Страница 3 из 15
Лиловая блямба, в которой только что канул Гиляровский – он ринулся в портал вслед за напарником тощего, улетевшего туда в обнимку с саквояжем репортёра – вдруг запульсировала, вспыхнула по краям ослепительной нитью. Евсеин (он замер в нелепой позе, держа перед собой погнутую при падении «искалку») охнул, а световая нить уже сжималась, подобно удавке, вокруг торчащих из портала «Жигулей». Электрический треск, сноп фиолетовых искр – и светящееся пятно исчезло, оставив после себя острый запах озона и обрубленный, словно ножом гильотины, багажник легковушки. На какое-то мгновение мир замер – и тут же по переулку рассыпался жестяной грохот. Обрубок автомобиля осел на асфальт, рассыпая вокруг коробки, свёртки и стопки книг – всё то, что дядя Юля с такой старательностью отбирал и упаковывал в течение этих полутора суток. Ромка попятился, чертыхнулся, споткнувшись о бордюр тротуара, и принялся запихивать в карман «перечницу». Тощий остекленевшими глазами пялился на девственно-чистую стену, где мгновение назад красовалась лилово-светящаяся клякса портала. Шурик за его спиной опустился на корточки, нашаривая брошенный пистолет – взгляд его тоже не отрывался от многострадальной стены. За спиной у него стоял, растопырив руки, другой приятель Алисы – кажется, она называла его Олег, Олежик?
«…ну вот, приехали…»
Москва,
июль 2015-го года.
Несколько часов спустя.
– Кой чёрт понёс меня на эту галеру? – пробубнил Колян. Он уже в который раз повторял эту фразу, и Ромку всё тянуло спросить – о какой это галере идёт речь?[1] Пока он сдерживался.
– Ты посуди: а где иначе ты взял бы такое? – отозвался Шурик. – Наверное, читаешь, книжки про попаданцев? Вот и повезло самому испытать!
– Не читаю я их. – горько вздохнул эксперт Басманного УВД. -Это наш капитан Верховцев увлекается, а я всё больше фэнтези…
– Джордж Мартин? – встрял Ромка. Уж в этом-то он разбирался.
– Дался вам этот Мартин! – поморщился Колян. – Будто мало других авторов, настоящая классика. Пол Андерсон, к примеру, или та же Нортон…
Ромка вздохнул и не стал отвечать. Обмен репликами повторялся слово в слово уже в третий раз. Или в четвёртый? Он сбился со счёта.
Вообще-то, мужика можно понять. Портала на стене старого московского домишки, исчезновение в нём трёх человек – от такого кто угодно потеряет самообладание. К тому же его напарник толком не объяснил, чего следует ожидать. И даже пистолет, из которого эксперт так и не сумел выстрелить, на поверку оказался травматом. Разве ж так полиция работает?
Как я теперь объясню пропажу Онуфриева? – уныло осведомился Колян. – Он же наш сотрудник, хоть и практикант. Его хватятся, искать будут!
– А вы кого-нибудь предупредили, куда собираетесь пойти? – поинтересовался Шурик. – Не знаю, как у вас полагается: журнал какой-нибудь регистрации…
– Не. – эксперт отрицательно помотал головой. – Никому мы не докладывались. А меня он взял меня как свидетеля, чтобы подтвердить, когда придётся начальству докладывать.
– Что вы вообще собирались нам предъявить? – спросил Ромка. – Мы ведь ничего не нарушили, верно?
– Ну… – эксперт замялся. – Я толком не знаю, это всё Славка… Онуфриев, то есть. Думаю, документы проверили бы, а там нашёлся бы повод прикопаться. Вон, револьвер ваш – чем не причина для задержания?
И кивнул на карман Ромкиной шинели, где прятался «пепербокс».
– Всё равно, как-то странно. – задумчиво сказал Олежик. Он устроился на стареньком, протёртом чуть ли не до дыр, канапе и от участия в беседе до сих пор воздерживался. – Ну, хорошо, допускаю, нашёлся бы повод для задержания. – И как бы вы вдвоём бы нас четверых повязали и доставили в отделение? У тебя, смотрю, и наручников-то нет…
– И не троих им пришлось бы доставлять, а шестерых. – добавил Шурик. – Этот твой Ярослав не мог знать, что Алиса и дядя Юля уйдут в червоточину, верно?
