Адран в огне

Для осмотра им достались бывшие классы закрытой школы. В этой части Адрана рухнул нос корабля – капитанский мостик, технический отсек и часть пассажирского. Как правило, ту зону, где работали капитаны, укрепляли лучше всего, так что выжившие могли быть. Это подтверждал замок на внешних воротах: Бенни уже проверила журнал его работы, в день падения «Близкого горизонта» его открывали. Однако других следов пока не было, люди, даже если они добрались до укрытия, почему-то не остались у ворот, а ушли вниз, в темную глубину.

Бенни, которая на своем корабле была еще и механиком, сумела наладить освещение и подачу охлажденного воздуха, но не более того. Стандартных камер здесь не было, все указывало на то, что в классах Легион использовал очень сложную систему наблюдения, которую потом увез с собой. Так что единственным способом узнать, что таится в темноте, не спускаясь туда, была телепатическая проверка, однако у них теперь и такую возможность забрали.

Прежняя Синдони никогда бы так не поступила. Но эта, новая, подчиняющаяся, была способна на что угодно.

Бенни спустилась вниз по широкой лестнице, прошла какой-то зал собраний с выпотрошенными нишами в стенах – видимо, там хранилась техника. Двигалась она уверенно, но не слишком быстро: она видела, что подземная база пострадала, на потолке и стенах появились крупные трещины. Полный обвал здесь вряд ли будет, но Бенни все равно не хотелось получить камнем по голове, так что бдительность она не теряла.

Она ожидала, что тут все залы будут такие – распотрошенные, уже неузнаваемые. Однако уровнем ниже ее ждал сюрприз, она оказалась в помещении размером, пожалуй, с классический земной стадион. И здесь время как будто застыло: все осталось на своих местах, даже мародеры не сунулись. Какие-то статуи, картины на стенах, причем не голографические, а старомодные, выполненные красками, пусть и с современным защитным покрытием, набор непонятных предметов под стеклянными куполами. Бенни потребовалось несколько минут, чтобы разобраться, что к чему, а когда до нее все-таки дошло, куда она попала, она не выдержала, расхохоталась, и эхо с удовольствием разнесло ее голос во все стороны.

Это был музей славы Легиона. Боевой корпус специального подразделения оставался настолько секретным, что у него не могло быть ничего подобного за пределами школ. Но здесь сделали – для подрастающего поколения. Сделали и бросили! Изображения своих подвигов, статуи своих величайших воинов… Странно, конечно, что бросили. Понадеялись, что случайно попавшие сюда люди не поймут, на что смотрят? Да, пожалуй. Все они решили бы, что это просто истории о специальном корпусе, для тех, кто о Легионе не знает, иначе и быть не может.

В этом чувствовался определенный цинизм. Напоказ гордятся своими великими, но это так, чтоб детишек впечатлить. Как эвакуация началась, так решили не тратить драгоценное место на все эти поделки. Пусть стоят тут, пылятся, а потом и вовсе растворятся в лаве! В этом весь Легион: создать впечатление им важнее, чем реально что-то сделать.

Так что теперь Бенни рассматривала все эти статуи с нескрываемой насмешкой. Какие одухотворенные физиономии им слепили, надо же! Раз они здесь оказались, значит, вполне могли отдать жизнь за Легион. А на пьедесталах даже имена их не написали… Они ж символы теперь, не люди!

От размышлений об этом Бенни отвлек тихий, едва уловимый звук. Шелест даже, как будто сквозняк протащил по полу охапку сухих листьев. Вот только на Адране не было ни сквозняка, ни листьев, и этот звук мгновенно заставил телекинетика насторожиться.

– Кто здесь? – спросила она. Таиться не было смысла, все равно ее смех недавно был слышен повсюду. – Вы с «Близкого горизонта»? Назовите себя!

Ответа не было, но шелест повторился, словно желая доказать, что ей не почудилось. Да и не могло быть ответа: Бенни прекрасно знала, что человеческие шаги так звучать не могут. Но кто это тогда? Легионер – решил воспользоваться отдаленной планетой и избавиться от неугодной? Тоже нет. Бенни не способна ему по-настоящему навредить, он это знает, она для него скорее игрушка, чем угроза. Да и потом, если бы он хотел напасть на нее, он бы двигался беззвучно, а не шелестел тут по углам! Но кто же?..

