горячее вино, причем весьма недурное. Я сделала еще глоток, и еще.
— Осторожнее, а то быстро захмелеете. Поешьте.
Я приняла из руки мужчины кусок хлеба и жадно в него вгрызлась. Хлеб был плотный, тяжелый, такой долго надо жевать. Мне вспомнился вчерашний вечер, а точнее, вчерашний ужин. Густая грибная похлебка, пирожки с картошкой, изумительный ароматный чай…
Я аж икнула от приятных воспоминаний.
— Мы проделали лишь часть пути, — сказал Гелл. — Ехать предстоит весь следующий день, только к вечеру мы окажемся в Ригларке.
Я мысленно застонала, и спросила вслух:
— Ригларк? Ваш замок?
— Нет, ближайший к моему замку город. Зря вы не согласились на повозку, эньора.
— Я себя переоценила, — мрачно согласилась я, и икнула снова. Отпив еще немного вина, я посмотрела на Брадо Гелла.
Его волосы от влажности закрутились в упругие кудри. Красивые волосы… красивый эньор. Наши с Геллом взгляды встретились.
— Вы передали Блейну свою благодать, — произнес он. — Вы с ним знакомы? Прибыли с ним? Вы действительно перерожденная, или ллара Эула рассказала мне сказку?
Я икнула, вернула эньору фляжку и сказала:
— Задавая подобный вопрос, вы не только меня оскорбляете, но и драконову невесту. Как вы смеете сомневаться в ее словах? Она была готова умереть, но не принять Блейна.
— Жизнь научила меня сомневаться во всех, эньора.
— Звучит очень грустно.
— Вы насмехаетесь надо мной?
— Что вы, ни в коем случае.
— Вы смело смотрите мне в глаза, — осуждающе произнес Гелл. — Вы определенно из Тосвалии. Имперские женщины не ведут себя так.
— Имперским женщинам запрещено смотреть мужчинам в глаза?
— Вы с вызовом смотрите, насмешливо. И вы весь день дразнили Вито. Это говорит о том, что вам многое дозволялось прежде. Но теперь вы в империи и должны жить по имперским законам.
— И что диктуют имперские законы? Мне надо опустить очи долу и сделаться немой?
— Вы должны беречь свою репутацию до брака и еще бережнее хранить ее после. Будь Вито пладом, я был бы вынужден после сегодняшнего объявить о вашей помолвке.
— Ух ты, как быстро! — восхитилась я притворно, и заметила, что серо-зеленые глаза эньора опасно блеснули. — А я и не чаяла замуж выйти.
— Вы находите это смешным? Вито не плад, Валерия. Вам не следовало так интимно шептаться с ним.
— Эньор Гелл, — вздохнула я, и снова икнула, — мы ехали весь день на одной лошади. Дорога дальняя, скучная. Мы всего лишь развлекались разговорами. Или нам надо было угрюмо молчать?
— Вы отлично понимаете, о чем я говорю.
— Флирт между молодыми привлекательными людьми естественен.
Лицо эньора вытянулось.
— Да, — несколько растерянно проговорил он, — это естественно… но вы, как юная девица, должны быть осторожнее с этим.
— А что вы скажете на то, что я вовсе не юная девица, а двадцатичетырехлетняя женщина?
— Вы помните свой возраст?
— Да, помню. Имя и возраст.
— Двадцать четыре года… — повторил Гелл. — Значит, вы можете быть женой, матерью.
— Или старой девой.
С эньором случилось что-то странное. Он выпрямился, чуть отодвинулся и, поглядев на меня, как на таракана, промолвил:
— Так вы из этих…
— Ну да, старая дева. Не похожа?
— Вовсе вы не старая дева! Вы из тех распущенных южных девушек, которым их неразумные родители позволяют все, что угодно, даже иметь связи до брака! Иные и до тридцати живут так, кавалеров перебирая!
— Связей у меня не было, будьте спокойны.
— Но вы сказали, что ничего не помните кроме имени и возраста. Вы путаетесь в словах. Мне это не нравится.
— Я не путаюсь в словах. Просто когда вы назвали меня распущенной, я вспомнила еще один факт о себе.
— Перерожденные ничего о себе не помнят.
— А у вас большой опыт общения с перерожденными? — осведомилась я холодно.
К сожалению, эньор Брадо Гелл, который так понравился мне сначала, очень быстро начал душить меня своими патриархальными установками, хотя я ничего такого не делала, просто невинно флиртовала с Вито.
— Можете думать обо мне, что угодно, но ллара Эула вам не солгала. Священный огонь выплюнул меня в Тоглуане, — сказала я.
— «Выплюнул»? В вас нет почтения к Великому Дракону!
— Так и есть. Все эти культы не по мне.
— Вы говорите, как Элдред Блейн.
Я пожала плечами и проговорила:
— Эньор Гелл, кажется, я и правда южная девушка и жить по вашим правилам мне будет сложно. Давайте обойдемся без сложностей? Отправьте меня в Тосвалию.