Мое имя – смысл

Когда она пошла в первый класс – оказалось, что мама вышла замуж. Она приехала с каким-то дядей и сказала, что он будет жить вместе с ними. Кристина не поняла, она ужасно испугалась, и с ней случилась страшная истерика, с тех пор она перестала ждать маму, и, как ей казалось, перестала ее любить. Она продолжала жить с бабушкой, и все последующие приезды матери, как и подарки, будили в ней только чувство обиды и разочарования. Все это на протяжении многих лет накапливалась в ее детской душе, и когда Кристина стала подростком, началось выливаться в самые жуткие формы. Между ней и отчимом была взаимная антипатия, доходящая до ненависти, она его боялась. Кей часто убегала из дому, бродила по городу, ночевала у своих подруг или на улице. Она не понимала, что происходит, почему мир так страшен, и единственное, что она инстинктивно чувствовала – что ей нужно защищаться, нужно выживать. Поэтому она никому не доверяла, появление другого рождало в ней тревогу и скрытое напряжение, она была готова к обиде и уже выстраивала в уме защиту или атаку. Финалом такого детства часто бывают самоубийство, тюрьма, проституция или наркомания. Но Кей, казалось, кто-то все время оберегал, она выходила сухой из воды, и никакая грязь не оставляла пятен на ее коже. Возникшее однажды внутреннее стремление к красоте было своеобразным фильтром, пройдя сквозь который все невзгоды и ужасы жизни отсеивались, и оставалась только вода. Вечная, текучая, постоянная, неизменная вода.

У Кей не было того, что называется плиссированным словом «воспитание», не было и примеров для подражания, единственными образцами, тени которых наглухо вплелись в ее жизнь, были персонажи Достоевского и безудержная фантазия. В его героях она находила себя, она знала, что он тоже спускался туда, где слишком темно, и поднимался на вершины, где можно сгореть от света. Он пересказывал те страшные Слова, которыми все было сотворено и которыми все может быть разрушено. И каждая его фраза царапала повседневность и заставляла смотреть сквозь дыры на вечность.

Кристина остро чувствовала фальшь, грязь, подлость и лицемерие, она старалась никогда не допускать их в свои мысли. Ее жизнь казалась хаосом снаружи, но этот кажущийся беспорядок держался на внутренней аскезе. Кей всегда куда-то бежала, чего-то хотела, что-то искала. Покой был для нее загадкой, ее сердце всегда хотело вырваться из груди навстречу новому событию. Она не любила лгать, она была далека от корысти, и, что самое главное, она обладала замечательной способностью – все прощать и ничего не помнить.

Кристина, и правда, очень быстро все забывала, особенно, что касается плохого. При всем надрыве и дерганности ее жизни, она сохраняла веселый нрав и удивительную энергию, заставляющую ее все время идти вперед, невзирая ни на что. Она была одиночкой, жизнь выбросила ее за борт, она осознавала этот факт и не сдавалась. Ей хотелось доказать всем и каждому, что это мир – ошибка, а не она. Кей каждый день искала смысл, который бы оправдывал ее брошенное существование.

Когда Кристина с отличием окончила школу, она оставила мать, с которой у нее были надорванные отношения, и перебралась в Петербург, где вскоре поступила в университет.

Наконец она одна, и никто не может ее наказать, никто не может ее выгнать или унизить. Это время, несмотря на сложности в отношениях со сверстниками, было для нее, по сравнению с ее прошлым, настоящим золотым веком. Перед ней открылась дверь культуры, и она жадно впитывала все, что могло ей дать образование на философском факультете. Ее выбор специальности не приветствовался матерью, так как был непрактичен и немоден. В то время как мир штамповал менеджеров, рекламщиков и журналистов философия казалась всем каким-то увядающим бесполезным пережитком прошлого. Для современного человека философия была синонимом пустой болтовни и тунеядства. Кей и сама это прекрасно осознавала, но в то же время, она всегда интуитивно чувствовала, что сможет прожить без хлеба, но вряд ли ей удастся прожить хоть день без смысла. Она не боялась жизни, но боялась людей, и, возможно, этот страх рождал в ней силу к поиску смысла, только так она могла всех победить. И она искала. Ее жизнь превратилась в ажурное сплетение вопросительных знаков и многоточий, и она до сих пор не нашла ни одного ответа. Каждый день она просыпалась с «почему?», и каждый день искала решение. Она бросалась в религию, в философию, литературу, но все не находила. Ей всегда казалось, что смысл обитает где-то вблизи этих наук, и он бесконечно далек от маркетинга или экономики.

