Страница 22 из 59
- Красава, ты куда? Где мой узорчатый ковер? Каравай и ларец с твоим приданным? – требовательно вопросил отходчивый Петруха.
- Петруха, ты чудом белены не объелся? – задалась я очевидным вопросом. Может его интеллект того… дал трещину? Чего он хотел. Нечего до утра с лешим и водяным, распивать на спор эль. Что ни ночь – с озера слышны их пьяные завывания.
- Я жениться на ней хочу! Красава вырвала мое сердце и забрала с собой, - сердито пожаловался Петруха и для убедительности рванул на груди рубаху. Ткань глухо затрещала, но дальше этого дело не пошло. Окровавленную грудь нам не предъявили, а значить обвинение в краже, было не доказано. Гонимый печалью неразделенной любви, Петруха, рванул ткань сильнее. Глухой хлопок – и ничего.
- Почем хлопковый отрез брал? – поинтересовалась я, разглядывая помятую, но целехонькую рубаху. - Скажи ткачихе, пусть и мне рулон пришлет.
Ничего не ответив, домовой приложил одну руку к груди, а другую умоляюще протянул к Аляне.
- Красава!
Дверь хлопнула, и подруга голубкой подлетела к Даниилу.
- Красава…- упавшим голосом проводил Петруха любимую, и его рука плетью повисла вдоль тела.
Сегодняшний ночной репертуар забулдыг обещал быть особенно страдальческим. Уже несколько дней девушки жалуются за завтраком, что просыпаются по утрам от пронзительного крика водяного «За что?». Теперь к нему присоединится «За что?!» Петрухи.
- Кто тебе разрешил фамильярно обращаться к моей невесте? - разом объяснил Даниил, кем приходится ему Аляна, и заодно предупредив о сохранении дистанции.
У них там все Кощеи проходят школу: «Прямым попаданием в яблочко»? Причем заодно заканчивают гимназии «Краткость сестра таланта»? Что тебе ни Кощей – то могущественный повелитель. Не важно, сколько у него угодий, за пояс любого заткнет. Общую картину портил безвольный Валентин. На нем природа не просто отдохнула, а устроила круглогодичный отпуск.
- Никто мне не запретит любить красаву,– Петруха нарывался на грубость, и под недобрым взглядом Даниила Зиги пришлось вмешаться.
- Очаровательная леди без пяти минут замужем, - будто ребенку принялся растолковывать ему Зиги, похлопывая по плечу. Я видела, с какой тоской и грустью Зигуриус смотрел на Аляну. Ему не нужно было мне ничего говорить. Я по глазам видела, что он смирился с потерей, одна беда – если с разумом он смог договориться, то сердце упиралось.
Петруха резко развернулся и в сердцах рванул на груди рубаху. Раздался треск. Ткань расползлась, демонстрируя нам покрытую густой волосяной порослью грудь. Петруху впору было пускать на шерсть.
« «Люблю, Люблю!» Тоже мне герой-любовник сыскался! Так ли была сильна его любовь?..», - не остался в стороне мой внутренний голос.
Домовой с надеждой посмотрел на Зиги. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять: Петруха хотел заручиться поддержкой друга и продолжить прерванные излияния о вечном и незыблемом. Зигуриус отрицательно покачал головой. Петруха стащил через голову оставшиеся от рубашки лохмотья и бросил на пол. Перешагнув через тряпье, он выскочил на улицу, позволив двери громко хлопнуть за собой.
Многострадальная дверь дрогнула и открылась. За Велимиром в холл вошли двое старцев. Почтительно кивнув вошедшим, Даниил прижал к себе Аляну и отвел в сторону. Зиги, тоже схватил меня за руку, и захотел оттащить к стенке. Не вовремя это он удумал. Мне в отличие от него хотелось поближе рассмотреть гостей.
Гости с хозяевами перед старцами с почтением расшаркивались, отчего мне стало любопытно, что за неведомое зверье пожаловало к Кощеям. Вдруг пора отстрел объявлять, пока не заколдовали и не подчинили. Кто о чем, а я о Сергии. Я такую магию, как у него, видела впервые. Мне совсем не понравилось ощущение беспомощности, что по его вине я испытала. Начнут бросаться - чтобы не покусали, на худой конец, подарю старцам намордники. Вон, Цветане постоянно подумываю подарить, да Сергия не хочется обижать. Кто знает, какие ему женские аксессуары больше нравятся. Примет еще за личное оскорбление и придется из-за него грядки на огороде у лешего полоть.
