Страница 10 из 24
– Понравилось? – шепнул Джеймс, склонившись к моему уху
– Это всё? Может, ещё будет?
– Нет, солнышко, двадцать шесть залпов в честь именинника. Я считал.
– Здорово, – радостно выдохнула я, повернувшись к нему. – Что дальше по программе?
– По программе – обед. Но мы можем не торопиться. Наши места не займут. Как насчёт поцелуя?
Я не стала ему отвечать, просто обняла его за шею и притянула к себе.
Мы вошли в большую столовую, оформленную в рыцарском стиле, когда гости уже рассаживались за бесконечный стол. Мне показалось, что его ещё удлинили, чтоб разместить большее количество гостей. Джеймс посмотрел вперёд, осматривая собравшееся общество, а я неожиданно заметила в стороне тёмную фигуру и, взглянув туда, увидела стоявшую в нерешительности Оливию Брэдли. Раньше она казалась мне не слишком приятной особой, такой же высокомерной и заносчивой, как её супруг Ричард. Но последнее время я часто думала о ней с сочувствием. Я слышала, что она вышла замуж очень рано, её мужа вряд ли можно было счесть приятным человеком, и жизнь этой женщины почти наверняка была не слишком счастливой, а теперь и вовсе покатилась под откос, потому что она теряла и мужа, и титул, и огромный дом, в котором прожила столько лет.
Мне вдруг захотелось сказать ей что-то ободряющее, и я подошла ближе.
– Добрый вечер… – начала я и вдруг сообразила, что не знаю, как к ней теперь обращаться. – У меня, к сожалению, не было случая поговорить с вами сегодня, – продолжила я. – Как у вас дела?
– Благодарю, мисс Милфорд, – немного грустно улыбнулась она. – Всё в порядке.
– Оливия, – к нам подошёл Джеймс, – почему вы стоите здесь?
Она посмотрела на него с каким-то странным волнением.
– Джеймс, я хотела поблагодарить вас за то, что вы пригласили меня. Меня теперь не часто куда-то приглашают.
– Не стоит благодарности, – улыбнулся он. – Мы рады вас видеть, и я надеюсь, что вы будете и на нашей с Ларой свадьбе. Мы пришлём вам приглашение… – он внимательно посмотрел в её тревожные глаза. – У вас действительно всё хорошо? Может, вам нужна помощь?
Она явно колебалась, а потом как-то беспомощно пожала плечами.
– Я право же, не знаю… Плохо сплю по ночам. Мне кажется, что в доме кто-то ходит.
– Кто-то ходит? – нахмурился он. – Вы уверены? Вы не забываете включать сигнализацию? Она в порядке? Может, стоит сообщить в полицию, чтоб они…
– Нет… – она виновато улыбнулась. – Возможно, это всего лишь нервы. Я хотела бы просить вас… Могу я сесть не на своё обычное место. Вы понимаете?
Я уже знала, что гостей за столом рассаживают по каким-то особым и довольно сложным правилам, учитывающим титул, положение в обществе, и ещё какие-то обстоятельства, в которые я даже не пыталась вникать. Я очень надеялась, что мне никогда не придётся заниматься распределением мест за обеденным столом.
Я припомнила, что решение о владельце титула барона Кодденхэма пока не принято, а, значит, Оливия, как баронесса, пока имела право сидеть на почётном месте. Но ей явно не хотелось оказаться в центре такого внимания. Джеймс нерешительно обернулся и посмотрел туда, где уже расселись гости.
– Может, вы сядете рядом с Амандой? – предложил он. – Там есть место, и для вас поставят прибор. Если конечно…
– Благодарю вас, – перебила она поспешно и снова улыбнулась. – Вы очень добры.
Джеймс подозвал Спенсера и вполголоса отдал ему необходимые распоряжения, после этого мы прошли через весь зал и сели на свои места. Обед прошёл довольно оживлённо. Джолион рассказывал о Швейцарии с таким искромётным юмором, словно, не провёл месяцы в клинике, залечивая прооперированное сердце, а бродил по горам в поисках приключений. Милли Брэдфорд сообщила, что они с милым Чарльзом, как она называла своего супруга, тоже были в Альпах, но не в швейцарских, а французских. Тут же Диана сообщила, как она любит Францию, а особенно Париж. При этом она посматривала на Тома, но тот задумчиво изучал фигурный ламбрекен на окне.
