Страница 99 из 126
Толфгар потрясенно молчал, а я так и стояла с булавой в руке, не зная, стоит ли бить Брата Бури ещё раз или дождаться его ответа.
– Назови имена тех, кто был с тобой той ночью, – напирал данмер, призвав на ладони пламя.
– Не могу сказать… – покачал головой норд, и мне стало страшно. Вдруг он после удара по голове забыл имена своих тогдашних подельников?
Огонь сорвался с ладоней жреца, облако пламени окутало норда, а его голос сорвался на истошный верезжащий крик. Зубья с лязгом выдвинулись из пола, не позволяя жертве сбежать. Сначала вспыхнули волосы Толфгара, потом лицо покрылось волдырями и начало чернеть на глазах. Я не отвернулась. Мне хотелось видеть, как ублюдок корчится в пламени, бьётся о металлические прутья и разрезает о них горящее лицо и руки. Стеганка тоже вспыхнула, и в святилище повис едкий запах жженой плоти и ткани, причем последняя пахла сильнее и противнее.
Эрандур не прекращал творить чар, его лицо исказилось от гнева. Я мельком взглянула на него и перевела взгляд на клеть. Вдруг мне стало страшнее смотреть на друга, чем на горящего заживо человека, чья кожа обуглилась и трескалась. Толфгар уже лишился чувств от боли и не шевелился, свернувшись калачиком на дне даэдрической клетки. Густой дым собрался под низким потолком пещеры, и я закашлялась.
– Хватит, Эрандур! – прикрыв рот и нос ладонью, я схватилась за жреца. – Кажется, он уже всё…
Данмер вздрогнул, когда я коснулась его, и отозвал магию. Встряхнулся, сбрасывая с себя наваждение. Некоторое время смотрел на меня, словно не узнавая, и вдруг отшатнулся в сторону.
– Это… – Эрандур в смятении смотрел на мою руку, сжимающую его запястье. – Я потерял контроль…
«Нет… Это не конец! – шипел сквозь стены довольный Молаг Бал. – Ещё! Ещё раз!»
И Толфгар вновь судорожно задергался на полу и заорал. Кожа постепенно восстановилась, ожоги исчезли, волосы отросли, только от одежды мало что осталось. С плеч свисали остатки кольчужных рукавов, а обугленные лоскуты стеганки едва прикрывали мускулистое крепкое тело.
– Боги… – взмолился норд. – Талос, помоги мне!
– Значит, Талос, да? – я присела возле Толфгара. Нас разделяли только зубья клетки. Когда насильник стал жертвой, он сделался таким жалким. Полуголый, затравленный, съежившийся.
– Ты почему-то не вспомнил богов, когда совершал другое преступление, – горько улыбнулась, глядя на него с презрением. – Скажи, у тебя много было таких, как я? Или я первая?
– Первая, – лихорадочно закивал Толфгар. – Клянусь. Я больше никого, никогда не… Это все он! – его речь стала быстрой, нервной и невнятной, он явно лгал. – Ты же меня опустишь, да? Если я скажу? Это все Нелмар! Это он! Он часто это делал. Он из каторжников… Ну, знаешь, раньше сидел в тюрьме. За разбой! Потом примкнул к Ульфрику… Сказал, что исправился. Но это он виноват! Убивай его!
– Любопытно, – я одобрительно кивнула ему и подняла голову, переведя спокойный взгляд на Эрандура. – Кажется, там наверху был нож…
– И колун, – напомнил данмер, без слов поняв мои мысли.
– Еще прихвати вилку…
Жрец улыбнулся, и, увидев эту жуткую улыбку, Толфгар расплакался, когда тот удалился по коридору наверх.
– Нет! Нет! – норд закрыл лицо ладонями. – Во имя Талоса, я же вам сказал!.. Ищите Нелмара!
– Это хорошо, что ты начал говорить, – я тяжело вздохнула. – Но разговаривать или договариваться нужно было чуть раньше. Теперь мы связаны клятвой с такой силой, перед которой мы с тобой лишь смертные ничтожества…
Сквозь стены пробился зловещий смех, пламя на факелах затрепетало, а Эрандур вскоре вернулся с обычным кухонным ножом и колуном в руках. Он протянул мне нож рукоятью вперед, и Толфгар снова разрыдался при виде оружия.
– Итак, Нелмар… Где он? Как выглядит? Есть ли у него прозвище? – тихо поинтересовалась я, отставив булаву в сторону и догадавшись, что сейчас буду убивать Брата Бури далеко не в последний раз.