Один из старцев был похож на колобка. Невысокого росточка, с округлым животом, пухлыми румяными щечками и лукавым взглядом – один в один колобок. Ух ты, да он умеет улыбаться! Колобок доброжелательно посматривал на притихших в углу Ежек. Девушки от переизбытка чувств тяжело дышали, прислонившись к стеночке.
- Он улыбнулся. Старейшина улыбнулся нам, - донесся до меня изумленный шепот.
Второй старец, напомнивший мне Пиноккио, потряс головой и закатил глаза к потолку. Меня так и подмывало спросить, а не дальний ли он родственник мальчика-полено. Тощий, как щепка, высокий, с длинным носом – сходство невероятное. Только у деревянного друга Зиги волосы короткие, а у этого длинные, седые и до пояса.
Шурша широкими штанами, заправленными в сапоги, мужчины пошли за Велимиром в гостиную. Просторные рубахи, перетянутые поясами, колыхались при ходьбе.
- Мисс, это случайно не ваш друг выбежал нам на встречу? - остановившись напротив меня, спросил Колобок. Странная догадливость для человека, впервые навестившего замок со дня прохождения отбора.
- Случайно – мой, - помедлив, ответила я, думая, чем мне аукнется их визит.
- Не могли бы передать своему знакомому, мисс… - ну и приставучий Колобок попался. С таким подходом скоро самой придется ему песенки петь, чтобы он меня не сожрал вместе с потрохами.
- Мирослава, - скромно представилась я с большой неохотой.
- Передайте домовому, мисс Мирослава, что дверью хлопать – плохая примета, - еще шире улыбнулись мне.
Я прям мысленно увидела себя в лесу стоящей на пенечке возле Колобка: «Колобок, Колобок, давай я тебе песенку спою?» Не дожидаясь разрешения, пропела: «Я от бабушек ушла, я от королевича ушла, и от тебя, старичок, подавно сбегу».
- Почему нельзя хлопать дверью? Что за примета такая? – заинтересовалась я, глядя в располагающее лицо Колобка.
- Дверь может слететь с петель и прищемить ноги, - приветливо проговорил Колобок, лукаво прищурив глаза.
Он смотрел на меня взглядом авантюриста, нашедшего сундук с кладом. И на данный момент, похоже, он подбирал ключик.
- Вы, случаем девушка, не из клана Ветров? Очень вы похожи на одну милую даму, что мне довелось в своей долгой жизни узнать, - простодушно признался Колобок. Произнес он это с такой теплотой, что у меня аж сердце защемило от умиления. Никогда не щемило, а тут нате – пожалело старца.
- Я дочь Илории, внучка Акулины, Едвокии, Евпраксии и… - глаза Колобка полыхнули странным болезненным удивлением, и я посчитала за лучшее не продолжать дальше.
- Акулины? – уточнил он охрипшим голосом.
Я кивнула. Старичок покачнулся, но хвататься за сердце, слава Луноликой, не стал.
- Акулина бросила меня у венчального алтаря, - прохрипел бедолога.
Неудобно получилось…Чтобы разрядить неловкую паузу, я посоветовала:
- Покойтесь спокойно… Тьфу ты, спите спокойно, не вы первый, не вы последний. У нее столько ухажеров было – ни один надолго не задерживался. Всех бабушка с порога спускала, и недобрым словом Деяна, какого-то старого хрыча, поминала. Осерчала она на него сильно, а достается другим.
Старец неловко прокашлялся и всмотрелся в подсвеченный магическими свечами коридор, где их поджидал Борислав.
- Агнехрон? – с подозрительным прищуром посмотрел на тощего недокормленного старца князюшка.
- Деян, потом с девушкой ближе познакомимся, - немного раздраженно проговорил спутник Колобка.
«А будут близкие знакомства? С обоими?» - чуть не завопила я… и с запозданием поняла, что передо мной тот самый Деян!
Незабываемая встреча. Не знаю, как там Колобок, но я точно не забуду, как меня за оскорбление гостя чудом не выслали из княжества.
Пожелав мне приятного вечера, старцы пошли за князем. Правильно. Нечего отклоняться от намеченного маршрута, не дай-то боже встретить кого еще из прошлого. За столько лет немало дров, поди, наломали. А сколько лет этим гостям? На вид под полтинник, а там, может, и два века за плечами…