Страница 88 из 126
– Такому же деревенщине, как ты, – напомнила я наёмнику. – Откуда ты об этом знаешь?
– Братья Бури только об этом и судачат. Считают, что теперь довакин будет воевать на их стороне, раз сделал им такое одолжение! Но они не подумали, что если сюда не будут привозить железо, корунд и уголь из других шахт, то казна попросту опустеет. А без перевозки грузов в тот же Виндхельм, они не смогут нормально воевать. Я пытался уговорить капитанов отрядов Братьев Бури и даже вернулся к нанимателю. Думал, попрошу заплатить ещё кому-нибудь за уничтожение изгоев, но у него денег нет. Опять же по вине дикарей! – Ворстаг допил свой эль и ударил кружкой об стол. – Вот и подумайте, в какой я ситуации.
– А ты почему сбежать не можешь? Совесть позволяет бросать только беременных девушек? – я не удержалась от язвительного замечания, а Мьол тихо хмыкнула.
– На кону моя профессиональная репутация. Если пойдут слухи, что я обманщик и убегаю, лишь получив деньги, никто больше не станет мне платить. Понятно, что в таком случае, мне останется только выйти на большую дорогу вместе с головорезами, и никаких денег для ребенка я уже достать не смогу, – доводы Ворстага прозвучали очень серьезно. Я и не ожидала, что он может к чему-то относиться так ответственно.
– Я в деле! – решительно ответила Львица. – Давно Лютый не бывал в сражении. Эйрин, что думаешь?
– Я с тобой, – кивнул парень. – Чем смогу, помогу.
– Ну, а вы? – наёмник с надеждой посмотрел на нас со жрецом. – Если вы в деле, то точно всем изгоям хана! Что скажешь, дружище? Повторим путешествие в Ведьмин Оплот?
– Нам что, снова туда? – Эрандур удивленно поднял брови.
– Нет, это я… э-э… фигурально выражаюсь. Нужный лагерь изгоев находится чуть выше по течению реки Карт. Я уже был там с разведкой.
После его слов я чуть не поперхнулась вдохом. Неужели там мы найдем и нужного даэдропоклонника?!
– Мы согласны! – выпалила, ответив и за жреца. – А награда нам тоже причитается?
– Все, что найдем в лагере изгоев, можно забрать себе.
– А как же моя броня? – Эрандур указал на треснувшую пластину доспеха.
– Завтра сходим к Горзе, – в глазах Ворстага промелькнул азарт. – Она, наверное, по тебе соскучилась…
– Что за Горза? – я с подозрительным прищуром уставилась на наёмника. Тот хитро переглянулся с Эрандуром, и ревность не заставила себя ждать. Любопытство вперемешку со страхом, что у жреца могла быть интрижка, пока я валялась у Ботелы, обожгло сознание.
– Это орчанка, она кузнец, – спокойно ответил данмер. – И нечего тут скрывать.
– Та самая, что громко ругается на подмастерье? – припомнила я, и Ворстаг крякнул в кулак, явно сдерживая какие-то пошлые комментарии.
Мьол вдруг встала из-за стола, коротко бросив мне:
– Пошли.
Вот и оно. Дождалась, наконец. Пришло время рассказать жене правду о Братьях Бури. Интересно, как она воспримет? Мьол не в духе весь вечер из-за этого. Как же себя повести, чтобы не допустить разрыва? Извиняться за сокрытие такой тайны не хотелось. Это же не моя вина, что так произошло! И рассказывать об этом всем подряд тоже неправильно. Мне казалось катастрофой, что люди начнут меня жалеть, а иные и вовсе могут начать злорадствовать на эту тему. Но ведь и Мьол не первая встречная, она действительно имеет право знать, что я пережила.
Меня всегда пугало то, что услышав правду, люди отвернутся от меня. Вот почему я избегала говорить о себе. Но если в Бруме моя жизнь была простой и размеренной, то сейчас в Скайриме всё перевернулось с ног на голову. Последние несколько месяцев я словно блуждала в лабиринте и не знала, какое решение должно быть правильным. Магия открыла мне путь в искатели приключений, но это ли мне было нужно?
Как бы ни было грустно признавать – к жизни за пределами Брумы, я оказалась не готова, поэтому и металась между тьмой и светом, слепо надеясь, что отыщу свой путь.
