Страница 2 из 5
P. S. Когда после окончания первого рабочего дня я открыл свой шкафчик, чтобы переодеться, книги уже не было.
По дороге домой я опять зашел в Дом Книги, купил еще одну такую же книжку, и на следующий день попросил Клёна положить её в его персональный шкафчик – в электроцехе, рядом с его рабочим местом.
P. P. S. Больше я ни разу в обеденный перерыв не выходил на Невский – минуты счастья не повторяются.
3. Электроцех
Электроцех – не слишком большая комната с окном напротив двери. Справа находится стенд с измерительными приборами, как оказалось, неработающий – он служит лишь подставкой для черного телефона ("Выход в город через 8").
По левой стене располагается другой стенд – уныло серого цвета – для проверки стартеров и генераторов, на нём куча свисающих проводов, в которых даже Клён порой путается. Большинство проверок он выполняет "на искру" (иногда от этой искры ещё и прикуривает). Крупные литые ручки, два штурвала регулировки оборотов встроенного электродвигателя, щитовые вольтметр и амперметр (до 600 А). При включении электродвигателя стенд трясется, его не на шутку лихорадит, а гул такой, как при взлёте самолёта (ну, может, чуть тише). Этот стенд прекрасно бы смотрелся в фильмах о советских ученых (одновременно он чем-то напоминает орудие пыток времен инквизиции).
Шофера обалдевают, когда Клён, как шаман (или напёрсточник?), начинает быстро-быстро прозванивать какую-нибудь релюху – иногда раз десять касаясь одного и того же контакта (каждое касание сопровождается звуком зуммера).
Под окном находится батарея отопления с местом для приготовления солёных гренок.
Перед окном большой стол с парой тисков, крытый латунным листом (из-за чего у ремонтируемых приборов при включении порой пробивает напряжение, но это Сергея мало заботит). После каждой работы Клён тщательно протирает поверхность стола ветошью, также старательно он протирает инструменты и аккуратно раскладывает их по своим местам (пример для подражания!).
Второй стол размещается по стене справа. На нем тоже тиски, но в основном он служит для хранения агрегатов, принесенных водителями в ремонт (если на столе не хватает места, то водители складывают агрегаты на пол перед столом).
Когда неисправный блок нельзя починить, то перед тем, как его выбросить в урну, в свободное время Клён разбирает, раскручивает такой блок, а весь его крепёж (винтики, гаечки, шайбочки, пружинки) бережно складывает в большую круглую коробку из-под селёдки иваси. В то время крепёж в магазинах не продавался.
Слева над столом висит шкафчик Клёна – в нём хранятся наряды на работу, гранёный стакан, папиросы "Беломорканал", недоделанный нож в тряпице, несколько перепечатанных листов эротических рассказов, электробритва, купленная мною книга, тестер ТТ-1.
Под шкафчиком на стене – цветная вырезка из журнала: муж и жена на пляже, а между ними малыш, который роет лопаткой песок.
В левом углу комнаты – кресло Клёна, снятое со списанной машины.
Через приоткрытое окно непрерывно доносится женский голос, передаваемый по громкой связи:
– Петров-Петров-Петров! Позвоните диспетчеру. Петров, Петров, позвоните! Петров – диспетчеру. Петров!
– Товарищ Хрусталев! Придите на рабочее место.
– Саша Киселев, Киселев, Киселев, Киселев, Саша Киселев!..
– Прима! Срочно на выезд!
– Коновалов-Коновалов-Коновалов! Подойдите к телефону или позвоните.
В основном выкликают водителей вороных "Волг", на которых ездят руководители ГУВД города. Сами "Волги" паркуются здесь же, на Конюшне.
Как-то в цехе настелили оранжевый линолеум. Клён радовался этому, как ребёнок: сидит на полу без обуви, и где увидит грязь, трёт пол ветошью. И сильно расстраивается, если шоферюги прут сюда прямо в грязных сапогах: "С какого х…я гости понаехали?!". Или так: "Ноги-то будешь вытирать, так_твою_туда_и_сюда_и_еще_сюда_душу_мать!!!".
