Страница 1 из 7
Григорий Хорошко
Мелькание жизни между капель дождя
Бытие. Деньги. Постижение.
Бытие – мечта; смысл; кураж!
Деньги – влияние; источник; осуществление!
Постижение – вера; лицо; достоинство!
Приятного чтения!
Что делать, когда не знаешь, стоишь ли ты на распутье или же движешься в том направлении, которое рано или поздно, но всё же приведёт тебя к той заветной мечте, о которой ты так долго размышлял и наконец смог постичь? А может, когда мечта станет наконец осязаема, она не покажется столь же волшебной, а окажется что она просто всегда была рядом, просто мы сами этого не замечали, а в некоторых случаях не желали замечать? Или же виной всему служат какие-либо бытовые факторы?
Всё это – относительно!
Всё, что непосредственно, связанно с нашей жизнью и ничьей более, зависит от нас самих. Не от нашего происхождения, ни от того, как складываются звёзды на небе и не от предрассудков, которые мы сами забиваем себе в голову, желая найти оправдание тем или иным действиям и событиям в нашей жизни.
Достигнув чего-то по-настоящему хорошего того, что мы постигли сами, нас распирает от невероятного чувства гордости и, даже, некоторой алчности, которая в связке с самолюбованием делает из нас врагов самим же себе. А потерпев неудачу, так и норовит переложить ответственность за собственные ошибки на чужие плечи. Человек, которому не хватает духа принят собственные ошибки, как данность и пережить их с мужеством доказав самому себе, что в нём имеется, хоть малая капля достоинства – не сможет и доказать окружающим свою человечность, так как не желая признавать свои недостатки, он не сможет принять и свои достоинства.
Так всё-таки, главный вопрос всего состоит в том, кто мы: мы капли, сам дождь или же мы что-то такое особенное и недосягаемое для остальных, помимо нас то, что может осязать, понять, пережить и почувствовать всё то, что не под силу ни одному живому существу на всём белом свете помимо нас самих?
С первого взгляда, кажется, что нам вполне себе спокойно будет присуща роль капель. А что? Их много. Они также малы в пучине мироздания, как сами люди. На них всем плевать, кроме тех случаев, когда они начинают слишком докучать, делая нас промокшими до нити или же в тех случаях, когда жажда просто убивает человека настолько, что за лишнюю каплю дождевой воды он просто готов пойти на преступление. Вроде, когда капля одна, она уязвима, но, когда их становится много, после того как из их сотен, тысяч и миллионов образуется целый ручей, эти мелкие капли уже не кажутся столь мелкими, уязвимыми и беззащитными. Но всё равно, так или иначе, их жизненный баланс довольно отличается от нашего. Капли становятся едиными не вольно. В то время как люди знают с кем они хотят связать свою судьбу, а с кем нет. Порой именно эта возможность выбирать и оказывается причиной наших неудач, всевозможных ошибок или пороков, но в тоже время и служит на руку, застерегая от собственных же действий.
С другой стороны, человек, по понятным причинам, не может быть самою сущностью дождя. Так как он и самим собою толком управлять и не может. Куда ему до таких великих и необыкновенных природных вещей, как до бытия дождя. Он уноситься ветром. Пролетая не один километр. Он несётся туда, куда ему не приказывают нестись вместе с облаком, а туда куда он сам избирает себе путь, до того места, где он сочтёт нужным пролить свои бодрящие и прохладные струи.
Итогом всего выходит, что человек, как нельзя, подходит именно что ни на есть под третье обозначение. Ведь мы столь неоднозначны, столь свободны и непостоянны, что сами не можем ручаться за те или иные действия и решения, совершённые нашими же руками. Всё бытие, вся сущность, мрак, пороки и благодетели человеческие – всё это прогулка меж капель вездесущего дождя, проливающегося по нашим беззаботным душам!
Именно эта дилемма тревожила Михаила. Его голову всегда поглощали самые разные мысли, от которых у многих других, но только не у него самого, голова бы уже пошла кругом. Именно эти мысли, которые не приносили ему никакого прока в жизни, по его мнению, так или иначе приводили его к тому или иному умозаключению, которое, на самом деле, играло невероятно значимую роль в его жизни, хоть он сам и не желал этого признавать, относясь к тараканам в своей голове, как к самым обычным попыткам доказать самому себе, что ты умеешь мыслить.