Колян кивнул. Что тут возразишь? Операция позорнейше провалена, и единственное утешение – что его личной вины в этом, кажется, нет.
Колян снова пожал плечами.
– Я не вникал, я ж не оперативник. А хоть бы и вник – вы на моём месте в такой бред поверили бы? Люди возникают посреди тротуара, снег на ботинках летом… Я, честно говоря, решил, что Славке что-то померещилось. Переутомился, бывает – он уже два дня носился, как подорванный с делом той полусумасшедшей бабки…
– Ну ладно… – Шурик потеребил пальцами подбородок. – Что вы больше никому о своих планах не говорили – это хорошо. Или могут всё-таки поинтересоваться?
Колян задумался.
– Кто-нибудь мог видеть, как мы вместе из ОВД выходили…
– Ну и что? Мало ли, куда он потом мог пойти? Короче, придумаешь что-нибудь, не маленький. Формально-то ты за него не отвечаешь?
Снова кивок.
– Ну вот. Искать его, конечно, будут, но вряд ли уж очень старательно. От студента, практиканта чего угодно можно ожидать: скажем, перебрал на вечеринке и мучается теперь с похмелья. Или у девицы какой завис. А пока его ищут – мы всё и устроим.
Колян сам не понимал как из вполне лояльного сотрудника полиции (пусть не оперативника, а гражданского эксперта, но всё же…) он успел сделаться сначала сочувствующим, а теперь и полноправным членом этой странной компании. Прав, прав Шурик: он попросту не смог отказаться от поразительного, невозможного приключения, в одночасье сделавшегося реальностью. На такое его душа, душа мечтателя и страстного поклонника фэнтези оказалась не способна.
…всё происходило словно в мороке – словно он, подобно персонажам фантастических романов, перенёсся в другой мир. Выслушав сбивчивые объяснения незнакомцев, он поверил им – сразу и безоговорочно, чего никак не могло случиться в привычной реальности. А как не поверить, если только что, собственными глазами видел, как исчезали, тонули в фиолетовой блямбе человеческие фигуры? И ведь вещественные доказательства налицо: задняя часть Вазовского фургона, ровно, словно лезвием гигантского скальпеля, отсечённая по самые колёсные арки. Начинка багажника, все эти коробки, ноутбуки, ламповые осциллографы – всё это носило следы столь же безупречного хирургического вмешательства. К тому же, с точки зрения уголовного кодекса предъявить новым знакомым нечего – и это оказалось последним, решающим аргументом.
…потом они с помощью троицы таджиков в тёмно-синих куртках местного «Жилищника», невесть где найденных тем же Шуриком, грузили на тележку и перетаскивали вывалившийся из багажника хлам во двор Ромкиного дома – благо, это оказалось совсем рядом, всего в полутора кварталах. Туда же на руках отволокли обрубок «Жигуля», а потом долго таскали «багаж» на третий этаж, в Ромкину квартиру – огромную, старомодной планировки, с высоченными потолками и круглой прихожей, в которую выходили высокие двери комнат и кухни.
Всё когда-нибудь заканчивается – закончился и этот сумасшедший аврал. Колян со вздохом опустился на стул. Ноги его подгибались, лоб покрылся мелкими капельками пота, руки ощутимо дрожали. Шурик удалился в прихожую, чтобы расплатиться с таджиками; Роман глянул на вымотанного эксперта, покачал головой и извлёк из буфета, старинного, как и вся квартира, бутылку коньяка и горсть тяжёлых, литого зеленоватого стекла, стопок.
Вернувшийся из прихожей Шурик оценил масштаб приготовлений и одобрительно кивнул. Первым делом он усадил доцента Евсеина (так Коляну представили старомодно одетого господина с козлиной профессорской бородкой) на диван, избавил его от странной проволочной конструкции, которую тот всё это время не выпускал из рук, и сунул вместо неё полную стопку, каковую доцент, не поморщившись, оприходовал. Эксперт последовал его примеру, ощутив, как волна огненной жидкости растекается по пищеводу, как отпускает нервная трясучка, кашлянул в кулак – и, помедлив не больше секунды, протянул порожнюю стопку Ромке. Тот понимающе хмыкнул и разлил по второй.
1
Жан-Батист Мольер «Плутни Скапена».