Зал был освещен плохо, его периметр тонул во мраке, и вот там как раз мелькало движение. Снова шелест – и проносится сквозь пространство нечто большое, бесформенное, перемещающееся очень странно, так, как человек просто не способен.

Бенни замерла, призывая силу. Хотелось отступить обратно, туда, где остальные, но она понимала, что вряд ли получится. Она сейчас оказалась прямо в центре зала, чтобы вернуться наверх, ей нужно пройти через тьму. А там – вот это нечто, и оно ждет, когда Бенни подойдет поближе. Это, скорее всего, животное, у него свои повадки, ему удобнее выжидать на своей территории. Однако если она останется на месте, оно все равно не выдержит, атакует первым, и преимущество Бенни получала лишь за счет подготовки.

Ее расчет оказался верным. Намотав несколько кругов, существо убедилось, что она никуда не уйдет, и ринулось на нее. Бенни повезло хотя бы в том, что все это случилось в музее – здесь для телекинетика оружия хватало! Здесь все могло стать оружием, в предыдущем выпотрошенном зале было бы сложнее.

Она подняла в воздух массивную мраморную статую – какой-то воин в полный рост. Ей не важно было, кто это и какова художественная ценность статуи. Для нее это был просто камень, которым она сшибла прыгнувшее на нее существо в полете.

Для многих хищников удар такой силы означал бы мгновенную смерть. Почти для всех – хотя бы потерю сознания. Однако то, что атаковало Бенни, просто упало на пол, тут же подскочило на лапы и на секунду замерло, давая шанс себя рассмотреть.

Оно было крупным – около двух метров в холке, не меньше. А мерить его нужно было именно по холке, оно передвигалось на четырех лапах и напоминало причудливую, дикую смесь сторожевого пса и павиана. Длинные лапы с удлиненными пальцами. Мощное тело, бугрящееся мышцами. Вытянутая морда, пасть с настолько мощными челюстями, что человеческие кости дробятся в них легко, как сухие прутики. Да и представителям специального корпуса эти челюсти способны навредить – они для того и созданы… Бенни ведь узнала это существо. По кроваво-красным глазам, по выпирающим из пасти клыкам, а главное, по восьми лапам. На четырех оно стояло, еще четыре были прижаты к спине, существо использовало их, чтобы перемещаться где угодно – хоть по деревьям лазить, хоть тоннели рыть.

Перед ней стоял даркур. Этих животных не так давно вывели на Земле, чтобы охранять космические тюрьмы строгого режима. Даркуры отличались силой, яростью и поразительной живучестью. Заключенные знали: лучше и не пытаться бежать, потому что тогда на тебя спустят даркуров. А эти существа пленных не берут, они разрывают любого противника на части. Их даже собственные дрессировщики побаиваются, управлять даркурами можно было только с помощью специальных устройств – а у Бенни ни одного такого не было.

По-хорошему ей сейчас следовало бы перехватить зверя в телекинетическую ловушку, а она не сумела, слишком велико было удивление. Здесь не могло быть даркура, никак! Они редкие и очень дорогие. Даже если бы кому-то из контрабандистов удалось выкрасть это создание, даркура точно не перевозили бы на таком ведре, как «Близкий горизонт», риск слишком велик. На это не пошли бы ни экипаж, ни сами контрабандисты.

Но что толку рассуждать о том, как быть не могло, если даркур уже здесь? Опомнившись, Бенни попыталась поймать его, но было слишком поздно. Даркур не собирался дожидаться, когда его нейтрализуют, он снова сорвался, снова был ветром в темноте. Он не рычал – они никогда не рычат. Но от его уверенного молчания становилось лишь страшнее, Бенни почти чувствовала на себе его обжигающий взгляд.

Она заглушила страх, погасила его в себе, отодвинула подальше. Не важно, к чему она готовилась на этой миссии, к чему – нет. Она была номером 21 среди телекинетиков, она не собиралась проигрывать какой-то мутировавшей дворняге!