Лимб

— Полагаю, это какое-то маггловское угощение, которым задабривают детишек? Туше, Гермиона, — Малфой назвал её по имени, и ей немедленно захотелось стать к нему ближе, поэтому она перестала тянуть его и просто остановилась рядом, чтобы запечатлеть этот особенный момент.

— Хорошо, давай так: два аттракциона и одно маггловское угощение, а взамен проси, что хочешь, — Гермиона почувствовала, словно разговаривает с ребенком, уговаривая того съесть на завтрак овсянку вместо конфет.

— Не согласен.

Брови Гермионы удивленно приподнялись: еще и торгуется, паршивец! Его ведь была идея с маггловским Лондоном!

— Сделаем так, гриффиндорка: два аттракциона и угощение, а взамен мы играем в игру «Пять вопросов», потом я даю тебе еще одно важное имя, а ты исполняешь мое легкое желание.

Малфой определенно стал бы отличным дипломатом или бизнесменом, уж больно хорош был в бартерах. И Гермиона, тщательно все взвесив, действительно планировала согласиться — она так или иначе должна будет отвечать на его вопросы, но с помощью игры она может задать их и ему.

Только последний пункт вызывал беспокойство.

— Что за желание? — спросила Гермиона и внимательно вгляделась в его лицо, пытаясь прочесть намерения. Если бы еще он не умел так хорошо скрывать свои чувства, возможно, это была бы хорошая попытка, но…

Увы.

— Ничего унизительного и выходящего за рамки. Ты же доверяешь мне? — Малфой спародировал её вопрос, что не могло не спровоцировать её на ответ:

— Ничуть. Но я согласна.

— Отлично. Так, на какую из этих абсолютно ненадежных и совершенно идиотских конструкций мы идем? — теперь уже почти беззаботно спросил Малфой. Почти.

— Этот парк называется Торп-парк. Я каталась в детстве практически на всех аттракционах, так как парк был открыт в тысяча восемьсот семьдесят девятом году как раз недалеко от места, где мы жили с родителями, — её голос стал глуше, но она не позволила себе впадать в уныние, ведь вечер обещал быть едва ли не самым забавным за последние пять лет.

— Итак, предпочитаешь что-то полегче или все-таки пострашнее? — Гермиона перебирала варианты, взвешивая крепость собственного желудка и желание довести Малфоя до заикания.

— Давай ты выберешь сама? Люблю, когда дама сверху, — вновь плотоядно ухмыльнулся Малфой, отчего по шее у Гермионы поползли красные пятна. Нахал!

— Мы идем на аттракцион «Пила»! — сдуру выпалила Гермиона, хотя сама не любила данное развлечение, считая его жутким.

— Звучит как месть, — Малфой по-прежнему шел за Гермионой, любопытно поглядывая на игровые автоматы, за которыми сидели подростки, не замечая ничего вокруг и пребывая в виртуальном мире.

— Это она и есть, — буркнула Гермиона и, не дав себе передумать, купила билеты на аттракцион.

Теперь нервничать начала уже она сама. Вдруг ей станет плохо? Или Малфой перенервничает, и у него случится выброс магии? Хотя, вряд ли, он все-таки не подросток. По крайней мере, внешне. Краем глаза она наблюдала за Малофем, который, казалось, рассматривал каждую деталь в парке: людей, крепления автоматов, шоу вдалеке.

— Ладно, расскажу тогда тебе немного о том, куда мы идем. «Гвоздь программы» в Торп-Парке — аттракцион «Пила». Туда пускают только взрослых со «стальными» нервами, — в ответ на её туристическую справку Малфой лишь фыркнул. — Мы увидим сцены из знаменитого маггловского фильма ужасов, и на аттракционе за нами будет гнаться маньяк, от которого можно спастись только одним способом, но я пока не скажу каким. Согласно отзывам, это самое страшное переживание в Торп-Парке.

Пока Гермиона говорила, она уже пожалела, что выбрала именно этот аттракцион. Но просто Малфой так взбесил её этой своей похотливой шуточкой, что она ляпнула, не подумав!

Дура.

