Страница 5 из 16
Кочка наблюдал начало мыслительного процесса мужичка, а потом его спешное бегство. – «Видать бабы не простые, ядреные, жаль идти надо». – Он предположил, что артефакты, показанные им прошлый раз, станичникам всё-таки нужные. Тогда они не сторговались, ему сказали, что за маленькие артефакты, цена меньше. – «Вот пусть сами и ходят тогда. Маленький или большой, а идти всё равно в заграничье. Не больно охотников-то много. Показал, да не дал, в угол у них отложил. Сказал, подождет, может, кто другой прилетит да станцию построит.
Сначала посмеялись, а сейчас видать проняло. Это ничего, что он всё носит и носит им, а взамен ничего не берет. Не нужно ему ничего. Они сказали – запоминают. Даже цифры говорили, зачем цифры не понял, но и брать от них ничего не решил. Железо ему конечно хотелось, но нужно накопить сразу на хорошее. Оно, наверно, дорогое должно быть». – Вдруг мысль зацепилась за неуклюжесть. – «Неужто деревенские накопили на железо? Выходит, не дорогое? Тогда чего не догадался спросить сколько нужно ихних кредов? Если уж, на то пошло, то к станичникам он ходил ради интереса, а потом оказалось, что торговаться интересно, вот и торговался сам не пойми за что. Но сказали не обманут, а чего обманывать, зачем им?»
Мысли вяло проносились в сытой голове, периодически возвращаясь к бабам. Пришлось даже на одной ноге попрыгать, чтобы бабы из головы вышли. – «Батя так учил, попрыгай на одной ноге, наклони голову да по уху похлопай, глядишь – дурная мысль и вывалится. Помогает – изредка, бабы только не вывалились, а так помогает обычно».
Кочка тяжело вздохнул и пошел домой сказать родичам, что в дорогу собрался, до станции. Вот только не застал никого. Они все с самого утра на дележе мяса были. Сгреб припасов в мешок наплечный и пошел к сходу. Поглядел, как галдят да мясо рубят, железным топором, между прочим. Так, ни слова не говоря…, и забрал у них топор. Все промолчали, только взглядом проводили, а батя к бывшему старосте пошел другой топор брать, тоже промолчал… У бывшего старосты хоть не железный был, но тоже хороший. Камень сточен как надо, да закреплен крепко-накрепко. Еще нож железный был, коль не врут, справятся.
Кочка долго искал подходящий сук, а когда нашел, даже обрадовался. Здоровенная дубина вышла, даже в сучке морда какая-то просматривалась. Хотел подправить, чтобы больше похоже была, да нос будущей морде отрубил вовсе. Плюнул и просто сделал более удобную ручку, таким инструментом не сложно, железный, острый. Никакие морды ему не нужны. Тем более, когда по чужой морде проедется, весь рисунок сменится.
Полюбовавшись на результат, немного помахал ей и повесил на перевязь за спину. Лес был не очень далеко, потому долго возвращаться по сугробам не пришлось. На тропу вывалился почти под частоколом. Отдал топор дежурному и велел срочно нести на сходку, им нужно, а сам ушел в сторону станции, прихватив свои сани прямо у частокола. Заранее готовил, правда, саночный мешок подозрительно потолстел с момента, когда он сани оставил возле ворот. Видать, мать подсуетилась – нашла, а может из баб кто. Потом видно будет, коль вышивку найдет, значит баба претендует, а коль продукты только, тогда мать. Она знает толк в походах. Не просто женщиной пограничника была, сама ходила и зверя приносила. Сейчас Кочка совсем не далеко идет, но запас в мешке, как будто на всю оставшуюся зиму уходит. Так надо, тогда неожиданностей не будет.
Пройдя саночной дорогой до ближайшего леса, он увидел истукана станичников. Тот свалился из нависающего над дорогой сугроба, и больше не смог встать. Здоровенный истукан, отдаленно похожий на человека, только худой уж больно, да высокий непомерно. На две головы выше Кочки. Зато на ногах у него были знатные лыжи из какого-то легкого, толи железа, толи еще какого материала. Хорошие лыжи, Кочка сразу определил, что ему они нужнее. Хотел уже было выломать их, да увидел, что он просто ноги в петли продел, так себе крепление, но видимо ему хватило. Во всяком случае не слетело, пока сюда шел. Кочка оглянулся, ища его след, но так ничего и не нашел. – «Ветер ночью был слабый, снега тоже не было, странно».
