Страница 47 из 130
Виктор позволил УТП выпасть из его пальцев и тихонько шлепнуться по ковру.
«Теперь сбрось очки».
Виктор опустил их на пол.
'Повернись.'
Виктор сделал.
Перед ним стоял мужчина, не более чем в десяти футах, на равном расстоянии между Виктором и лестничной клеткой. Купол давал достаточно света, чтобы осветить пистолет с глушителем в руках мужчины и блестки пота на его лице. Он выглядел запыхавшимся, вероятно, пробежав несколько лестничных пролетов. У него было длинное лицо, щетина. Виктор узнал его даже без коричневой замшевой куртки. Наблюдатель.
— Кто ты, черт возьми? — спросил наблюдатель.
Слова были на русском языке, но это был не родной язык говорящего. Виктор не мог определить акцент. Он не ответил. Он хотел задать тот же вопрос.
— Отбросьте ружье, — приказал наблюдатель.
Виктор подчинился, но достаточно сильно, чтобы он проскользнул на несколько футов.
Наблюдатель подошел ближе. Он двигался с осторожной скоростью, взглянул на двух мертвых телохранителей у дверей президентской резиденции.
— Копы скоро будут здесь, — сказал Виктор.
Наблюдатель проигнорировал его и махнул пистолетом. «Потеряй и свою резервную копию».
Виктор потянулся к задней части талии, где был спрятан P22.
— Делайте это очень медленно, — подсказал наблюдатель.
Виктор вытащил «вальтер» и направил его вперед.
«На этот раз не роняйте его, выбросьте».
Виктор так и сделал — но бросил его вперед — в наблюдателя. Не для того, чтобы нанести травму, просто чтобы отвлечь. Глаза наблюдателя инстинктивно взглянули на пушку, летящую к нему, и он вздрогнул, чтобы уйти с дороги. К тому времени, когда он пришел в себя, Виктор уже был в открытом дверном проеме.
Он захлопнул за собой дверь и увидел, что источником зеленого света был монитор ноутбука, как он и ожидал. Она была разделена на шесть окон, пять из которых показывали изображение, отличное от того, что должно было быть скрыто камерами ночного видения по соседству в президентских апартаментах.
Он больше не думал об этом. Все его мысли были сосредоточены на человеке по ту сторону двери, человеке, у которого был пистолет, а у него ничего не было.
ГЛАВА 24
Виктор присел в темноте, балансируя на носочках. Воздух в комнате был теплым и спертым. Он чувствовал запах одеколона и пота. Его правая рука пульсировала. Единственный свет проникал сквозь тонкие щели между портьерами, но его было достаточно, чтобы увидеть гостиную комнаты вокруг него. Он отличался от президентского как размером, так и планировкой, меньше и менее роскошно. Из гостиной вели две внутренние двери, которые, как он предположил, вели в спальни. В спальнях, вероятно, были собственные ванные комнаты, но в остальном деваться было некуда. Он мог украсть уловку Ямута и пройти через одно из окон к внешнему уступу, но эта стратегия полагалась на то, что его враг бездействует и позволяет ему.
Виктор не двигался. Он ждал. Если наблюдатель хотел его, он должен был прийти и забрать его. Гостиная была самым большим открытым пространством, и там было легче всего защищаться. Он мог видеть силуэты большого дивана, буфеты вдоль двух стен, кофейный столик, письменный стол, за которым стоял компьютер, и два стула перед ним. Все препятствия для нападающего и потенциальное оружие должны быть использованы против него.
Он услышал тихие шаги за главной дверью, за несколько мгновений до того, как прозвучали приглушенные выстрелы, и в ней пробили шесть дыр. Два высоких, два низких, два посередине. Но все по прямой. Виктор был достаточно далеко от траектории, чтобы не беспокоиться.
На секунду он подумал, что у наблюдателя может не быть ключ-карты, но защелка щелкнула, и Виктор почувствовал слабое дуновение сквозняка, когда дверь открылась. Раздалось четыре щелчка, когда наблюдатель рассыпался по залу. Опять же, Виктору не нужно было двигаться.
Наблюдатель вошел в комнату, медленно и сдержанно, потому что знал, что его враг безоружен. Как и ожидалось, на наблюдателе были выброшенные тепловизионные очки. Темная гостиная казалась ему оттенками светло-серого, а Виктор — четкой темно-серой фигурой с черной головой и руками. Наблюдатель его не видел.
Но Виктор увидел наблюдателя.
Единственная собирающая инфракрасная оптика на очках выступала на несколько дюймов от глаз, сильно ограничивая периферийное зрение на очень близком расстоянии. Виктор, стоявший сбоку от двери и не более чем в двенадцати дюймах от бока наблюдателя, был в его слепой зоне.
Виктор сделал свой ход, направляясь к вытянутому пистолету, но наблюдатель, должно быть, понял проблему с его периферийным зрением, потому что он отбросил пистолет, прежде чем Виктор успел его схватить.
Вместо этого Виктор поправил свою опору и столкнулся с мужчиной, отбросив его назад и в дверь с такой силой, что тот застонал от удара. Прежде чем он успел прийти в себя, Виктор ударил себя локтем по лицу, приближаясь снизу, целясь под очки, и почувствовал, как он соединяется со скулой и скользит по лицу, в то время как его левая рука схватила правое запястье наблюдателя и удерживала его, и пистолет, прислоненный к стене.
В ответ Виктор ударил себя кулаком в живот, коротким ударом, недостаточно сильным, чтобы действительно повредить его, но достаточной силой, чтобы все же причинить боль. Кевлар кое-что смягчил удар, но не сильно. Затем последовало еще несколько левых хуков. Виктор поморщился и ответил локтями, которые не попали точно в цель. Голова наблюдателя была неуловимой мишенью, ловко раскачиваясь из стороны в сторону.
Виктор сменил тактику, отступил на полшага, отпустил запястье, схватил мужчину за плечи обеими руками и взмахнул коленом вверх. Наблюдатель двинулся вовремя, и колено попало ему чуть выше паха, заставив его вздрогнуть, но не задев достаточно нервных окончаний, чтобы вывести его из боя.