Сирийский капкан

Хотя звонок и ждали, все равно в абсолютной тишине он прозвучал неожиданно громко. Ксавье бросился к телефону, но Праслофф поднял руку и твердо сказал: «Я сам».

После небольшого промедления он взял трубку из рук помощника и ответил:

– Праслофф у телефона.

– Добрый день, Олег Валентинович! – раздался в трубке приятный мужской баритон.

– Здравствуйте. С кем имею честь разговаривать? – с волнением в голосе спросил Праслофф.

– Мое имя вам ничего не скажет. Я по поводу вашего сегодняшнего визита! Хочу сказать, что вашим вопросом уже занимаются. У нас к вам большая просьба. Понимаете, вы нам здесь ничем помочь не сможете! Поэтому будет лучше, если вы вернетесь домой. Я думаю, там вам будет комфортнее и, главное, вы не будете привлекать к себе ненужного внимания. Ну, а мы, в свою очередь, свяжемся с вами, как только у нас появятся какие-то новости.

Праслоффу стало немного не по себе, и он не сразу ответил.

– Олег Валентинович, вы слышите меня? – забеспокоился голос в трубке.

– Да, да! Простите за вопрос – а кто занимается моим делом? – спросил старик.

Мужчина в трубке рассмеялся.

– Как – кто? Лучшие люди, Олег Валентинович. Не волнуйтесь. Мы с вами свяжемся, как только что-то прояснится. Всего хорошего!

Праслофф, чуть помедлив, передал трубку Ксавье.

– Едем домой. С нами свяжутся.

Москва

Егор проснулся весь в холодном поту. Его преследовал очередной кошмар – он стреляет, и девочка, обернувшись к нему, улыбается, а на груди у нее растекается кровавое пятно. И дальше все как всегда – он видит полные ужаса глаза ребенка и слышит плач и крики ее отца.

Мужчина встал с кровати, босиком прошел в ванную и, открыв кран над раковиной, плеснул холодной водой в лицо. Затем направился на кухню и налил себе стакан воды. Этот кошмар преследовал его с того самого дня, как они с Голиафом вернулись с задания из Дагестана. Он уже и не помнил, когда за последнее время высыпался. Понимая, что больше не уснет, Егор отставил нетронутый стакан с водой и достал из холодильника банку холодного пива. Подошел к окну и долго стоял и любовался ночной красавицей Москвой, не торопясь, мелкими глотками смакуя напиток.

«Надо бы съездить к предкам», – подумал Егор. Он всегда был очень близок с родителями, но работа никак не позволяла выкроить время для поездок в Сочи, куда они лет десять тому назад переехали из столицы. Произошло это после смерти бабушки по отцовской линии, которая оставила им в Сочи дом.

Папа Егора был в свое время военным переводчиком-арабистом, и семья успела пожить в разных странах. Именно он первым, когда тот был еще совсем ребенком, обратил внимание на необыкновенную способность сына к языкам. Егор самостоятельно, без каких-либо особых усилий, выучил английский, арабский, турецкий и сложный в обучении чеченский, мог сносно объясняться еще на нескольких других языках. И вдруг в шестнадцать лет легко поступил на мехмат университета и блестяще его окончил. Но неожиданно решил пойти в армию, чем очень удивил всех.

Еще большее удивление у окружающих вызвало его решение связать с военной службой и всю свою дальнейшую жизнь. Учитывая отличную физическую подготовку, ловкость, умение принимать правильные решения, системное образование и способности к языкам – его сразу определили в отряд специальных операций…

Потом в его жизнь ворвалась Ленка. Все, что было дальше, – это называется счастьем.

А познакомились они в самолете. Егор возвращался из отпуска. Ему, наконец, удалось провести его у родителей на Юге. Настроение было отличное. И отдохнул хорошо, и, главное, с предками пообщался.

Он занял свое место у окна. Удобно расположился, чтобы выспаться – почти до утра они сидели с отцом на веранде и обсуждали… что-то обсуждали. В соседнее с ним кресло села симпатичная девушка. Ее светлые волосы были собраны в хвост, на лице не было ни грамма косметики, огромные глаза цвета янтаря излучали тепло. И вообще, от нее исходило какое-то светлое сияние. Егор невольно залюбовался девушкой. Она крепко сжимала руки, держа их перед собой.

