Страница 55 из 61
ГЛАВА ШЕСТАЯ
«Женщина, которая может точно идентифицировать меня как Леопарда, прибыла в Париж. Ее зовут Аннет Дево. Судя по всему, ее доставили под усиленной охраной на борт экспресса «Станислав»…
Залаяла собака, на пленке оглушительный звук. Знакомый, такой узнаваемый голос заговорил резко.
«Тихо, Кассим! Я не вижу, как есть время, чтобы перехватить ее. Я лично не могу предпринять никаких действий, которые не вызовут серьезнейших подозрений…»
«Почему вы не добавили ее в список Ласалля раньше?» Второй голос, хриплый, с акцентом, тоже был вполне узнаваем.
«Она ослепла в конце войны, поэтому я решил, что она безобидна. Моя помощница звонила начальнику полиции Саверна как раз перед вашим приездом — очевидно, ей недавно сделали операцию, восстановившую зрение. Это самая ужасная неразбериха, Ворин, в самый последний момент…
«Господин президент, возможно, мы сможем что-то сделать…»
«Я добавил ее в список позже, когда Данчин прислал мне свой обычный отчет с письмом Frankfurter Allgemeine Zeitung, в котором упоминалось ее имя. Предполагалось, что ваши люди должны были разобраться с проблемой…
«Что-то пошло не так…»
«Тогда вы не можете винить меня!» Разгорался спор; знакомый голос был резким, резким. «Очень важно, чтобы вы исправили свою ошибку…»
«Тогда я должен немедленно отправиться в посольство, господин президент. Мы достигли этапа, когда счет идет на минуты. Ты знаешь, куда они поведут женщину Дево?
«На улицу Соссе…»
В одиночестве в комнате на четвертом этаже штаб-квартиры Сюрте Марк Грелль выключил магнитофон, который был связан с крошечным передатчиком, вставленным в шипованный ошейник Кассима. Он сыграл ее дважды, стоя и слушая с застывшим выражением лица, концентрируясь на высоте голосов. Это было бесполезное занятие — перематывать пленку — потому что тембр голоса Гая Флориана в первый раз передался с такой ясностью. В любом случае произнесенные слова были дьявольски убедительны.
Глядя на противоположную стену, префект закурил сигарету, почти не замечая происходящего. Вот уже несколько дней ужасная правда въелась ему в голову, и он отказывался принимать доказательства. Гастон Мартин видел, как в Елисейский дворец вошли трое мужчин, один из них был президентом. Наблюдение за Данчином и Бланом не выявило никаких свидетельств советской связи с кем-либо из них, но Флориан почти ежедневно встречался с советским послом Вориным. И так далее… Глядя в стену, куря сигарету. Грелль почувствовал тошноту, как муж, который только что застал свою жену в постели с грубым и жестоким любовником.
Вытащив ленту из автомата, он сунул ее в карман. Подняв трубку, он попросил внешнюю линию и набрал номер.
Все еще находясь в состоянии шока, он сделал огромное усилие, чтобы его голос оставался холодным и безличным.
«Ален Блан? Грелль здесь. Мне нужно увидеть тебя немедленно. Нет, не приходите в префектуру. Я возвращаюсь прямо в свою квартиру. Да, что-то случилось. Вам понадобится стакан коньяка, прежде чем я скажу вам…
2-я и 5-я французские бронетанковые дивизии, дислоцированные в Федеративной Республике Германии под командованием генерала Жака Шассу, уже были в движении. Немецкие власти были проинформированы, согласие правительства герцогства Люксембург было получено — и все это в очень короткие сроки. В течение нескольких часов передовые части двух дивизий пересекли границу Люксембурга и двинулись в Арденны на обратном пути во Францию. В час дня, как раз перед вылетом в Седан, генерал Шассу открыл секретные инструкции, которые были лично переданы ему президентом Флорианом во время его молниеносного визита в Баден-Баден в предыдущий понедельник.
«На данный момент вы не вернетесь в Германию по завершении учений. Проехав Седанские мосты, вы отправитесь во Францию… Вы остановитесь в военном районе Меца… подготовлены транспортные стоянки…»
Передав секретное сообщение своему помощнику полковнику Жоржу Дуасси, Шассу сказал ему внести необходимые коррективы, а затем улетел в Седан. Дуасси, который когда-то служил под командованием полковника Рене Ласалля, сразу понял, что этот приказ оставит Германию в изоляции, и только символический британский отряд вместе с немецкой армией будет противостоять России. Он задумался на несколько минут, потом вспомнил совет президента де Голля недавно избранному президенту Кеннеди: «Слушай только себя… Дуасси взял трубку и попросил ночного оператора срочно соединить его с министром национальной обороны., Ален Блан.