Кей с детства не доверяла людям, она ни с кем не дружила, на факультете на нее смотрели с особым интересом и осторожностью. Ее ум и способности вызывали восхищение, а замкнутость и одиночество рождали тайну и уважение.

Было ли ей скучно? Нет. Но ей всегда было одиноко и страшно. Она чувствовала, что никому не нужна, что никем не любима, и единственный ее шанс на спасение – поиск смысла во всем этом, в противном случае вся жизнь превращается в глупую бутафорию. Кристина не хотела быть вместе с «ряжеными», жизнь которых сводилась к пустым разговорам, развлечениям и фотографированию своей глупой жизни.

Фрагмент 6А

Горничная уже закончила уборку, сегодня у нее был короткий день и теперь ее ждал длинный вечер с возлюбленным. Она быстро переоделась в яркое оранжевое платье с глубоким вырезом, «пшикнула» на себя дешевым дезодорантом и уже направилась к выходу, как вспомнила об отданном ей предмете. Картину, подумала она, можно продать, ее бойфренд быстро провернет это дело, поэтому она завернула холст в газеты и сунула в целлофановый пакет. Все что касалось искусства, она считала бесполезным и дорогим, и, следуя своему пониманию, она почему-то решила, что картина дорогая, и какой-нибудь дурак, а «дураками» для нее были все, кто покупал бесполезные вещи, даст за нее деньги. Вообще в мире Таонги, а так ее звали, все было очень четко и понятно. Люди и вещи были полезные и бесполезные.

Полезное – все то, что касается еды, одежды, работы, развлечений, закона и политики. Бесполезное – это всякие предметы искусства, книги, музыка, под которую нельзя потанцевать на дискотеке, и прочее. Люди также есть полезные и бесполезные. Полезные – те, кто зарабатывают деньги, различные торговцы, юристы, представители власти, бесполезные – те, кто читает книги и беседует на всякие абстрактные темы не имеющие ничего общего с реальной жизнью. Практически все гости отеля, в котором она работала, были для нее людьми второго разряда, они все богатые, читают книги, слушают этого зануду пианиста в лобби баре и подолгу задерживаются у глупых картин, украшающих холл.

Таонга взглянула в зеркало, поправила рукой свои жесткие черные волосы и вышла из отеля. Ее парень носил кличку Молибден, он работал в австосервисе. Как большинство автомобилистов у него были большие руки, и от него вместо одеколона всегда пахло бензином и железом. Таонга уже привыкла к этому запаху, она была без ума от своего героя, который целыми днями возился с машинами, а в конце рабочего дня они вместе шли в кинотеатр на какую-нибудь комедию или крутой блокбастер. Молибден обожал фильмы с гонками, потасовками и крутыми парнями, на которых сам старался быть похож. Он все делал очень круто: его раскачивающаяся походка, широкие плечи, неторопливость и некоторая лень движений придавали ему какое-то величие. Он был очень амбициозен, заносчив, уважал свою персону и заставлял уважать ее других. Хотя, многим было непонятно, на чем основывалось это ревностное уважение. У него не было никаких особых способностей, он был из бедной семьи, без образования, и единственное, что он умел делать – это разбирать и собирать машины, причем делал это даже не очень хорошо, а всего лишь неплохо. Но если бы кто-то посмел усомниться в его профессионализме, Молибден бы раз и навсегда разорвал с этим человеком, ввергнув его в бездну своего презрения. Он обладал всеми чертами тирана, был безумно самолюбив, резок и всегда прав. Люди в его жизни были также двух сортов – одних он уважал или терпел, других – презирал. Он считал, что все знает, мир для него был всего лишь небольшим дополнением к его натуре. Он редко шутил или улыбался, так как считал, что все это недостойно настоящего мужчины, который должен быть серьезен. Но его серьезность была не настоящая серьезность к жизни, а маска, или скорее метод существования. Серьезность всегда вызывала почитание, уважение и страх, как раз те реакции, которые он хотел видеть в людях при соприкосновении с его персоной. Мир Молибдена был так же однообразен, бесцветен и сух, как и его серьезная философия, он почти весь вмещался в пространство автосервиса, недорогих кафешек, кинотеатра и нескольких улиц Парижа. За все свое время в столице у него ни разу не возникло желание посмотреть этот удивительный город. С тех пор (а прошло уже более трех лет), как он поселился на улице F, он практически ни разу не изменил свой обычный маршрут. Молибден не любил изменения, сюрпризы и все, что нарушало его привычный ритм серьезной жизни.