Мне попался на глаза рекламный проспект женского белья (откуда он здесь?), я вырезал фото какой-то дивы (бюстгальтер, кружевные трусы, пояс с чулками на длинных ногах). Крупно написал: "Вытирайте НОГИ!". Повесил на двери со стороны коридора. Сработало: народ озадаченно останавливался перед дверью, вытирал ноги и лишь потом входил.
Слева от входа чан с керосином, за ним большая прямоугольная металлическая урна с двумя ручками для переноски (такими же, как у чана).
Дальше по стене плакат с текстом "Указ президиума Верховного Совета РСФСР по усилению борьбы с алкоголизмом", под плакатом вырезанное откуда-то цветное фото Сиднея, карикатуры из "Крокодила", фотографии красавиц в купальниках.
Летом в открытое окно электроцеха заходит горячее дыхание закатанного в асфальт двора. В те редкие моменты, когда шум автомобильных двигателей стихает, тогда нереально, как с другой планеты – с канала Грибоедова или с Мойки – можно услышать рокот прогулочного катера и голос женщины-экскурсовода.
Там, где-то в другом мире, далеко-далеко (в полусотне метров отсюда) извиваются отраженные в воде фасады домов, там ветерок смело полощет легкие женские платья, развевает женские волосы… Но для меня в грязном промасленном комбинезоне на этой картине нет места.
4. Васька
Васька – напарник Клёна. Он из Курска, поэтому Сергей зовёт его "Васька Курский" (а когда сердится, то "б…дь курская – опять нажрался!").
Васька – провинциальный красавец небольшого роста: шапку он носит на затылке, из-под нее на лоб выбивается кучерявый чуб. Из всех инструментов у Васьки лишь отвертка, которая всегда за голенищем его кирзового сапога – с ней одной он выходит на ремонт любой машины.
Васька – олицетворение провинциальной самоуверенности и армейского самодовольства, шутки его соответствующие: "Молодец! Куплю шапку – дам померить".
У Васьки южнорусский выговор: он гхэкает и говорит не спеша, нараспев, его глагольные формы с приставкой "по": поржАвел, поизносился, порастерял; он не сомневается, что говорит правильно: комбинзон, моциклисты.
Когда токарь по кличке Граф заходит в электроцех, то Ваську он называет не иначе, как "зять", а Васька зовёт его "тесть".
Традиционной фразой их почти родственного общения является Васькин вопрос о дочери Графа:
– Ну, когда поедем твою Нинку смотреть?
У Васьки простые взгляды на жизнь:
– рассказывает, что у них в Курской области какой-то секретарь партии, оказывается, в годы войны сотрудничал с фашистами (Клён подхватывает: "Ага, примите в КП, в СС я уже был");
– говорит, подумаешь, блокадники, если бы я жил в Ленинграде, я бы тоже был героем;
– любимый Васькин анекдот про то, что кирпичу некуда упасть.
Реально Васька в электроцехе бывает нечасто: он целый день может пропадать в боксах (судя по всему, меня потому и взяли в электроцех, что один Клён здесь не справлялся).
Чаще всего Васька работает с машинами водителей, которые живут в одной с ним общаге. Иногда Васька рассказывает о нравах этого общежития. Например, один из его соседей по комнате, ставит матрац кровати на попа и отрабатывает на нём удары. Другой, чтобы стать неотразимыми у женского пола, увеличивает размер своего члена, загоняя под кожу маленькие шарики от шарикоподшипников.
Несмотря на молодость, Васька высказывает шоферам свои вполне уже зрелые взгляды:
– Спасибо не булькает.
– Спасибо – это много, а вот трояк в самый раз.
– За спасибо и петух не прокукарекает.
Если в течение рабочего дня благодарных водителей оказывается слишком много, то Васька возвращается в электроцех уже совершенно на ободах; он садится на единственный стул, начинает бодать стенд и бессвязно мычать, выслушивая критические матюги Клёна.