– Он… истинный норд. Он в Виндхельме!.. Наверное… Я точно не знаю, но в Маркарте его нет! Все его называли Нелмар Освобожденный. Из-за его прошлого…
Я пальцем проверила остроту ножа. Даже не порезалась. Но так даже лучше. Получится сделать больнее.
– Вилку, к сожалению, не нашел… – протянул данмер.
«ЛОЖЬ! – пророкотал Молаг Бал. – Ты не взял её, потому что на самом деле боишься! Страшишься того, что можешь совершить! Однако не стоит бояться этого здесь! Иначе я сокрушу тебя!»
Я вздрогнула, а Эрандур спокойно и задумчиво посмотрел на алтарь Принца Насилия.
– Тебе не позволят сделать этого… – пространно сказал он. – Она не позволит. Это не входило в сделку, не так ли?
– Вермина? – прошептала я одними губами, но жрец не ответил. Впрочем, как и Молаг Бал. Святилище застыло, будто время свернулось, загустело подобно давно пролитой крови. Как бы то ни было, я не планировала прекращать игру. Раз уж Эрандур что-то понял, значит, нужно продолжать.
Моя рука ловко пролезла между прутьями, сквозь ошметки недогоревшей стеганки коснулась Толфгара, и пальцы ухватились за небольшой, как мне показалось, шмат плоти между ног. Норд в нелепой попытке спасти своё достоинство отпрянул и выставил вперед руки, но в его спину впились шипы, а в запястья воткнулись металлические иглы, не дав и малейшей возможности сопротивляться. Он вытаращился, закусил губу от страха и часто задышал, поняв, какая судьба его ждет.
Рука с ножом стремительно проскользнула сквозь прутья, лезвие зарылось в тень и легко вошло под кожу. Толфгар истошно заорал, задергался всем телом. Но коленями напоролся на шипы, а я с силой надавила на нож и, отделив необходимое, вытащила окровавленные руки из клетки.
На ладони кровоточили не член и яйца – лишь съежившийся бесформенный кусок плоти. Такой же жалкий и маленький, как его обладатель. Воющий и держащийся за промежность.
– И вот эта мелочь доставила нам обоим столько проблем, – я бросила отрезанные части в чашу перед ликом Молага Бала, и раздался хохот Принца Насилия. Огонь на факелах вспыхнул столбами.
«Ты на верном пути! Сокруши этого червя! Снова и снова!»
Вогнав нож в живот Брата Бури по рукоять, услышала, как он захлебывается собственными криками, пока Молаг Бал смеется и рычит:
«Продолжай!»
Шипы опустились вниз, Эрандур поудобнее перехватил колун обеими руками.
– Любопытно, – протянул данмер вдруг. – Сможет ли Молаг Бал вернуть его из мертвых, если отрубить голову?
Я потерла друг о друга окровавленные ладони и с интересом посмотрела на восстанавливающееся тело норда.
– Давай проверим…
«Жалкие черви! – самодовольно провозгласил Принц Насилия. – Вы сомневаетесь во мне?!»
Толфгар, очнувшись, даже не успел ничего сказать, когда топор с чавканьем опустился на его шею и… застрял. Колун оказался недостаточно острым, чтобы отрубить голову одним ударом, и данмеру пришлось бить трижды, чтобы достичь желаемого. Кровь брызгала во все стороны и перепачкала даже стены пещеры. И норд умер не с первого удара.
Сомневаться в одном из сильнейших даэдра действительно оказалось глупо. Голова приросла, чего нельзя было сказать о члене, который так и лежал в чаше на алтаре, как подношение Молагу Балу. Раз Принц Насилия смеялся, значит, эта забава пришлась ему по нраву.
– Хватит… – взмолился Толфгар. – Умоляю… Я больше не могу… Вы хотите знать про третьего? Я… я все расскажу… – он держался за горло и задыхался, как выброшенная на сушу рыба. – Его звать Селкир, хороший парень родом из Камня Шора. Молчаливый. Он… обычный шахтер. Я знаю, что талморцы убили его семью за поклонение Талосу. Знаю, что он единственный спасся. Чудом смог сбежать… Только после этого взялся за оружие и пошел к Ульфрику!
– Где он теперь?
– В гарнизоне форта… В Пределе. Сангард. Это около границы с Фолкритом и Вайтраном!
– Хорошо, – я повертела нож в руке, обошла норда вокруг и схватила за волосы, заставив его смотреть на себя. – Не такой уж ты и Несокрушимый, оказывается. Теперь видишь, что в беседе нет ничего сложного? Или не видишь?