Страница 30 из 48
— Как ты там вообще оказалась? — спросила я.
Матти недовольно покосился в мою сторону, но промолчал — похоже, до моего появления Мита в принципе не горела желанием идти на контакт, несмотря на подмогу в лице Ростислава.
— Не помню, — беспомощно улыбнулась она, заломив брови. — Вообще ничего. Меня вызвали вниз, сказали, что-то с опорой под камерой гашения «Королевны», но, мол, обнаружил неполадку новенький — и сам толком не знает, что не так и как поступить. Вызов был по общей линии, говорил наш диспетчер, и я ничего не заподозрила. Спустилась к опорам, но до нужной даже не добралась — наверное, меня по голове ударили или что-то в этом роде, потому что я ничего не видела, а очнулась уже… дома, — с запинкой закончила она и машинально потерла запястья.
Мне нестерпимо захотелось слетать в ту глухую деревушку ещё разок, только уже с огнеметом.
— Со мной никто толком не разговаривал, — рассеянно продолжала Мита, и не подозревая, в какой опасности оказалась ее малая родина. — Только брат заходил познакомиться. Ну, или как он это назвал, «посмотреть в глаза неприкасаемой, которая бросила родную мать в беде». Тогда-то я тебе и позвонила, потому что этот придурок действительно смотрел в глаза, а не на смартфон.
— Неприкасаемой? — переспросил Матти с лёгким недоумением. — Это ведь была деревенька бархаи?
О том, что формально никаких неприкасаемых уже сто лет не существует, он заговаривать даже не пытался. Все прекрасно понимали, что бумаги — одно, а древние традиции — другое.
— Была, — невесело подтвердила Мита, — но я нарушила приказ отца и старейшины, когда сбежала из-под венца. Это… — она снова запнулась, подбирая слова, и раздражённо взмахнула рукой, будто неприятные воспоминания можно было оттолкнуть. — Это страшное оскорбление и для родителей, и для жениха, и для брамина, который одобрил тот брак. Мне бы никогда этого не простили, даже если бы я приползла обратно на коленях, умоляя принять меня назад. А я ещё и не приползла, — с затаенной гордостью закончила Мита, криво усмехнувшись.
— Но вы прожили на этой станции много лет, — тактично опустил точную цифру Матти. — Вас никогда не пытались вернуть?
Мита покачала головой, но я виновато вставила:
— Пытались однажды, только папа не позволил. Я не очень хорошо помню этот момент, но вроде бы нашелся кто-то с того корабля из Хайдарабада, кто вспомнил «зайца». Папа провел с парой человек разъяснительные беседы, и вопрос больше не поднимался.
Мита не поднимала глаз. Кажется, они были на мокром месте.
— Значит, семья знала, где вы, — сделал свой вывод Матти, — но похищение произошло только сейчас… — он задумчиво побарабанил пальцами по краю стола, невидяще глядя перед собой.
— Хочешь сказать, их целью была не Мита? — уточнил Ростислав и обернулся.
— Нет, их целью как раз была Мита, — покачал головой Матти. — Но сами бы они провернуть такую операцию не смогли бы. Кто бы ни помогал похитителям, на станции его знали — достаточно хорошо, чтобы злоумышленник мог заморочить голову диспетчеру и новичку… впрочем, с ними я ещё разок побеседую, если вы не возражаете.
— Сколько угодно, — щедро позволила я, старательно изгоняя из голоса нервные нотки.
Это были мои люди. Я привыкла полагаться на них, насколько вообще умела это делать.
И допустить даже мысль, что кто-то из них мог так поступить с Митой…
Я сглотнула, потерла висок, отозвавшийся глухой болью, и бодро напечатала в общий чат, что Мита в порядке и уже работает со следователем — правда, не с тем. Кто видел Светлану Ракшину?..
Глава 15.2
В чате так долго царила подозрительная тишина, что я успела запаниковать: не хватало ещё, чтобы у меня на станции куда-то запропастился целый лейтенант юстиции!
Потом в беседу наконец-то подключился Дирк и сухим казённым тоном отчитался, что Светлана попросту увлеклась отдыхом в туристической зоне, но уже наставлена на путь истинный и направляется в жилой блок. Я выдохнула с облегчением и вдруг ощутила, как разжимается ледяной комок напряжения где-то внутри.
