Страница 1 из 9
Крис Ридделл
Юная леди Гот. Призрак мышонка. Праздник Полной Луны
Chris Riddell
GOTH GIRL AND THE GHOST OF A MOUSE
GOTH GIRL AND THE FETE WORSE THAN DEATH
Печатается с разрешения издательства Macmillan Publishers Limited
© Chris Riddell, 2012, 2014
© М. Визель, перевод на русский язык
© ООО «Издательство АСТ», 2020
Юная леди Гот и призрак мышонка
Посвящается Морвенне
Глава первая
да Гот села в своей кровати под балдахином на восьми столбиках и уставилась в чернильную темноту.
Опять!
Она схватила подсвечник и соскочила с кровати.
– Кто здесь? – шепнула она.
Ада была единственным ребенком лорда Гота из Грянул-Гром-Холла, знаменитого разъезжающего поэта, и Парфенопы, прелестной канатоходки из Фессалоник. Лорд Гот повстречал ее во время одного из своих путешествий и женился на ней. К несчастью, Ада лишилась матери еще в младенчестве: Парфенопа погибла, упражняясь в своем ремесле на крыше Грянул-Гром-Холла во время грозы.
Лорд Гот никогда не распространялся о событиях той ужасной ночи. Вместо этого он осел в своем просторном доме и, запершись в кабинете, сочинял чрезвычайно пространные поэмы. А когда не занимался сочинительством, разъезжал на Пегасе (так он называл свой двухколесный беговел), совершенствуясь в стрельбе из мушкета по парковым украшениям. Неудивительно, что в скором времени он снискал репутацию отъявленного сумасброда и опаснейшего врага садовых гномов.
С того несчастного происшествия лорд Гот вбил себе в голову, что детей должно быть хорошо слышно, но не видно. И поэтому настаивал, чтобы Ада надевала огромные громыхающие башмаки всякий раз, когда ей случалось отправляться в путь по проходам и переходам Грянул-Гром-Холла. Таким образом лорд Гот заблаговременно узнавал о ее приближении и мог ускользнуть в свой кабинет, где его никто не смел побеспокоить.
Немудрено, что встречались они не часто. Порою девочке делалось от этого грустно, но она понимала его чувства. Раз в неделю они пили чай в большой галерее, и Ада замечала, что, стоило им встретиться глазами, ее отец менялся в лице. Вне всякого сомнения, она напоминала ему о жене, прекрасной канатоходке Парфенопе, и ее ужасном конце. И неудивительно: зеленоглазая и чернокудрая Ада выглядела точь-в-точь как она (Ада знала об этом благодаря медальону с миниатюрой Парфенопы, доставшемуся ей по наследству).
– Кто здесь? – снова шепнула Ада, теперь уже погромче.
– Всего лишь я, – пропищал голосок из темноты.
Ада нашарила в темноте у кровати черные кожаные тапочки. В этих тапочках ее мать ходила по канату. Они были ей немного великоваты, но чрезвычайно удобны, а главное – бесшумны. Ада надевала их, отправляясь исследовать Грянул-Гром-Холл. Она обожала такие вылазки, особенно по ночам, когда все спали. Потому что, хотя Ада и прожила здесь всю жизнь, Грянул-Гром-Холл был столь велик, что внутри главного здания и служебных флигелей оставалось еще много неизведанного.
Ада ступила на вытертый турецкий ковер, сжимая в руках свечу. Прямо перед ней, на вытертой заплате в центре ковра, виднелась маленькая белесая фигурка, прозрачная и переливающаяся.
Адины глаза широко распахнулись.
– Ты что, мышка? – воскликнула она.
Мышка немного померцала и испустила горестный вздох, завершившийся писком.
– Был когда-то мышкой, – ответила она, покачивая головой. – А теперь я призрак. Призрак мышки.
Такое старое и большое поместье, как Грянул-Гром-Холл, не могло, разумеется, обойтись без пары-тройки призраков. В большой галерее лунными ночами изредка являлась Белая монашка, в малой галерее порою проплывал Черный монах, а по перилам парадной лестницы в первый вторник каждого месяца съезжал Бежевый викарий. Все они что-то бормотали, стонали или, в случае викария, испускали высочайшие вопли, – но никто ничего толком не говорил. В отличие от этой мышки.
Ада уселась на турецкий ковер по-турецки, поставив подсвечник рядом с собой.
– И давно ты стал призраком? – спросила она.
– Не думаю, – ответил призрак мышки. – Последнее, что я помню, – как я крался по коридору в пыльной, заросшей паутиной части дома, где я раньше никогда не бывал.
В свете канделябра мышка переливалась.
– Я навещал землеройку в саду, а на обратном пути заблудился. У меня такая чудесная норка за плинтусом в кабинете твоего отца. Ну, то есть была норка…
Призрак остановился и еще раз вздохнул. Потом сменил тему.
– Ты же его дочь, правильно? – сказал он, глядя снизу вверх на Аду. – Маленькая леди Гот. Та самая, что громыхает повсюду в огромных башмаках.
– Совершенно верно, – вежливо ответила Ада. – Меня зовут Ада. А вас как зовут?
– Зови меня Измаил. Так вот, я бежал по незнакомой части дома и вдруг учуял впереди прекраснейший аромат, струящийся по коридору. Я не мог устоять… я доверился моему трепещущему носу, и он привел меня к этому сыру – желтому, с голубыми прожилками, и запахом… ах, этот запах носков конюха!
Измаил прикрыл глаза, вытянулся всем своим тельцем и затрепетал.
На мой вкус – пахнет просто изумительно.
– Похоже, это был «Голубой громмер»[1], – заметила Ада.
Насколько Ада помнила, в кухонной кладовке действительно хранилось несколько головок этого сыра. Впрочем, она нечасто туда заглядывала. На кухне хозяйничала миссис У’Бью – очень толстая, очень шумная и очень опасная – опаснее любого призрака. Все свое время она тратила на изобретение новых рецептов и сохранение их в огромной поваренной книге, доводя при этом до слез кухарок. Готовить эти блюда было чрезвычайно сложно – и есть зачастую тоже. Для завтрака и обеда требовалось по меньшей мере двадцать три разных ножа, вилок, ложек, а порой и больше. Но зато ее желе из носорожьих ножек и запеченная морская выдра были, на радость посудомойке, любимыми блюдами лорда Гота. Ада же, признаться, предпочитала яйцо всмятку с тостами.
– «Голубой громмер»?.. Не знаю. Но пахло божественно. Я потянулся, чтобы ухватить, и тут… КЛАЦ!!! Все вокруг потемнело.
Измаил всхлипнул.
– Следующее, что я помню, – я белый, прозрачный, парю в воздухе и смотрю на себя самого, зажатого в страшной мышеловке.
– Какой ужас! – ахнула Ада.
– Вот-вот. Я не мог вынести этого зрелища, – мрачно сказал Измаил. – Так что я выплыл оттуда и отправился в твою комнату. Даже не знаю, почему. Почему-то меня сюда потянуло.
– Потому что я тебе помогу! – заявила Ада.
Правда, она пока не очень понимала, чем именно может помочь бедному Измаилу.
1
«Голубой громмер» – один из наименее известных английских сыров. Наряду с «Сомерсетским вонючим», «Заплесневелым епископским» и «Невеликолепным чеддером» он также считается одним из самых пахучих сыров.