– Извините, понимаете, я очень, очень боюсь летать. Вы только не подумайте ничего плохого, но не могла бы я, если вам это не трудно, подержать вас за руку при взлете? – услышал он взволнованный голос.

– Чего?

– Я говорю, не могла…

– Да слышал я все! Значит, руку вот так сразу вам предложить? Ладно, держите, – буркнул Егор, поняв, что сон откладывается.

Девушка смутилась, и на ее хорошеньких, слегка пухловатых щечках появился нежный румянец. Бедняжка действительно сильно волновалась! Было видно, что ей на самом деле страшно. Смущаясь, она почти что вцепилась в протянутую ей руку. Не переставая, она о чем-то говорила. Егор вообще не любил лишние разговоры, а с незнакомцами – тем паче. Но его, как ни странно, не раздражала болтовня соседки. Еще через полчаса рука его была освобождена из приятного плена – девушка заснула. Голова спутницы упала ему на плечо и не давала заснуть, но почему-то ему совсем не хотелось ее убирать. Почти перед самой посадкой Егор, неожиданно даже для самого себя, попросил у Лены, так звали девушку, номер телефона. И через день позвонил ей. Они встретились и уже не расставались. А еще всего через три месяца – поженились.

Им было очень хорошо вместе, несмотря на совершенно разные характеры и вкусы. Ради нее Егор даже стал ходить в гости, в кино, на дни рождения, хоть и терпеть не мог подобных мероприятий.

Теперь Егор не любил возвращаться домой. Ему комфортнее было на базе или даже, как это ни парадоксально звучит, на задании, в ожидании смерти – своей или чужой. Дома все напоминало о Ленке. Прошло уже шесть лет, а он все никак не мог смириться с тем, что ее больше нет. Егор до сих пор винил себя за то, что позволил ей в тот день сесть за руль. Они были на дне рождения близкой подруги Лены. Все радовались и поздравляли Егора и его жену с наступающим счастливым событием – рождением первенца. Ленка весь вечер танцевала, смеялась. Несколько раз во время танца заставила его признаться ей в любви. Возвращаясь домой, жена попросилась сесть за руль. И он уступил! Лена довольно неплохо управляла машиной, но в тот проклятый вечер ее подрезал какой-то пьяный урод, и она просто не справилась с управлением на мокрой от дождя дороге. Машина на скорости въехала в придорожный столб. Самое ужасное для Егора было то, что на нем не было ни царапины, а Ленка и их неродившийся ребенок погибли на месте.

Егор долго и мучительно отходил от горя, ни с кем не общался, почти не выходил из дома. Потом, как сумасшедший, стал браться за самые трудные задания, как будто специально искал смерти. Конечно, человек – существо ко всему приспосабливающееся, и рана со временем почти затянулась. Но семьи у него больше не было, он не мог об этом и подумать. Даже более-менее продолжительных отношений не желал. Так и жил бобылем.

База тренировок спецслужб

Рано утром Егор приехал на базу. Высокий, стройный, мускулистый, худощавый – он много времени уделял своей физической подготовке. Это позволяло меньше думать. А в его случае еще помогало выжить в сложные моменты и достичь необходимого результата. Ловкость и сила не раз спасали не только Егора, но и парней из его «связки», а также десятки заложников, случайных людей и так называемых объектов, нуждавшихся в прикрытии.

Согласно расписанию, сегодня у него был спарринг с давним знакомым, главным инструктором базы. Они сошлись в рукопашном бою, и, хотя схватка проходила почти на равных, Бычков, тот самый инструктор, чувствовал напряжение и усталость своего противника.

– Резче, резче выворачивай! Так ты дашь ему выгнуться, и удар пойдет по касательной! Работай, давай еще раз! На «вертушку» не уходи, не уходи на «вертушку»! Ван Даммом заделался, блин… Соберись уже!

Еще через какое-то время инструктор остановил схватку. Он сел на скамейку и с укором посмотрел на бойца.