Заграница

Все эти малоизвестные факты были Муратбаеву интересны и, в последующем он пересказывал их своим солдатам на соответствующих темах занятий.

Глава 2. Брест

Муратбаеву легендарный город-герой и крепость Брест представлялся особенным городом. Овеянный военно-боевой славой Крепость-герой нёс в себе живую историю величайшего героизма, отваги и стойкости его защитников. Мурат старался полной грудью вдыхать воздух, обогащённый боевой славой её легендарных защитников. Поглощенный внутренними эмоциями, он, всматриваясь в землю под ногами, возбуждённо говорил Мире:

– Ты чувствуешь, чувствуешь какой здесь воздух? Смотри! Вот та самая земля, на которой ты стоишь, пропитана кровью наших бойцов. Это же надо! Мы с тобой здесь, в легендарном, героическом Бресте!

Мира, удивляясь проявлениям эмоции мужа, сказала, стараясь придать голосу нотки сожаления:

– Жаль, что нет ведра.

– Зачем?

– Ну, набрал бы немного землицы Брестской.

Мурат рассмеялся её шутке:

– А можно, я её наберу в фуражку?

– Конечно! И в карманы – тоже. Извини, я не совсем удачно пошутила! Просто я уже устаю от всех этих дорог. Уссурийск, Хабаровск, Москва теперь Брест, и только потом польская Легница. Поэтому я готова в следующий раз, когда будем здесь, в Бресте, всеми своими чувствами ощутить воздух героического города. А мы ещё будем здесь, в Бресте в следующий раз. Обязательно будем. И вот тогда мы посетим здесь саму крепость. Но сейчас, когда мы здесь впервые, будет лучшим, если мы сейчас займёмся отъездом в Легницу.

– Да-да, правильно! Сейчас нам будет не до крепости. А вот в следующий раз мы с тобой попадём в легендарную Брестскую крепость.

Конечным пунктом назначения, в который требовалось прибыть Муратбаевым, был польский город Легница, где размещался штаб Северной группы войск Вооружённых сил СССР. Проезд из Бреста в Легницу осуществлялся в основном железнодорожным транспортом, и дорога от Бреста в тот польский город занимала по времени четырнадцать часов.

Там же на вокзале в журнальном киоске Мурат купил набор цветных открыток с видами города Брест.

Железнодорожный вокзал города Брест. Июнь 1975 года. Фотоснимок из набора открыток о Бресте.

Томительное ожидание открытия таможенного зала происходило в раскалённом от летнего зноя зале ожидания. Уставшие, потные люди теснились в ограниченном пространстве зала. Как всегда и как везде, где только можно, для наших граждан создавались испытательные условия. Люди, отправляющиеся за границу, воспринимали все эти не лёгкие условия, как должное и необходимое.

Начало лета 1975 года выдалось жарким. Мурат, который раз вытирая потное лицо уже мокрым от этого платком, предложил:

– Мир, пошли на улицу, оттуда будем ожидать открытие таможенного зала.

На что она возражала:

– Ну, ты что? Все стоят, ждут, никто не выходит отсюда. Наверное, скоро откроют.

Стараясь выдерживать полное спокойствие, он пытался убедить её в своём:

– Мы с улицы всё увидим. Откроют зал, люди пойдут, и мы сразу же вернёмся и тоже войдём туда. А то я уже совсем мокрый от этой духоты.

Однако Мира никак не соглашалась с предложением. В её мотивациях отказа было что-то правильное:

– Потерпи! У нас же всегда так делают. Здесь откроют, а с улицы закроют. Или, наоборот, там с улицы закроют вход в этот зал и только потом откроют двери в таможенный зал. Ты же знаешь: система «ниппель». Поэтому не ищи неприятности или сложности. Видишь, никто не выходит, все терпят и ждут. Мы первый раз здесь, а эти люди уже бывалые в этом деле, они же знают, что делать. Так что, давай, как они.

К Муратбаевым придвинулся стоявший рядом мужчина средних лет и обратился к ним:

– Ну, что молодёжь, в первый раз за границу?