Мьол открыла дверь нашей комнаты и прошла вперед, окунувшись в холодный свет вечно горящего двемерского светильника. Огонек на трубке задрожал от проникшего внутрь сквозняка, и я невольно вздрогнула. Воспоминания о Молаге Бале ещё слишком свежие, чтобы делать вид, что всё в порядке.
Я подошла к каменной двуспальной кровати, укрытой шкурами и соломенным матрасом, и присела с краю, пока Мьол стояла посередине комнаты, сложив руки на груди.
– Ты чего-то боишься, Джулия? – прямо спросила воительница, прислонившись к комоду. – Если так, то бояться нужно не меня. Я на твоей стороне, и мне неприятно, что ты скрываешь от меня правду.
– Меня с детства учили никому не доверять. Теперь-то я знаю почему, – вздохнула я, глядя в хмурое лицо жены.
– Но это неверно. Без доверия не выжить. Особенно без доверия близким людям. Ты же понимаешь, что мы не сможем быть вместе, если продолжим скрывать друг от друга всё подряд, недоговаривать и лгать.
«А если я расскажу тебе всё, то ты уже сегодня заберешь Эйрина обратно в Рифтен, и больше мы не увидимся», – горько подумалось мне, а Мьол продолжала:
– Я всего лишь хочу узнать, смогу ли чем-нибудь помочь тебе, – подойдя вплотную, Львица села на кровать и взяла меня за руку. Я снова вздрогнула. Её ладонь была горячая, крепкая и шершавая от частых тренировок с оружием, но Мьол вдруг придала мне небывалую уверенность в себе.
– Это случилось одной холодной ночью, близ Виндхельма, – начала я, и память тут же услужливо принялась вырисовывать образы ледяной пещеры, голодных фалмеров, корусов, запахи крови и падали. Ощущение слабости, боль, лед, царапающий ладони. Раненый Эрандур, отравленный фалмерской стрелой. Спасительный свет костра и ночь. Потом слабая надежда на спасение и взгляд во тьму самых гнилых душ. И снова боль, грубые прикосновения и чувство ненависти к себе.
Больше мне не хотелось плакать, вспоминая об этом. Теперь у меня появился шанс отомстить, и душа трепетала в предчувствии отмщения. От одной только мысли о возможности снова заглянуть в глаза этим тварям и сказать: я выжила. Выжила вопреки всему, и вам не удалось сломать меня.
Закончив рассказывать, я посмотрела на Мьол. Её глаза блестели от слез, губы сжались в линию, а желваки двигались от еле сдерживаемого гнева. Она до боли сжимала мои пальцы, словно в её хватке уже не ладонь, а рукоять Лютого.
– Прости, что не хотела говорить об этом, – слова извинения непроизвольно сорвались с языка. Я почувствовала себя скверно от того, что заставила её переживать.
Мьол вдруг отпустила мою руку и заключила меня в объятия.
– Нет! Я понимаю. Это… Ты имела право не рассказывать. Это твоё дело. Но позволь помочь тебе!
Я уткнулась носом в её плечо и прикрыла глаза. Не ожидала, что она так отреагирует. Мьол приняла мою историю и всю правду и решила не отворачиваться от меня.
– Теперь у нас с Эрандуром появился шанс отомстить, но я не хочу тебя в это впутывать. Это может быть слишком опасно. Но я очень ценю твою поддержку.
– В любом случае, я с тобой. Если ты хочешь сама убить эту… тварь, – последнее слово Мьол прорычала с ненавистью, – то сделай это! Если попросишь меня отрубить ему голову – отрублю! Захочешь вспороть ему брюхо – буду держать его руки, чтобы не трепыхался!
– Нет, не нужно, – прошептала я, крепче прижимаясь к ней. – Оставь это мне. Только не презирай меня из-за этого…
– Что? – Львица отстранилась и взяла моё лицо в ладони. – Смерть – это меньшее, что заслужили те ублюдки за то, что сделали!
– Спасибо, – почувствовала, что по моей щеке покатилась слеза, прочерчивая влажную дорожку вдоль шрамов, но в сердце поселилась такая легкость, словно я сбросила с плеч тяжеленный валун, который всё это время тащила на себе и успела свыкнуться с его весом. Оказывается, делиться своими переживаниями очень сложно. Но оно того стоит.
========== Глава тридцать шестая. Изгои и злодеи ==========
– Ну, и где их носит? – нетерпеливо вопрошала Мьол, пристально вглядываясь в лица прохожих, спешащих на маркартский рынок по улице. Обыватели, лишь завидев её грозный и подозрительный взор, тут же опускали глаза.