Страница 65 из 93
Она кивнула. — Приведите увеличение расходов на оборону и еще миллиарды к стоимости акций корпораций, производящих бомбы и пули. Как я уже сказал: старые белые люди правят миром. Вы знаете, почему они называют это атакой под ложным флагом? Он восходит к векам, начиная с военно-морских войн, когда корабли использовали пушки, а моряки сражались друг с другом мечами и топорами. Это была уловка, поднимающая флаг ваших врагов, чтобы обмануть целевой корабль, позволяя вам подплыть достаточно близко, чтобы нанести удар. Но корабль под фальшивым флагом поднимет свой, прежде чем вступить в бой. Он признал бы обман еще до начала боя.
«Я не думаю, что Халлек окажет такую же честь».
— Конечно, не будет, — согласился Рейвен. «Правительства делали это, и им всегда это сходило с рук. В 1962 году был составлен план, оправдывающий вторжение на Кубу с целью свержения Кастро. Министерство обороны организовало операцию «Нортвудс», чтобы топить корабли и сбивать самолеты и обвинять в этом Кубу. Он так и не был введен в действие, но он был не первым и не последним.
Виктор сказал: «Этот лоббист будет знать, на кого он работает».
Рейвен покачала головой. «Не будь наивным. Он всего лишь посредник. Кроме того, за это никто не отвечает. Даже заговора нет. Это так работает. Это как консенсус. Собственно, так я их и называю: Консенсус».
— Консенсус, — повторил он.
«Старые белые люди, которые крутят колеса в свою пользу, и те, кто их поддерживает. В данном случае речь идет о мирном времени, что плохо для бизнеса. США тратят более триллиона долларов в год на оборону, большая часть которых идет на производство оружия в США. Это надо оправдать. Должна быть война, чтобы сохранить этот банкролл. Проблема в том, что в последнее время этого было слишком много. Политики должны уметь оправдывать эти войны. Им нужна общественная поддержка. Нет лучшего способа сделать это, чем взорвать что-нибудь.
— Мне все равно нужно имя лоббиста.
Она сказала: «Его зовут Алан Бомонт. Или, если быть более точным, это было его имя.
Виктор сказал: «Ты убил его», и она кивнула.
— Я делал то, что у меня получается лучше всего, — пытался остановить Халлека.
— Но Халлек все равно идет вперед?
Рейвен сказал: «Я слишком поздно добрался до Бомонта. Он уже перевел деньги Халлеку. Теперь корыстные интересы ждут своего фейерверка. У Халлека есть работа, иначе он наживет очень могущественных врагов.
— Хорошо, — сказал Виктор. — Тогда пора покинуть город. У меня нет желания стать жертвой атаки Халлека.
'Удачи с этим.'
Он сказал: «Я не верю в удачу» и направился к двери.
— Что ж, во что бы вы ни верили, вам понадобится его помощь.
Что-то в ее тоне заставило его обернуться. 'Почему ты это сказал?'
— Потому что ты будешь простофилей Халлека. Придя сюда, вы сами взяли на себя вину за нападение.
СОРОК ВОСЕМЬ
Он долго молчал. Он думал о книге, о конспиративной квартире, о зашифрованном сообщении и о том, что выследил Рейвен до музея. След, оставленный людьми Халлека, чтобы привести его в определенное место в определенное время.
Ты пойдешь с нами , сказал парень в синем костюме. В тот момент Виктор подумал, что команда хотела взять Виктора под свою опеку из-за его связи с Рэйвен. Теперь он понял, что это, должно быть, всегда было частью плана Халлека.
— Это бессмысленно, — сказал Виктор. «Халлек не мог знать наверняка, что я захочу с ним встретиться; он не мог знать, что я приду за тобой, и как я это сделаю. Я нашел один из твоих доминиканских окурков в Праге. Это привело меня к Марте.
«Я всегда знал, что Жан-Клод меня предаст, — сказал Рейвен. — Но я никогда не мог заставить себя убить его просто из предосторожности. Думаю, пугать кого-то работает только до определенного момента. Он дал вам мои псевдонимы?
— Да, а потом…
Он остановил себя, потому что знал все остальное. Он передал информацию Халлеку, который рассказал Виктору о квартире.
Он покачал головой, раздражаясь на себя. — Он дал мне этот адрес, и я не стал его спрашивать. Я пришел прямо сюда. Вы были правы, я подставился.
— Не будь слишком суров к себе, — сказал Рейвен. «Халлек — мастер в таких вещах. Он обманывал меня годами.
'Я должен был знать лучше. Я лучше знаю.
«Жизнь — это один длинный урок. Мы никогда не узнаем, сколькому мы научились, пока не встретим конец».
Он подумал об этом, а затем сказал: «Но я мог убить тебя в Праге. Он хотел , чтобы я убил тебя в Праге. Если бы я знал, меня бы сейчас здесь не было.
Она посмотрела на него с некоторым сочувствием. Ему никогда не нравились такие взгляды. Она сказала: «Тогда он бы не использовал тебя. Он бы использовал кого-то другого. Может быть, даже один из его собственных людей. Но ему это было не нужно, не так ли? У него была ты. Вы облегчили ему задачу, пытаясь найти меня. Ты отдала себя ему. Вы устроили ему идеальную проститутку: профессиональный убийца, приехавший в Нью-Йорк по собственной воле.
«Я сказал Герреро и Уоллинджеру не осуждать меня за мои недавние действия. Я сказал им, что обычно у меня это получается намного лучше. Может быть, я не. Может быть, мне просто везло до сих пор. И я даже не верю в удачу.
Рейвен встала со складного стула и подняла с пола роман в мягкой обложке. Она пролистала его. — Он не облегчил тебе задачу. Вот почему ты попался на это. Если на каком-то этапе это казалось неправильным; если бы это было легко, вы бы почуяли неладное. Считайте это компетенцией Халлека, а не собственной некомпетентностью.