Мурат и Мира недоумевающе посмотрели на обратившегося к ним и оставили его без ответа. Тот неспешно продолжил разговор:

– Да ты, лейтенант не беспокойся, здесь все свои. Я, например, майор, из отпуска еду. В Легницу. А вы?

Мурат обрадовался попутчику и охотно вступил в разговор:

– В общем-то, и мы тоже туда же.

– Откуда будете?

– Из Алма-Аты.

– О, я служил в Казахстане. Ну и жара у вас летом.

– Так и здесь не прохладно, – Мурат вновь вытер с лица пот.

– А что в форме едешь, паришься?

– Так я же в первый раз. Представляться придётся по приезду.

– Ну, это ты правильно поступаешь, дисциплинирован. Молодец! Значит, угадал, в первый раз едете в Польшу.

– Да, в первый раз.

– А багаж в виде контейнера с вами едет?

– Ну, не с нами, а грузовым ходом.

– А ты лейтенант уже оформил свой контейнер?

– Конечно, ещё в Алма-Ате.

– Нет, я имею в виду здесь в Бресте на таможне. Вот вы же сейчас будете оформляться для проезда туда. А контейнер тоже надо оформлять, а то его не пропустят через границу.

От услышанных слов Мурату стало ещё жарче. Он посмотрел на Миру, слушавшую разговоры мужа со случайным попутчиком. Мурат оживился и переспросил собеседника:

– Извините, а, как и где здесь надо оформлять контейнер?

– Ну, вот, приехали, – не обрадовал Мурата собеседник назвавшийся майором.

Он приблизился к Мурату и начал пояснять:

– Вон, видишь то одноэтажное здание, вот туда и дуй со всеми своими документами и проси срочно оформить контейнер, так как скоро тебе уезжать отсюда в Легницу.

Мурат, быстро поблагодарив подсказчика, стремительно бросился в направлении указанного здания.

Оказалось, что дело по оформлению контейнера для его передвижения через границу, было не сложным и не долгим.

Мурат вернулся в зал. Всё там оставалось в прежнем положении.

Наконец-то дверь в таможенный зал открылась. Люди, ожидавшие именно этого момента, ринулись в дверной проём, как в спасительную брешь. Каждый и каждая из ожидавших открытия двери в таможенный зал, спешно ринулись в зал неся в руках свои чемоданы, сумки, свёртки и другие носимые вещи. Пассажиры с детьми, в толпе рвущихся в зал людей, имели преимущества. Они то и дело взывали: «Пропустите с детьми!». Большинство на эти воззвания не обращали внимания и двигались в плотном людском потоке. Некоторые старались расступиться, желая пропустить родителей с детьми. Но получалось это не очень удачно. Давление людского потока со всех сторон не позволяли возможности освободить проход тем, кто просил пропустить их с детьми. Наши соотечественники всегда отличались величайшей терпеливостью и мужеством в преодолении всевозможных жизненных трудностей. Поэтому все трудности в преодолении всех формальностей на ОКПП (отдельный контрольно-пропускной пункт) Брест были ничем в сравнении скорого вступления на заграничную землю. Наверное, желание быть среди первых, да ещё подгоняемое боязнью оказаться ущемлёнными в чём-либо и вообще, остаться среди последних, которым чего-либо не достанется, делает нас, мягко говоря, решительными. А как же, ведь мы привыкли к тому, что нас часто, обделяли, обманывали, и такое происходило даже со стороны официальных органов власти. А помните, в советские годы, что зачастую происходило в театрах и кинотеатрах. Так сказать, в центрах искусства, в очагах культуры. Вначале толпа рвётся вовнутрь храма культуры, а после просмотра и получения мощной дозы культурного просвещения та же толпа рвется, распихивая других любителей искусства, в гардероб и на выход. Одним словом, где скапливались советские люди, часто получалась людская давка. Скорее такое случалось ещё и потому что другие советские люди, которые являлись организаторами массовых мероприятии, сами создавали такие условия очерёдности, ажиотажа и давки в очередях.

Зал таможенного досмотра представлял собой просторное помещение с потолком, возвышавшимся до уровня третьего этажа. Второй этаж зала был обозначен сплошным балконом, тянувшимся по периметру трёх стен и представлял собой П – образную форму.