Страница 42 из 79
Уличный фонарь бросал резкие тени на лицо Дудочника.
— Что с ней теперь будет? — спросила я. — Чего ждать от Инспектора?
Я вспомнила солдат, которые заклеймили Зака и получили за это плети. Потребует ли Инспектор для Салли того же самого? Или еще хуже? А Дудочнику опять придется исполнить наказание?
— Что бы он не решил с нею сделать, — сказала я, — это вряд ли будет хуже того, что сделала бы Воительница, получив Салли в свои руки.
— Ее идея сдаться Воительнице попросту безумная. Неважно, насколько Салли решительна и отважна. Никто не может гарантировать, что пытка не развяжет ему язык.
Нет, Салли не лишилась ума. На память пришли ее слова: «Ты правда считаешь, что жалкие остатки моей жизни хоть что-то для меня значат?»
— С тобой все хорошо? — спросила я у Дудочника, касаясь его плеча.
— Нормально, — коротко отозвался он, потом мрачно хохотнул. — Так вот в чем дело, а? Вот чего она добивалась. Я бы умер в Блэквуде, если бы не Салли.
Ему не было нужды произносить то, о чем мы оба подумали: а Ксандер жил бы дальше. По выпяченному подбородку Дудочника я поняла — он понесет груз смерти Ксандера с собой, уходя в ночь.
* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *
Я ожидала возвращения Дудочника с Инспектором на кухне. Стараясь сохранять хотя бы внешнее спокойствие, слушала болтовню Эльзы.
— Я в это не верю, — повторяла и повторяла она, а я не могла ответить, ибо верила слишком твердо.
Все, что прежде не давало мне подозревать Салли — ее безоглядная преданность нашему делу, любовь к Ксандеру — теперь не оставляло мне сомнений в ее вине.
— Ты меня слушаешь? — спросила Эльза, коснувшись моей ноги.
Взглянув вниз, я на мгновение увидела не ее руку, а Салли — с корявыми шишковатыми суставами и морщинистую, как пустой кожаный мех. С пальцев капала кровь. Но совсем не та, что текла часом ранее из разбитого мной носа; эта была гуще и темнее. Я зажмурилась. Когда снова открыла глаза, то увидела только Эльзу, ее вытянутую ладонь и приблизившееся ко мне лицо, на котором отражалось беспокойство пополам с возбуждением.
— Слушаешь меня? — переспросила она.
И я кивнула, пытаясь не думать о том, что Инспектор сделает с Салли. Конечно, он захочет, чтобы ее наказание послужило уроком для остальных. Не спорю — она это заслужила. Но в последнем видении-вспышке было столько крови… Неужели Инспектор зайдет так далеко? Салли приговорят к смерти?
Инспектор не постучал в дверь приюта, просто грохнул ею о стенку. Его шаги по деревянному полу были стремительнее, чем обычно. Когда я вышла в коридор ему навстречу, глаза Инспектора были сужены, губы — плотно сжаты. За ним следовал Дудочник.
Не дожидаясь приказа, охранники у комнаты Салли отпрыгнули в стороны, как только Инспектор с Дудочником приблизились. Но когда Инспектор толкнул дверь, она лишь самую малость приоткрылась, а потом застряла.
— Салли, — позвал он.
Тишина. В коридор вышла Зои и оттеснила меня, чтобы встать рядом с Инспектором. Дудочник шагнул назад и прислонился к стене позади них.
Инспектор обнажил нож и нажал плечом на дверь. Скрежеща, та с натугой открылась. Я ничего не могла рассмотреть за широкими плечами Зои, Инспектора и охранников.
Зои первой шагнула внутрь.
— Ад кромешный, — сказала она.
Я посмотрела вниз. За порожком виднелось кровавое пятно. Инспектор вошел в комнату следом за Зои; я тоже, перешагнув лужу крови.
Салли лежала на полу. Поза была изломанной, потому что тело толкали дверью. На левой руке зияли два решительных пореза от локтя до запястья. Горло также было перерезано — аккуратная рана в палец длиной под правой стороной челюсти. Ни следа мелких повреждений или неровностей, указывающих на пробу или на колебание из-за боли: только прямые рассечения, с вялой кожей по краям и запекшейся кровью внутри. В правой руке Салли до сих пор был маленький ножичек с испачканной кровью костяной рукоятью.