– А куда вы собираетесь поехать в свадебное путешествие? – поинтересовалась миссис Таккер, устремив на нас с Джеймсом любопытный взгляд.
– Тоже во Францию, – ответил он. – На юг…
– О, Марсель, Ницца, Канны… – простонала она.
– Да, примерно в те места…
Том посмотрел на меня и улыбнулся, но глаза его всё так же были грустны. Я вспомнила его тщетные попытки придумать маршрут нашего с ним свадебного путешествия. И он тоже предлагал Францию. Наверно, он думал о том, что скоро я поеду туда, но, увы, не с ним.
– Не кисни, малыш, – усмехнулся Джеймс. – У тебя же сегодня праздник.
– Я не кисну, – ответил Том. – Просто пребываю в некоторой меланхолии, но это пройдёт, – он взял бокал и поднялся. – Я хочу поблагодарить всех друзей, собравшихся за этим столом за то, что вы приехали сюда, разделить с нами наш праздник, за ваши поздравления и тёплые пожелания. Я тронут, и надеюсь чаще видеть вас в этих стенах.
Но после этого тоста он снова сел, и молча прислушивался к разговорам за столом, изредка поглядывая на меня. Я вспомнила, что пару месяцев назад, когда я только появилась в этом доме, примерно также вёл себя Джеймс. Я взглянула на него, а он, поймав мой взгляд, всё понял, но только сокрушённо вздохнул, чуть пожав плечами.
После обеда гости начали разъезжаться, члены семьи задержались в большой гостиной, но было уже поздно. Было видно, что Джолион устал, и вскоре всё его семейство отбыло в Орфорд, где они жили в большом доме, построенном ещё во времена короля Георга. Клэптоны на этот раз тоже уехали к себе.
Было уже за полночь, когда мы с Джеймсом поднялись на второй этаж. На сей раз я безропотно отправилась в его апартаменты и через полчаса уже спала рядом с ним в его уютной викторианской спальне с цветастыми обоями, старинной, пахнущей деревом и кожей мебелью и занавесками на окнах.
Я проснулась утром, как обычно, рано. Ещё не открыв глаза, я осторожно протянула руку, надеясь коснуться тёплого плеча Джеймса, но его не было. Я открыла глаза и резко села. В окна лился мягкий утренний свет, какой бывает только ранней осенью, тихий и чуть золотистый. Но вместо умиротворения и радости, я вдруг ощутила тревогу. Так было за этот месяц дважды, когда я, проснувшись ночью, вдруг обнаруживала, что осталась одна. Я выходила в гостиную и заставала там Джеймса сидящим на белой пушистой шкуре у растопленного камина. Хрустальный стакан с бурбоном чуть подрагивал в его пальцах. Он смотрел в огонь, и лицо было каким-то застывшим. В первый раз я подошла ближе, он обернулся ко мне, я замерла под его усталым, каким-то отчуждённым взглядом.
– Иди спать, – тихо и слегка раздражённо приказал он. – Мне нужно побыть одному.
Я ушла и снова легла в постель, но ещё долго не могла уснуть, чувствуя его взгляд, устремленный куда-то сквозь горящий в камине огонь, сквозь стены, сквозь меня, сквозь годы, назад, туда, где изнывали под палящими лучами чужого солнца плоские холмы Кандагара. Туда, где погибли его друзья, и где чудом выжил он сам. И понимала, что ничем не могу ему помочь.
Во второй раз я сразу же ушла, наверно, ещё до того, как он успел заметить меня. И вот он снова ушёл среди ночи, а я даже не почувствовала этого.
Я выбралась из-под одеяла и, посмотрев на своё платье, лежавшее на кресле возле кровати, прошла в гардеробную и взяла из стопки белую рубашку Джеймса. Надев её, я аккуратно застегнула все пуговицы, прислушиваясь, и надеясь, что услышу его шаги. Но было тихо.
Я вышла в гостиную. Джеймс в джинсах и футболке, босиком, сидел за столом, приставленным к спинке большого дивана, и смотрел на экран ноутбука. Его пальцы стремительно порхали над клавиатурой, и я с облегчением убедилась, что поблизости нет ни стакана, ни бутылки.
– Ты опять не спал… – проговорила я, но он поднял руку, призывая меня к молчанию.
Я послушно замолчала и, пройдя к дивану, села. Он сосредоточено печатал что-то, а потом, щёлкнул по боковой клавише и перевёл взгляд на меня.