Страница 36 из 39
Посольство Кунраада фан-Кленка … С. 432–433
…Царя Алексея похоронили. Похоронивши же его, стали усиленно заботиться о здоровье Феодора: три тётки и шесть сестёр, рождённых от Милославской, расположившись возле него, сидели безвыходно и оберегали всячески его здоровье.
Дневник зверского избиения московских бояр в столице в 1682 году… С. 385
…Передавали, что тётки и сёстры его по матери (Милославской) безысходно находились у постели нового царя. Они питали самое чёрное недоверие к Аптекарскому приказу, с 1672 г. возглавлявшемуся А.С. Матвеевым. Уже 1 февраля 1676 г. Матвеев был удалён с этой должности, а 8 февраля царскую медицину возглавил представитель высшей родовой знати, пользовавшийся всеобщим доверием – боярин Никита Иванович Одоевский. Через неделю новый глава Аптеки созвал консилиум шести ведущих медиков страны.
Обследование Фёдора Алексеевича и изучение анализов показали, что «ево государская болезнь не от внешняго случая и ни от какой порчи, но от его царскаго величества природы… та де цынга была отца ево государева… в персоне». Хроническая болезнь даёт сезонные обострения, заявили доктора, лекари и фармацевты, которые купируются с помощью внутренних и внешних укрепляющих средств, «сухой ванны», мазей на царские «ношки». Полное излечение возможно «только исподволь, а не скорым времянем».
Бояре вздохнули с облегчением – болезнь при соответствующем уходе была не смертельна, в конце концов, Алексей Михайлович жил с ней и царствовал десятки лет, был любителем охоты с ловчими птицами и борзыми, а в случаях душевной тоски ходил с рогатиной на медведя. Юноша Фёдор Алексеевич был, конечно, похлипче, но воспитан на физических упражнениях как истинный царевич дома Романовых.
А.П. Богданов. Царь Федор Алексеевич. М.: Изд-во Университета Российской Академии Образования. 1998. С. 65
В понедельник, 10-го февраля, его превосх. наш посол и все его домочадцы надели траур по поводу смерти его величества. До обеда боярин Артемон Сергеевич, в сопровождении многих саней, совершенно в трауре и с обнажённой головою, медленно проехал мимо двора его превосх-а, в то время как фан-Асперен и я случайно стояли у ворот. Он казался очень опечаленным, подал нам руку и, проехав немного, подозвал фан-Асперена, спросил о здоровье его превосх-а и сообщил заодно, что для его вельможности при дворе и теперь всё останется по-прежнему. После обеда его превосх. послал господ маршала, Бюдэйна и фан-Асперена, всех в трауре, в приказ или канцелярию, чтобы засвидетельствовать господину Артемону Сергеевичу соболезнование по поводу смерти его царского величества. Не застав его, однако, здесь, они принуждены были отложить посещение до следующего дня, когда думали застать его утром рано дома. Во вторник, 11-го февраля, утром, в 2 часа до рассвета, три означенные господина отправились от его превосх-а ко двору Артемона Сергеевича, чтобы исполнить то, что им было поручено. Когда они подошли к крыльцу, гофмейстер, со слезами на глазах, проводил их наверх, где они в сенях встретили массу людей, которые все были очень печальны. Когда боярин их принял, и маршал начал говорить, то и сам вельможа и все находившиеся в комнате разразились рыданиями. Он благодарил его превосх. за сочувствие и утешение в горести и уверял, что господа не переменились, что те же господа останутся у власти, кроме разве того, что, в виду малолетства его царского величества, четверо знатнейших будут управлять на ряду с ним. Он прибавил, что дела его превосх-а теперь пойдут вперёд так же, как и прежде, и скоро получат хорошее окончание.