Кочка стащил с истукана лыжи и вырвал странные крепления из тоненьких, но как оказалось, крепких прутиков, примотал нормальную веревку и закрепил петли по своей обувке. Затем прихватил истукана и чуть не грохнулся на тропу. Он оказался совсем невесомым. – «Понятно, чего следа не было, такого наверно ветер гонит, как он дошел то…» – Взял истукана за одну ногу и забросил в сани. – «Вернуть надо, а то деревенские разберут на диковинки».
Пройдя чуть дальше, он стал выбираться по наезженному склону на наст, и осторожно ступая, нацепил новые лыжи. Они были слишком тонкие, но выдержали нагрузку и не провалились в снег переломившись надвое, как он того ожидал. Кочка даже попробовал в провале постоять, на кончиках. Тут какой-то недотепа снегоступы не одел да провалился по шею, вот Кочка и встал на это место. Лыжа прогнулась, но выдержала. Кочка даже немного качнулся на ней уже заранее жалея, что сломал, хмыкнул и, уже не сомневаясь, бросил свои снегоступы в сани. Те, хоть и поизносились уже, но всё равно были еще годные.
Лыжи были не просто крепкие, но и грамотно сделанные. Забираясь в горку, Кочка ставил шаг, чтобы лыжи обратно не заскользили, но потом увидел, что они назад не катятся. Не поленился, снял и увидел там насечку, как будто на них шкура летняя надета, мехом назад. Еще раз хмыкнул и уже точно решил для себя, что лыжи не отдаст. – «Истукана отдаст, а лыжи нет. Ему самому надо».
Дорога была легкая и без лишних кривляний. Лишь в середине пути Кочка позарился на зверька, шныряющего в снегу, и нехотя кинул в него свое короткое копье. Как и следовало ожидать, копье пробило зверька насквозь, как Кочка не старался бросить послабее, и исчезло в сугробе. Пришлось сначала искать копье, а затем идти за подранком и опять рыться в сугробе, куда он попытался спрятаться.
Но добыча того стоила. Красивый черный мех, редкий зимой, пойдет мамке на обувку. На одну ногу точно хватит. У бати в ловушку вроде такой же окрас попадался, поди не обменял. Хорошо, когда обувка одного цвета, значит охотник удачлив. Никто, конечно же не сомневался в удачливости Кочки, но мода – она такая. Всегда какую-нибудь глупость искать надо, чтобы модным быть. В этом году Кочка заметил, что бабы стали куртки одевать длиннее, чем у мужиков. Тоже наверно у перехожих подглядели. Теперь шьют да перешивают без ума поди.
Крупная птица, выпорхнувшая из-под ног, вывела Кочку из мечтательного состояния, и он махнул дубиной, уже ни на что не надеясь. Зацепил лишь перья на хвосте, а птица пролетела свое положенное расстояние и унеслась по насту виляя похудевшим хвостом. Не велика добыча, пара перьев, но тоже тщательно завернуто и брошено в сани. – «Не без прибыли же из перехода возвращаться. Зверья на поверхности в этом году было не очень много, и охотникам приходилось шариться по схронам, но без добычи никто не сидел.
Мясо было наморожено до конца зимы, теперь на запас ходили, да не каждый день. Еще и не каждого зверя били, пусть растет, или цвет шкуры сменит, рано бить – не били. На зимнюю одежду шкур уже наготовили, на летнюю одежду да на поддевку летом бить будут, коль не наготовили еще. А вот птицу били каждую, разнообразить мясо было полезно для организма. Она сама не особо давалась охотникам, не каждый мог с ней справиться. Они же еще летать могут. Пусть недалеко, но ведь выше человека. Такую копьем не возьмешь в полете-то, иначе никаких копий не напасешься. Поди, найди их потом в снегу-то».
Так за праздными мыслями и положенное расстояние кончилось. Кочка увидел небольшое здание, которое в основном находилось под землей, а сейчас и вовсе снегом заваленное. Над зданием был мерцающий столб, видимый издалека, а еще по нему можно было видеть маленькие коробки, убегающие вверх, в небо. В этих коробках увозили мясо и артефакты, когда насобирается побольше.
Кочка спрыгнул с сугроба на почищенную поляну и с удивлением увидел пологий скат с утоптанными ногами следами. Раньше сюда мало кто ходил, сейчас даже тропинки видно. Хотел было пойти сани спустить, да передумал. Сани пустые, чего их таскать. Три артефакта найденных за последнюю прогулку в заграничье, да еще один, не сторгованный ранее, тут в углу, в самом здании лежать должен, вот и всё что сейчас нужно.