Реликт

— Почти двадцать шесть, — согласился Келд, снова погрузившись в изучение карты. — А какое это имеет значение?

— Просто я за это время ощутимо постарел, а ты… Я думал, что узнаю тебя только по глазам, а ты нисколько не изменился.

— Я не совсем обычный человек, — сообщил Келд, не вдаваясь в подробности. — Я гораздо старше своего внешнего возраста, так уж получилось.

Васкес замолчал, а Келд продолжал изучать карту, попутно поднимая из глубины сознания известные ему факты. А факты эти были таковы, что настроение сразу же ощутимо испортилось. Наиболее подходящим способом поисков было не рыскать по городам, а просто пойти к проходу и подождать Виньера там. Но в данном случае такое не подходило. Дело в том, что в указанной местности, на северо-востоке страны имелось два прохода, расположенных довольно близко один к другому. Читать мысли, по крайней мере, на расстоянии, Келд не умел.

Более того, по мере того, как он вспоминал, выяснялись и другие столь же неприятные подробности. Те места были отдалёнными и малоизученными, да и заселены они довольно слабо, вот и железная дорога доходит только до большого озера. Есть ещё автотрасса, которая расположена чуть севернее. Через озеро наверняка ходят корабли. Странно было бы, если бы не ходили.

А на восточном берегу находится гиблая местность, так её здесь называют. Люди там тоже живут, несколько примитивных народов, что занимаются охотой и оленеводством, да ещё некоторое количество цивилизованных, что отправились в суровый край в надежде быстро разбогатеть. На восточном берегу озера расположено небольшое нагорье, с которого стекает десяток рек, а реки эти богаты золотым песком. Вот его-то и пытаются добывать кустарным способом, кто-то на этом даже разбогател, правда, не на самой добыче, а на грабеже старателей. Так было двадцать пять лет назад, теперь же всё могло измениться.

— Скажи, Серг, а вот здесь, на восточном берегу озера Клори, золото ещё добывают?

— Разумеется, — Серг, начавший, было, скучать, вскинул голову, тема была ему близка. — Только там сейчас уже не встретишь кустарей-одиночек, разве что, в труднодоступных верховьях, в разведанных местах почти всё золото добывается машинным способом. Лет десять назад те места посещала геологическая экспедиция, сумма, в которую они оценили запасы драгоценного металла, заставила несколько крупных компаний вложить деньги в разработку.

— И ты?

— Я - нет, хотя имею небольшой пакет акций одной из компаний, ну и ювелирная фирма закупает металл там.

— То есть, теперь те места освоены?

— Есть сколько крупных посёлков, вот здесь и здесь, карта старая, их ещё не обозначили.

— А дальше на восток?

— Дальше стараются не ходить, кроме редких одиночек, всё больше из беглых каторжников, возможно, когда запасы в низовьях рек окончательно иссякнут, они поднимутся выше.

— Что-то мешает? Местные?

— Нет, с местными договариваются, им много не нужно, оружие, патроны, ткани, да спирт. Некоторые из тамошних вождей уже восприняли цивилизацию.

— Тогда что?

— Сложно сказать, там есть нечто, что не поддаётся объяснению, такие места, где пропадают люди, кроме того, там водятся какие-то непонятные науке твари, не могу сказать точно, учёные руками разводят, а на большую исследовательскую экспедицию ни у кого нет средств. Вроде бы, местные жители, полудикие охотники и оленеводы, тоже стараются избегать таких мест, а их шаманы могут при желании договориться с демонами. Были случаи, когда преступники, сбежавшие от закона, направлялись туда. Некоторые из них просто исчезали бесследно, других потом находили, высушенных, слово мумии, но даже так было заметно выражение сильнейшего ужаса на лицах.