Посольство Кунраада фан-Кленка к царям Алексею Михайловичу и Феодору Алексеевичу. СПб. 1900. С. 434–435
В обширнейшем храме, воздвигнутом в честь Преблаженной Богоравной Девы и возвышающемся при царском дворце, новый царь мосхов венчался на царство приблизительно следующим образом: после того как к этому священнодействию собрались в большом количестве, как будто на народное собрание, всё духовенство, вельможи, дворянство и воинские начальники, а также и именитейшие горожане, то на великолепно устроенном возвышении поставили три кресла в ряд. На первом, серебряном и разукрашенном золотом, сел будущий наследник царства, одетый по обычаю страны в длинное одеяние, разукрашенное золотом и драгоценными камнями. Рядом с ним второе занял патриарх, которому предстояло совершить обряд. На третьем были приготовлены: знаменитая шапка, унизанная кругом драгоценными камнями, громадная золотая цепь и княжеский пояс с прибавлением к ним золотой короны и царской златотканной порфиры, тяжёлой от дорогих жемчугов. Почти все эти уборы служат для этого обряда со времен Владимира Мономаха. Итак, меж тем как духовенство рядом песнопений испрашивает будущему новому царю всяких благополучий, старший между вельможами просит патриарха приступить к совершению обряда венчания на царство. Тот, помолившись Богу и всем святым, приглашает царя, который тем временем встал, опять сесть с ним вместе на кресло. Московский митрополит читает молитву о благополучии в будущем, а патриарх творит над ним крестное знамение и возлагает при этом крест, осыпанный жемчугами, на чело царя. Засим старший из вельмож облекает царя в порфиру и, приняв от патриарха шапку с золотым коронообразным украшением наверху, надевает её царю на голову. После сего священники начинают петь литию, т. е. мольбы к святым, и обычные молитвы к Блаженной Деве и благословляют по порядку все – что продолжается довольно долго – нового царя, крестя его приподнятою рукою. То же самое делают и прочие сословия, дабы царь благополучно царствовал на многие и многие годы, после чего патриарх обращается к нему с увещеванием: почитать Бога и Его святые иконы, править делами по справедливости, неуклонно соблюдать русскую веру и распространять её. Из этого храма все длинным шествием идут сперва в храм св. Михаила, а затем в церковь св. Николая, находящиеся оба в Кремле, и служат в том и другом молебны.
Во время этого шествия, по приказанию царя, в теснящуюся кругом с поздравлениями толпу народа бросают множество золотых и серебряных монет, набитых в память сего торжества, и приглашаются знатнейшие лица из всех сословий к великолепному и обильному пиршеству. Здесь царь, сняв из одеяния то, что пообременительнее, подпоясанный вышеназванным поясом и с посохом из рога единорога в руках, сидит на троне, несколько возвышающемся среди столов, поставленных в два длинных ряда. Последним – об остальных великолепно приготовленных яствах я умолчу – приносится каким-нибудь жителем г. Переяславля блюдо из рыбы сельди, похожее на нашу рыбную похлебку, для напоминания о пользе воздержанности. Для увенчания, как бы, пира концом, знаменующим счастливое будущее, царь посылает каждому золотой кубок с вином, который все добросовестно и осушают, причём усерднейше отвечают на эту милость пожеланиями царю счастливого царствования и постоянного здоровья.
Рейтенфельс Яков. Сказания Светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии. С. 293–294
15 июня происходило венчание на царство, по древнему царскому чину. Несли царский венец боярин Р.М. Стрешнев. Скипетр – боярин Иван Фёдорович Стрешнев, а потом князь Юрий Петрович Трубецкой. Яблоко – казначей Камынин, а блюдо – думный дьяк Дементий Башмаков. Мису с золотыми деньгами, чем осыпать Государя после венчания, розрядный дьяк Фёдор Шакловитой, известный по последнему Стрелецкому бунту. За животворящим Крестом послан был боярин И.А. Хилков. На чертожном, вместе с Государем, стояли бояре: князь И.И. Одоевской, князь Ю.А. Долгорукий, Б.М. Хитрово. Поддерживали Государя дядьки его: бояре князь Куракин и Хитрово. Царскую одежду принёс стряпчий Алексей Тимофеевич Лихачёв и, сдав её дьякам государевым, принял прежнюю. Осыпал царя золотыми деньгами Касимовской царевич, а мису держал А.Т. Лихачёв. При сём обряде приказал Царь боярам и окольничим быть без мест.