Не случайно

Пошла она! Ей ни за что не получить опеку, что бы она не задумала. Знаю, что так просто она не сдастся, но я не дам ей повода отобрать у меня Джули. Пол и Эллисон этого не хотели.

Когда я понял, что Ева будет бороться за девочку, снял весь свой пирсинг, надел рубашку, скрывающую мои татуировки, и устроился в университет преподавателем. Моя степень по математике совсем неожиданно мне пригодилась.

Иногда я не узнаю в себе человека, которым стал, но я бы сделал это снова, потому что моя сестра мне доверяла. Я не могу ее подвести.

Глава 4

ХАРПЕР

– Ты могла бы пригласить наших новых соседей к нам на ужин как-нибудь, – говорит папа, чем заставляет прервать меня мое занятие – я в этот момент делаю ему сэндвич к ланчу – и удивленно взглянуть на него.

Сам отец по-прежнему смотрит в газету, так буднично, будто не он только что предложил что-то совсем для него не типичное. Несмотря на то, что у меня милый и добродушный папа, но он не тот, кто приглашает в наш дом гостей. Он даже немного затворник: не знаю, это результат того, что моя мать бросила нас и отправилась на поиски лучшей жизни или он всегда таким был. Справедливости ради, мне это никогда не мешало.

– Зачем?

– Этот молодой человек в одиночку воспитывает маленькую девочку. Это непростая работа, и, наверное, он не откажется хотя бы на один вечер не беспокоиться об ужине. А ты хорошо готовишь, – тут папа наконец-то удостаивает меня своим взглядом, – и будет мило угостить их вкусной, домашней едой.

– Я могла бы просто приготовить что-то и отнести им.

Не уверена, что если я принесу Майклу свою еду, он не швырнет ее в меня, прогоняя со своей территории. Этот парень точно не мой поклонник. Иногда мне кажется, что он заставляет себя говорить со мной. Остается только догадываться, чем я это заслужила.

– Все же я думаю, будет лучше пригласить их, – проявляет настойчивость папа. – Надо показать наше расположение новым соседям. Добрососедские отношения важны.

Вот тут я уже совсем ничего не понимаю! Вскидываю брови, ошеломленно уставившись на отца. Это точно мой папа? С чего бы ему…

И тут вдруг меня посещает внезапная и совершенно абсурдная мысль. Папа снова с невинным видом утыкается в газету, а я гадаю, не задумал ли Отис Рэй свести меня с нашим новоиспеченным соседом? Потому что только этим я могу объяснить его внезапный порыв.

Раньше его не особо волновала моя личная жизнь. Не потому что ему было безразлично, а просто не было повода беспокоиться. С Дэнни я встречалась с начала старшей школы, и мы были вместе почти четыре года, так что в этом плане я отцу хлопот не доставляла. Я вообще была довольно благоразумна и ответственна до той ночи прошлой зимой.

Я моргаю и возвращаюсь к приготовлению сэндвича. Что теперь думать о том, что было когда-то? Все равно ничего не вернешь и не исправишь.

– Я подумаю, – тихо говорю я, а папа кивает.

* * *

Иногда мне снится Дэнни. Это случается не часто, но всякий раз сон такой реалистичный, что на какой-то миг я верю, что все взаправду. Что он по-настоящему улыбается мне, по-настоящему прикасается ко мне и шепчет о том, что любит меня. В такие моменты я не хочу просыпаться, а когда это все же случается и сон рассеивается – это больно. Всегда больно.

Сегодня Дэнни снова мне снится. Он учит меня управлять автомобилем. Мы забрались на лесную дорогу, чтобы я никого ненароком не сбила. Мне только исполнилось шестнадцать, а у Дэнни права уже есть, потому что он на пять месяцев меня старше.

Мы много смеемся и немного ругаемся, когда я начинаю психовать, потому что мне кажется, что он слишком строгий инструктор. Я придираюсь и он очень терпелив со мной, но Дэнни все равно просит у меня прощения, чтобы я не дулась. Он всегда был инициатор наших примирений, хотя мы не так часто ссорились. Почему мне кажется, что тогда я этого не ценила?

Когда он смотрел на меня своими лучистыми, небесно-голубыми глазами, на которые падала светлая челка, все мое раздражение растворялось. Я так сильно любила этого парня, что просто не могла долго на него злиться.

– Ты такая умница, Харпер, – в конце урока говорит Дэнни, притянув меня к себе. – Я люблю тебя, детка.