В до вечера. 22 декабря коммандер Артур Ли-Браун, британский офицер, возглавлявший группу аналитиков НАТО, наблюдавшую за советским конвоем К.12, опубликовал обычный отчет. «Если К. 12 продолжит свой нынешний курс, с ее нынешней уменьшенной скоростью, она может выйти на берег в Барселоне, снова изменив курс где-то в течение следующих двенадцати-восемнадцати часов… Будучи точным человеком, он добавил всадника. «Теоретически она могла бы также выйти на берег на южном побережье Франции, в Марселе и Тулоне…» Следуя обычной практике, всем министрам обороны стран НАТО был разослан шифрованный сигнал его доклада.
Абу Бенефейка, арабский террорист, который прибыл через несколько секунд после уничтожения авиалайнера «Эль-Аль» в Орли, попытался устроиться поудобнее, прислонившись головой к «подушке» из кирпичей в подвале заброшенного здания на улице Реамур, 17. То, что он сложил куртку и положил ее поверх кирпичей, не помогало ему уснуть, как и шорох крошечных ног, который он все время слышал; Крысы также заняли неофициальную аренду в заброшенном здании.
Днем Бенефейка выполз из своего укрытия, чтобы купить еды и питья в местных магазинах, а поскольку этот район Парижа представлял собой гетто, населенное алжирцами, он не слишком беспокоился о том, чтобы выйти из укрытия. Поглощенный своей задачей, высматривая только полицейских в форме, он не заметил двух неряшливо одетых мужчин, которые повсюду следовали за ним с руками в карманах. Вернувшись в свое убогое убежище, он ел и пил, а снаружи один из неряшливо одетых мужчин поднялся на первый этаж здания напротив. Используя свою рацию, сержант Пьер Галлон сделал обычный доклад. «Кролик вернулся в свою нору. Наблюдение продолжается…»
«Тогда я должен немедленно отправиться в посольство, господин президент. Мы достигли этапа, когда счет идет на минуты. Ты знаешь, куда они поведут женщину Дево?
«На улицу Соссе…»
В своей квартире на острове Сен-Луи Грелль выключил магнитофон и посмотрел на Алена Блана, сидевшего в элегантном кресле со скрещенными ногами и стаканом коньяка в руке. Выражение лица министра было мрачным: это был уже третий раз, когда запись проигрывалась для него, и теперь он знал разговор дословно. Он залпом допил коньяк, и на его выпуклом лбу выступили капельки пота.
Он поднял глаза, когда Грелль говорил.
«В течение двух часов после этого разговора — я позвонил офицеру службы безопасности в Елисейском дворце, и Ворин прибыл туда в 9:15 — Аннет Дево была жестоко убита убийцей, которого мы позже задержали на площади Согласия», — сказал префект. «Нет больше места для сомнений, чем человек, который…»
— Я узнаю голос Флориана, — нетерпеливо вмешался Блан. «Ворина тоже. Здесь нет места сомнениям. Он вздохнул. «Это ужасный шок, но не такой уж большой сюрприз. Вот уже несколько дней я недоумеваю, что происходит, хотя никогда не подозревал ужасающей правды. Эти слухи о перевороте правых, казалось, исходили из околокоммунистических источников. Внезапное и совершенно необъяснимое путешествие Флориана в Баден-Баден…
Блан встал и ударил кулаком по ладони другой руки.
«О Иисусе Христе, к чему мы пришли, Грелль? Я знаю его с тех пор, как он был молодым человеком в Политехникуме после войны. Я организовал его приход к власти. Как я мог быть таким слепым?
«Цезарь всегда вне подозрений…»
«Как я только что сказал вам, перед отъездом мне позвонил полковник Дуасси из Баден-Бадена и сказал, что 2-я и 5-я дивизии отправятся в Мец и останутся там, что оставляет Германию обнаженной. При нынешнем изоляционистском настроении американского Конгресса Вашингтон даже не станет угрожать нажатием ядерной кнопки — у Москвы есть своя кнопка. Соединенные Штаты будут реагировать только в том случае, если материковая часть Америки окажется в опасности. Все это связано с фиаско во Вьетнаме и Камбодже. Вы знаете, что, я думаю, произойдет в ближайшие несколько часов?