Розовый брют

Светлана Семионичева

Розовый брют

– Братуха, привет! Ты как здесь? Какими судьбами?

Голос Михаила между полками супермаркета звучал удивленно и обрадованно.

А Леше сразу стало не до смеха и захотелось побыстрее где-нибудь скрыться, но было уже поздно.

– Ты же вроде говорил, что у своей девушки будешь, я тебе и не пишу специально, не отвлекаю.

Видя, что брат растерянно молчит, не зная, что сказать, Михаил начал озадаченно разглядывать, что же такое лежит у него в корзине. И, конечно же, ему сразу в глаза бросился подозрительно знакомый, так называемый, джентльменский, набор.

Михаил даже осторожно, все еще боясь поверить глазам, взял бутылку шампанского, чтобы поближе рассмотреть.

– Розовый брют, значит… Голос зазвучал угрожающе.

– Тааак… Что тут у нас еще? Клубничка, помидорки черри, сыр бри, рыбка красная, колбасочка, багетик, ну полный набор… Еще и корм кошачий, даже этим уже тебя напрягла… Так это давно у вас?! Ты же явно не в первый раз к ней идешь…

– К кому иду, о чем ты, так, зашел в магазин взять домой на ужин чего-нибудь… Алексей уже понимал, как сильно он попался и просто вяло оттягивал ожидаемый скандал или хук в челюсть, как минимум.

– Ну конечно! Лицо Михаила искривилось неприятной усмешкой, которая только добавляла накала к грядущей угрозе.

– Ты проехал через пол Москвы, чтобы здесь зайти в магазин и тащиться потом по сугробам с пакетами домой, к жене и сыну. Он скрестил руки на груди и как будто весь подался в сторону брата.

Тележка откатилась, попав Леше в живот, и он вынужден был отступить в сторону, случайно задел витрину и обрушил на себя и на пол пакетики с детскими мармеладками.

– Вот же черт, – пришлось наклониться и собирать с пола эту мелочевку.

Что сказать, что придумать, почему он здесь, именно здесь? Ах, как мы палимся, палимся, уже спалились. С большим опытом по части драк, молодой мужчина понимал, что скоро его будут бить и сильно.

Михаил не отступал, он зажал Алексея между витрин и сдавать позиции явно не собирался.

– И как давно это у вас продолжается? Сразу, как мы разошлись, что ли? Или немного погодя?

Видя, что брат молчит, Михаил продолжал говорить, раздумывая прямо на ходу: – когда ты мне первый раз сказал, что у тебя кто-то появился… Это же она, да? То есть полгода уже… Конечно, ты кошачий корм покупаешь… Впрягся уже по полной, братуха? Ремонт еще не начал у нее делать?

– Начал, – сипло, еле слышно произнес Алексей.

– Ну, конечно, первое дело, почему я не удивляюсь? Я не доделал, ты доделаешь!

Михаил ухмылялся, но кривая улыбка перекашивала его лицо в отвратительную гримасу Гуинплена.

– Нет, я понимаю, ты за мной донашивал куртки, ботинки, велик там и все такое. Но телку мою подобрать?

– Она не телка, – Алексей понимал, как сильно виноват, но все равно не смог сдержаться и не отреагировать на грубость в адрес любимой женщины их обоих.

– Хорошо, не телка, жена! Еще хуже звучит, если называть вещи своими именами, тебе не кажется?

– Прости, бро, так получилось, – Алексей прекрасно понимал, что простым извинением он не отделается и думал только о том, когда Миша начнет его бить, сейчас или они успеют хотя бы на улицу выйти из магазина.

– Прости… нет, мне это нравится, прости, … нецензурное ругательство. Захапал мою бабу и прости его! Кира знает? Ну, конечно, нет, иначе уже хай был бы до небес. Вот же пи… нецензурное ругательство. Ты понимаешь, что я вас уничтожу? Ты сейчас все потеряешь: и семью, и сына, и работу, и друзей и родственников. Нет, надо было ее убить тогда, когда мы расходились, зря я пожалел, честное слово.

– Вот же проститутка, нецензурное ругательство… как ей это удается? И я, и отец, теперь еще и ты! Что у нее там – медом намазано? Все больше распалялся Михаил, сам себя накручивая.

Саша и сам часто думал, что же в Елене такое, что им всем, таким разным и таким похожим мужчинам одной семьи так сильно в разное время снесло крышу, поэтому промолчал.