Его лицо начинает склоняться ко мне, и я жду нашего поцелуя, затаив дыхание, но ничего не происходит. Я просыпаюсь и несколько мгновений лежу, просто пытаясь понять, как Дэнни – такой реальный – мог вдруг исчезнуть. Секунду назад он был здесь, со мной и вот его не стало.

Перевернувшись на спину, я моргаю, глядя в темный потолок над своей кроватью. Слезы ручейками стекают по скулам и капают на подушку. Всякий раз после таких сновидений я плачу, давая боли свободу. Но сколько бы я не плакала, слез не становится меньше и боль не утихает.

Я лежу так несколько минут, позволяя себе то, что обычно стараюсь не делать. Я представляю Дэнни в университете Портленда, думаю о предметах, которые он выбрал и какой сосед достался ему в общежитии. Нашел ли он друзей и чем он занят в то время, когда не учится. Я думаю о новых рисунках, которые он нарисовал за то время, что мы не общались, и взял ли он классы по искусству?

Дэнни очень талантлив и ему нравится рисовать, он признавался, что хочет выбрать искусство своей главной специализацией, но его родители были против, считая, что ему надо выбрать что-то серьезней, типа экономики или бизнеса. Это расстраивало его, а я пыталась его утешить. Я была его утешением, пока в какой-то момент не стала главным разочарованием.

Когда-то я все знала о Дэнни, а теперь вынуждена представлять и придумывать, что происходит в его жизни, потому что сам он мне этого не расскажет. Я утратила привилегию эту.

И в последнюю очередь, совсем того не желая, я думаю о девушке. Что, если в Портленде у него появилась новая девушка? Кто она и как она выглядит? Похожа ли она на меня? Похожи ли их отношения на наши?

Я сажусь в постели и включаю ночник на тумбочке. Провожу ладонями по лицу, прогоняя образы гипотетической подружки Дэнни. Еще слишком рано, только четыре пятнадцать утра, но я больше не засну.

Положив подбородок на колени, и обхватив их руками, я смотрю на рисунки над письменным столом. Они приколоты разноцветными кнопками к пробковой доске. Их семь, и на каждом из них я. Дэнни часто рисовал меня, говорил, что я его вдохновляю. Большинство рисунков остались у него.

Интересно, он их сохранил или выбросил?

Мне хочется верить, что он не смог этого сделать, как бы сильно меня не ненавидел.

МАЙКЛ

Я кричу Джули, чтобы она поторапливалась, иначе пропустит автобус, когда мой телефон на стойке начинает звонить. Достаточно мне взглянуть на экран мобильного и мое настроение портится, а это утро и так нельзя назвать легким.

В этот раз она превзошла себя и целых три дня не давала о себе знать. Так можно и привыкнуть к хорошему.

Игнорируя звонок Евы, я выключаю звук – пусть себе названивает сколько хочет. Я не стану разбираться с этим дерьмом в семь утра. И я бы обошелся, если бы она совсем не звонила мне. Ну, ладно, иногда нам просто необходимо разговаривать, потому что я не могу изменить то, что эта женщина – близкая родственница моей племянницы.

Джули сбегает по лестнице в тот момент, когда я уже открываю рот, чтобы снова ее позвать. Ее миска с ложкой, а также хлопья и молоко на столе. У меня вовсе нет желания везти ее в школу, если она опоздает на автобус.

– Ты бы не могла делать свои дела чуть быстрее? Или тебе нравится, что почти каждое утро ты едва успеваешь к автобусу? – спрашиваю я, когда Джули начинает есть. Мой голос звучит ворчливо и звонок Евы влияет на это самым прямым образом.

– Но ведь успеваю, – дергает плечом племянница, – почти всегда.

Я хочу возразить и настоятельно попросить – потребовать – чтобы она хотя бы постаралась следовать моим просьбам, но оставляю эту затею. Сейчас действительно не время.

Не знаю, как со всем этим справлялась Эллисон. Я никогда на самом деле не задумывался о том, что делала сестра и как держала баланс. Я просто видел, что у нее все всегда под контролем и считал, что так и должно быть, что для этого не надо быть героем. Но теперь, когда я сам воспитываю Джули, уже не так в этом уверен. Иногда мне кажется, что у меня ничего не выходит. Не знаю, о чем думали Пол и Эллисон, когда решили сделать меня опекуном своей единственной дочери. Потому что в самом деле, с чего они решили, что я справлюсь?