Пол скрипнул. Я оглянулась.
Дудочник тоже вошел и теперь смотрел на тело Салли.
— Итак, все кончено, — сказал он.
Инспектор повернулся к нему.
— Нельзя было позволять ей сбежать от правосудия, — отрубил он. — Отчего проглядели этот нож?
— Видно, она его прятала, — отозвался Дудочник. — И даже если бы мы его отняли, она бы нашла способ убить себя. Использовала бы подсвечник или удавилась на простыне.
— Она должна была послужить уроком.
— И что ты собираешься сделать? — уточнила Зои. — Зашьешь ее и разыграешь казнь на рыночной площади?
Дудочник заговорил прежде, чем Инспектор смог ответить.
— Все кончено, — повторил он. — Здесь больше ничего не поделаешь.
— Безобразие, — проворчал Инспектор, отступая.
Вытянув ногу, он толкнул локоть Салли.
Зои и Дудочник зорко за ним следили, но ни один из них не пошевелился.
— Уберите падаль, — приказал Инспектор охранникам. Повернувшись к Зои и Дудочнику, он уставился на них и продолжил командовать: — Бросьте тело предательницы в карьер на восточной равнине.
Потом ушел.
Охранники заспорили в коридоре, где взять тачку для перевозки трупа.
Лицо Зои было непроницаемо. Она вышла, не оглянувшись.
Дудочник тоже собрался уходить. Я положила руку на его плечо.
— Ты не рвался внутрь, как все остальные.
— И?
— Ты знал, что мы здесь найдем, — сказала я.
Он не ответил. Только закрыл на миг глаза, медленно вдыхая и выдыхая.
— Ты знал об этом клинке, — прошептала я, помня о солдатах в коридоре и об Инспекторе где-то поблизости. — Ты жил с ней не один год. И знал, что она держит ножичек в ботинке.
Он пожал плечами.
— И что, если так?
— Ты знал, как она поступит, — прошипела я. — Ты мог ее остановить.
— И что потом? — Дудочник повернулся ко мне лицом. — Позволить ее засечь на площади как предателя? Или отдать на расправу солдатам, едва правда выйдет наружу? А Сопротивление пусть само себя угрызает спорами о том, что делать и кого винить?
Он вновь взглянул на Салли. Кровь на полу уже запекалась, среди алого виднелись черные сгустки.
— Так лучше, — сказал Дудочник.
Я покачала головой.
— Как ты мог позволить ей сотворить такое?
— Ты тоже знала о ноже.
У меня перехватило дыхание. И правда. Я видела этот костяной ножичек раньше, видела, как Салли вынимала его из ботинка, чтобы порезать табак, сидя у огня с Эльзой, видела, как с его помощью Салли убирала камешки из ран Зака.
— Я забыла, — призналась я.
— Может, и я забыл, — сказал Дудочник и ушел.
Глава 19
Охранники быстро унесли тело Салли.
Прижавшись лицом к оконной решетке в гостиной, я наблюдала, как двое солдат Инспектора грузят тело в тачку. Рядом с ними стояли на посту Виолетта и Криспин. Не будет похорон, как для Ксандера. Салли упокоится в карьере вместе с теми, кто погиб в битве за Нью-Хобарт — и бойцами Синедриона, и нашими. Меня переполняли смятенные чувства.
— Как долго ты знала, что это она? — Инспектор встал за моим правым плечом.
Наблюдая за солдатами, покатившими тачку по улице, я не расслышала его приближения.
— Только сегодня узнала.
Наехав на торчащий камень, тачка резко остановилась. Один из солдат качнул ее и протолкнул дальше. Колеса прыгали по неровной мостовой, сотрясая тело. Кровь пропитала простыню.
— Вообще-то мне подсказал Зак, — пояснила я. — Это он вышел на след.
Инспектор кивнул.
— Твой братец никогда не был дураком.
Солдаты завернули за угол. Из глубины коридора доносилось шуршание жесткой щетки — Эльза уже скребла пол. Понадобится много времени и усилий, чтобы отчистить всю кровь.
— И все это время ты думала, что предатель — я? — тихим голосом спросил Инспектор.
Я нетерпеливо повернулась к нему лицом.
— Да какая разница? А ты думал, что это Зак. Все вы так думали. И тоже ошиблись.