– Да ты понимаешь, что она специально тебя соблазнила, чтобы мне отомстить?! Она просто мстит мне за все, поэтому такую подляну устроила, тварь!

– Нет, Мишка, все не так, она наоборот сначала боялась, что это я с ней встречаюсь, чтобы за тебя отомстить.

– А ты влюбился, да, идиот клинический?! Влюбился в нее, курву, я же вижу… Дома не ночуешь, Кира твоя родным потом жалуется. А это ты у нее, шалавы, ошиваешься… деньги все ей заносишь, время от семьи отрываешь, молодец! Нет, теперь все понятно! Я еще воспитательную беседу с тобой хотел провести. Типа кончай роман, возвращайся в семью. А ты вот с кем тут зависаешь!

– В моих тапках ходишь или новые завел? А то я тапочки забыл забрать, клетчатые такие.

А ведь действительно, вспомнил Алексей, в прихожей валялись в куче гостевых какие-то клетчатые тапки, сам он домашнюю обувь не любил, предпочитая ходить босяком.

Телефон Алексея предательски зазвонил хитом Нилетто Любимка. Это, конечно, была Елена, которая ждала его на 4 этаже соседнего дома.

– Понятно, разыскивают тебя уже, ты подумай! Может быть, мне ей ответить? Ну-ка давай телефон! И песня ее любимая на звонке, классика жанра.

Михаил быстро вскинул руку и выхватил телефон брата из верхнего кармана куртки.

На экране высветилась до боли всем знакомая очень красивая фотка Елены с подписью Любимка.

– Любимка моя, я скоро буду, очень по тебе соскучился, – издевательски угрожающим тоном заговорил Михаил.

В трубке повисла пауза, потом встревоженный женский голос, как будто не веря своим ушам, произнес – Мишка, это ты?

– Конечно, я, а кого ты ждала, неужели нашего дорогого Лешеньку? А мы как раз с ним вместе тебе тут брют выбираем. Ты же хочешь познакомиться с братом твоего нового любимого, правда? Ты же у нас такой компанейский человек, будешь рада высшему обществу в моем лице.

После продолжительной паузы приятный женский голос мягко, как будто говорил с ребенком, попросил: Миша, передай трубку Алексею и отпусти его, пожалуйста.

– Тебя спрашивают, – пытаясь сделать услужливый вид, и от этого становясь еще опаснее, Михаил протянул трубку брату.

– Лешенька, дорогой, ты попался под раздачу?

– Да, – хрипло выдал Алексей, стараясь не сказать лишнего.

– Вы что, и правда, что ли вместе придете? Прекрасно понимая опасность, Елена уже наверняка придумывала меры предосторожности.

– Надеюсь, что нет.

– Может быть, мне заранее полицию вызвать?

– Нет, не надо, я скоро буду.

– Уверен, что скоро будешь? Это ты не угадал вообще! В больнице ты точно скоро будешь или в полиции, а вот у нее не знаю, не знаю… Михаил зло ухмылялся, и его намерения сложно было не понять.

Алексей держался изо всех сил, чтобы не подвести любимую, которая наверняка уже сходит с ума, поняв, наконец, что произошло, и предполагая самое худшее.

Ему было проще сейчас подраться, без особых раздумий навалять друг другу и уехать куда угодно, домой, в травмпункт, в овд, да хоть на родину, в Челябинск, но в корзине лежал розовый брют, в соседнем доме, на 4 этаже ждали голодные коты и красивая женщина, которая точно не была ни в чем виновата.

– Ребята, а что происходит? Что тут у вас за разборка? – Подошел приличный охранник, пока что вежливый. Ну магазин-то дорогой, не сельпо какое-нибудь.

Алексей воспользовался ситуацией и сразу замахал руками: командир, никаких проблем, сейчас расходимся, я на кассу, брат на выход.

Михаил обернулся на охранника и на испуганных продавцов из соседнего отдела с телефонной трубкой в руках и понял, что ситуацию нужно выводить в другую плоскость.

– Так, давай на кассу, расплачивайся за свое барахло и выходи на улицу, я буду тебя там ждать.

Пять минут на кассе показались Алексею такими длинными, как будто время остановилось. Вспомнилась одна из умных фраз Елены – ожидание смерти хуже смерти, вот это верно.

Михаил с мрачным видом курил на улице под лестницей.