Кажется, события последних дней и впрямь повлияли на меня так, что это было видно даже со стороны. Я не справлялась. Не тянула. Тетя Алия просто заметила это первой — вот и крутилась рядом, пытаясь взять хотя бы часть задач на себя. Тоже не справлялась, конечно, но у нее-то и опыта в управлении станцией не было никакого — она всю жизнь заведовала муниципальным детским садом на материке, а не переполненным дурдомом с искусственным пляжиком и острой нехваткой пресной воды.
Наверное, мне следовало извиниться за свое поведение. Тетя Алия не стала бы таить обиду и крутить носом. Она наверняка простит мою дурацкую вспышку и даже посочувствует — и от одной мысли об этом ледяной узел в животе начинал закручиваться туже.
Чужого сочувствия я бы точно не потянула. А времени на истерики и драмы у меня не было. Совсем.
Светлана добавила веселья — явилась недовольная, отчитала нас с Ростиславом и Матти за вмешательство в чужое расследование и несанкционированную спасательную операцию на территории другого государства, но милостиво согласилась взять на себя бюрократические формальности. Из этой линии поведения я сделала вывод, что, если бы мы не сорвались в Индию на гидроплане, Мите пришлось бы ждать, пока спасательную операцию организуют через три ведомства как минимум, и спасти бы уже никого не успели, — а теперь вот переживают из-за полномочий. Человек-то в порядке, а как быть с выделенным на поиски бюджетом? Не говоря уже о том, что время пребывания лейтенанта на морской платформе резко сократилось…
Я брезгливо поморщилась, но просьбу Светланы оставить ее наедине с пострадавшей выполнила без пререканий. По крайней мере, ей хватило совести взять на себя бумажную возню, и на том спасибо — сил ещё и на это у меня бы точно не хватило. Я чувствовала себя выжатой до предела, натянутой, как струна, которая вот-вот лопнет, и любая мысль о каких-либо дополнительных задачах вызывала странное внутреннее сопротивление. Словно где-то в голове еще держался из последних сил одинокий предохранитель, ограждавший меня от нервного срыва.
— Комиссия по расследованию причин аварии ещё не вернулась с «Новой Кубани»? — неохотно спросила я у Дирка, который провожал Светлану до комнаты Миты и теперь дожидался меня в коридоре.
— Ещё нет, — отчитался он и отработанным жестом подсунул мне многоразовый стакан с кофе. — Пару минут назад пришел сигнал об обратном старте, шаттл будет здесь через два часа семнадцать минут. Ремонт «Королевны» идёт с небольшим опережением графика, все оказалось не так плохо — электроника почти не пострадала. Ваша постоянная помощница стабильна. Следующая дежурная бригада медиков выведет ее из лечебного сна, если все будет продолжаться в том же духе.
Я несколько приободрилась. Лусине шла на поправку — а с остальным как-нибудь разберемся, даже если виновными в аварии признают наземные службы и откажут в выплате страховки. Возьму кредит, в конце концов, — о расширении штата и, тем более, строительстве госпиталя на орбите придется забыть на несколько лет, но жили же мы как-то и без этого!
Кофе тоже оказался выше всяких похвал, и я взглянула на Дирка с проклевывающейся симпатией. Он неуверенно улыбнулся в ответ и, кажется, собирался что-то сказать, но тут Ростислав отцепился от Матти и мимоходом положил ладонь мне на плечо.
— Верно ли я понимаю, что у тебя ещё есть два часа свободного времени?
Я рассеянно кивнула и обернулась, но тут Дирк поймал меня за запястье. Вздрогнул, словно получив заряд статического электричества по всем пальцам, но руку не выпустил.
— Представители реестра уведомили, что пришлют комиссию для разбора жалобы капитана Соколова уже завтра, — предупредил он. — Будут какие-либо указания на их счёт?
Я вывернулась из-под ладони Ростислава и выпрямилась, нахмурившись. Резервный номер в мансарде гостиницы был занят комиссией по расследованию причин аварии, и девать ещё и представителей реестра было некуда, а улестить их пляжной зоной возможным не представлялось. И приспичило же им прилететь именно в период цветения!