Подошла их очередь, и контролёр, посадив их в надежного вида кабинки и застегнув только Малфоя, не постеснялась облапать его со всех сторон. Ну конечно. Как только они пристегнулись, Малфой обернулся к Гермионе и с серьезным видом пробормотал:

— Если я умру на маггловском аттракционе, меня даже в семейном склепе не похоронят, и все это будет целиком и полностью на твоей совести, Грейнджер. Я буду являться тебе во снах, давить на жалость и говорить непристойности. Поверь, ты не захочешь такой жизни.

Его серьезное лицо и абсолютно идиотское предположение рассмешило Гермиону, и она слегка расслабилась;

— Ужасная перспектива, полагаю, я не захочу… — не успела она договорить, как кабинка рванула вверх по рельсам с какой-то ошеломительной скоростью, запихивая железного червя с визжащими людьми в полную тьмы пещеру.

Гермиона успевала только анализировать внешние сигналы, успокаивая себя тем, что она помнила с прошлого посещения. Малфой подозрительно молчал. Кабинки остановились в пещере, светящейся отвратительно мерклым зеленым светом, не давая возможности оценить обстановку. Она вылезла из кабинки и подсознательно рванулась в сторону Малфоя, дабы не потерять ни его, ни себя на этом идиотском аттракционе. Она узнала его скорее по запаху кедра и цитруса, чем по зрительным сигналам, и вцепилась в него, как в спасательный круг.

Он прижал её одной рукой к себе, и, пожалуй, это было лучшее мгновение, ведь в следующую секунду на них сверху вылился холодный дождь, а сзади раздался жуткий смех. Вспышка красного осветила пещеру, и они увидели повсюду муляжи людей с отрезанными конечностями, некоторые из которых двигались к ним навстречу.

Гермиона попыталась отскочить, но Малфой крепко держал её, заводя себе за спину и сыпля словесными проклятиями во все стороны.

— Мы… Мы должны бежать туда, где горит зеленый огонек, видишь, вон там, слева, — Гермиона подняла руку и только сейчас осознала, что в темноте не видно ни её руки, ни лица Драко. Она потянула его за собой, цепляясь за свитер, и он поддался.

Они оба побежали, слыша под ногами всхлипы воды. Сзади кто-то тоже бежал: раздался звук пилы, а Гермиона покрылась мурашками от страха. Буквально на секунду её сердце замерло, как бывало в критические моменты войны, что-то холодное коснулось её головы, и она споткнулась, падая на каменистый мокрый пол пещеры. Буквально в ту же секунду руки Малфоя рывком подняли её и потянули дальше.

— Блять, Грейнджер, напомни мне больше никогда не соглашаться с твоими бредовыми идеями, — задыхаясь, на бегу шипел Малфой, буквально таща её за собой, поскольку она явно не была в хорошей физической форме, чтобы убегать от маньяка с пилой.

Но огонек приближался, впереди показалась проклятая кабинка, и Гермиона даже расслышала от Малфоя: «Запрыгивай!» — в суматохе и хаосе, которые преследовали их позади. Не успев отдышаться, она заметила лишь, как Малфой щелкнул пряжкой её ремня безопасности и опустил перед ней поручни, прежде чем пристегнуться самому, а кабина рванула вниз. И Гермиона знала куда, поэтому она трусливо закрыла глаза, не желая видеть крутящуюся под ними кровавую пилу.

— Да твою ж мать, Грейнджер, что не так с твоей безумной фантазией?! — услышала она разозленный голос Малфоя, понимая, что он увидел пилу. Кабина набирала ход, Гермиона слышала крики вокруг и зажмурилась еще сильнее, крепко сжав ладонь Драко.

Ладонь Драко?

Гермиона резко открыла глаза как раз тогда, когда кабина начала притормаживать и народ успокоился. Она действительно держала его за руку. Она разжала пальцы, делая вид, что страшно заинтересована расстегиванием ремня. Малфой вылез из кабинки и подал ей руку. Она, как и он, все еще пребывала в хаосе адреналинового виража и слегка дрожала.

— Ты больная на всю голову, знаешь? — Гермиона ожидала, что он скажет ей что-то грубое: это было действительно глупой затеей — тащить на такой аттракцион людей с посттравматическим военным синдромом. — Мне нужно два сладких маггловских угощения и я хочу знать, каким будет второй аттракцион. Потому что если он мне не понравится, то я предпочту стереть тебе память, отправить в твою квартиру и внушить тебе, что ты целый день гладила на диване свой мяукающий ершик.