Келд снова покопался в старых воспоминаниях, точно, теперь пришлось задействовать то, что отложилось на дне памяти в совсем давние времена, лет двести назад, или даже больше. Именно там, рядом с проходами, творилась откровенная чертовщина, даже Келд, умеющий справляться с потусторонними созданиями, добровольно туда бы не пошёл. Было ли это особенностью данного мира, или же так влияло наличие двух проходов, но именно в тех местах имели место странные выверты пространства, учёные называют такое аномальными зонами. Компас там сходит с ума, что ещё можно объяснить наличием крупных залежей железой руды, но это не так страшно, ориентироваться можно по солнцу и звёздам. Куда опаснее другое: там есть места, в которых можно начать бродить по кругу, сам того не подозревая (и даже когда подобное обнаружишь, выбраться из закольцованного пространства не так просто). Есть места, где неполадки с земным притяжением, и люди начинают ходить по отвесной скале. Есть и такие, где время течёт быстрее и медленнее в несколько раз, можно попасть туда на пару секунд, а выйти через неделю, или наоборот, выйти сразу, вот только для попавшего человека пройдёт неделя, или даже две. Сам он такого не помнил, но слышал из рассказов очевидцев, что временные перемены действуют только на людей, вообще, на живые организмы. Поэтому и отличить их можно по наличию истлевшего трупа в новой одежде.

В целом, расклад сил ему ясен, теперь нужно будет провести быстрые поиски здесь, если результата они не дадут, отправляться прямиком к озеру. Там два прохода, на расстоянии примерно двадцати миль один от другого. Угадать путь, по которому пойдёт Виньер, невозможно, оба окна ему подойдут.

— А что происходит в стране? — спросил Келд, отрываясь от карты.

— Ничего хорошего, — недовольно проворчал Васкес. — Война на носу. Она, собственно, уже объявлена, только обе стороны оказались не готовы к боевым действиям, теперь усиленно готовятся, призывают в армию резервистов, наращивают производство оружия, ищут союзников, проводят кампанию в прессе. Я так думаю, что через пару месяцев начнут действовать более активно.

— А кто и с кем воюет?

— Смотри, — Васкес положил руку на карту. — Вот наша граница, вот граница Алидии. Вот здесь Тёплое море. Видишь пролив? Через него проходит огромный грузопоток, пролив контролируют они. Западный берег принадлежит им, а восточный нам, но и там стоит их крепость, так что пролив закреплён за ними, они берут пошлину и решают, какие грузы пропускать. Но это по договору столетней давности, когда пролив этот ещё не имел такого экономического значения.

— И кто-то считает это несправедливым.

— Совершенно верно, кроме прав на пролив, есть целый ворох дипломатических споров из-за колоний, притом, что в деле освоения мира наша страна далеко впереди, Алидийцы приходят на уже открытые земли, откуда начинают нас постепенно вытеснять. В целом, эта война, как почти все войны на свете, из-за денег. Мирная экономическая экспансия Алидии приведёт к тому, что мы сами превратимся в нищих. Зато военная победа сделает нас мировым экономическим гегемоном, не говоря уже о том, что война сама по себе занятие довольно выгодное. Кто-то получит гробы, а кто-то — деньги. В том числе и деньги за гробы.

— Ты, как я понял, относишься ко вторым, — Келд криво усмехнулся.

— Так уж вышло, что я не подхожу для военной службы по возрасту, зато фабрика моя уже получила государственный заказ на производство ткани и пошив формы, а ещё чехлов для орудий и техники, и парашютов. При этом сырьё я получу по льготным ценам, да ещё выделят беспроцентный кредит от правительства, возвращать который буду после войны. Единственная потеря для меня — это призыв нескольких хороших специалистов, заменить их быстро невозможно, но, я надеюсь, получится за взятки их спасти от фронта. Кроме того, найдётся масса тех, кто, заработав деньги на этой войне, вложит их потом в ювелирные изделия или золотые слитки, цена на них подскочит, что тоже сулит мне некоторую прибыль. Так что, твои монеты я пока продавать не стану, пригодятся в будущем, когда деньги подешевеют, а золото подорожает.

Келд глубокомысленно промолчал, сказать было нечего, со своей стороны хитрый делец кругом прав, а мораль — такая вещь, от которой прибыли не дождёшься.