В наше любопытное и яркое на всевозможные события, но всё же слишком углублённое в себя время, попытка мыслить с самим собою уже может считаться проявлением не абы какого мужества.
Когда голова забита чем-нибудь особенным, что поймёшь только ты, весь мир, вместе со всеми заботами, проблемами и докучающей насущностью становятся столь мелочными, что ты стараешься не предавать им значения, словно находя спасательный плот для угнетённой души, в миг ярого и безжалостного шторма, когда все надежды на спасения угасают и ты, вот вот, готов подчиниться воле собственной судьбы, как вдруг из неоткуда появляется небольшой плотик, спасающий тебя от всех тех ужасов и душевных переживаний, что ты пережил, одаривая самым необыкновенным и великодушным даром, который только может дать тебе в этом мире не воодушевлённый предмет – надежду!
Именно вера в то, что он самостоятельно может справиться со всем тем, что обрушивается на его голову, и предавала крепости духа Михаилу, делая его настолько устойчивым ко всем жизненным конфузам, что мир вокруг него становился настолько компактным и комфортным, ради которого в самой глубине души просыпалось неистовое желание жить!
Михаил ехал тёмной, невидимой ночью в автомобиле. Ночь, чёрная, как чернила каракатицы, загадочная и неповторима, могла одновременно запугивать, приободрять, дарить чувство непоколебимости, совмещая его с беспристрастным ощущением свободы, тишины и невероятного умиротворения всех живых существ, растений и погоды, гармонирующие со всем окружающим их необъятным миром.
Автомобиль не принадлежал Михаилу, но это не имело совершенно никакого значения, так как мужчина просто ехал по ночной дороге, не обращая внимания ни на что, помимо собственного голоса, который, словно колокол в праздничный день старался отвлечь его всевозможными, порою, бестолковыми мыслями о тех вещях, по большей части, его абсолютно не касающихся, но в тоже время, действующие невероятно импульсивно и нагнетающее на подсознание.
Мир, в те обыкновенные, но очень запоминающееся моменты, казался столь малым, на фоне небесных тел, бездвижно, но в тоже время невероятно ярко отблёскивающих на удивительном ночном небе, и беззаботно расторгающегося вдоль всего безграничного полотна.
Мелочность. Пустота. Окружение. Путь.
Всё это – объединилось под эгидой одной единственной ночи, окутавшей собою все великие просторы, попадающие под её непосредственную власть. Откусывая по куску, словно от аппетитного ломтика эти волшебные прелести, ещё не поглощённого во тьму мира.
Он просто ехал и думал, о том, что вся жизнь его – это сплошное испытание, которое дано пройти не каждому. В любой момент можно просто взять и сдаться. Никто тебя останавливать не будет. Самый простой способ избрания жизненного путь – это путь сдачи, за которые не стоит обвинять никого, кроме себя самого. Если человек сдастся, то он лишь упростит себе существование. Ведь мы, так или иначе, сдаёмся чуть ли ни каждый день своей жизни. Будь то на работе или в быту. Но в тоже время, что-то заставляет нас вытереть пот со лба и вновь встать на ноги, чтобы быть, быть и жить для тех, кого мы любим и кто любит нас. Единственным, что может поднят нас с колен в самую тяжёлую минуту – это те, ради кого мы осмелились откопать на затворках нашего мужества силы, дыбы осуществить плевок в лицо отчаянья!
За окном автомобиля по-прежнему расцветала ночь, окутывавшая в свои объятья мир. Вместе с темнотой ночи, на всю округу разразилась невероятная буря. Ветра принесли с собой холод. Этот холод совершенно не приносил с собою наслаждения, приятного освежения и бодрости, а лишь замораживал весь мир, вместе со всем, что не могло спрятаться от него в тепле у камина, в надёжных, крепких стенах. Ветер дул. Его сила была поразительной. Своей мощью он возносил в небо всё то, что улетучивалось вместе с его струями, словно все посторонние мысли перед погружением в глубокий сон. Мощь ветра сносила с ног. В голову не могли прийти и мысли о том, чтобы осуществить прогулку на свежем воздухе, ощущая всю прелесть ветерка. Помимо сильного ветра, бурю сопровождал её верный союзник дождь. Звонкой пиленою наполнивший небо. Пролившись своими струями по земле, которая в мгновении ока впитала всю влагу в себя.