Страница 6 из 126
Я на ходу отстегнула пояс с ножнами и кошелем, бросила вещи на пол, через голову быстро стянула верхнюю рубаху, ослабив только шнуровку у горловины. Вилхельм тоже скинул одежду, обнажив волосатый крепкий торс. От штанов и сапог я быстро избавилась, оставшись в нижней рубахе и исподнем, и упала на кровать, маняще раздвинув ноги. Мужчина навалился сверху, принявшись покрывать горячими поцелуями мою шею. Чувствовалось, как сильно он возбужден. Вилхельм задрал мою рубаху и жарко поцеловал грудь, слегка укусив за сосок. Глубоко дыша в предвкушении первой в своей жизни случайной связи, я впилась ногтями в широкую спину Вилхельма и ничуть не жалела, что мне в голову пришел такой превосходный план. И даже хорошо, что жрец не предложил никакой альтернативы…
– Да… Эрандур… – в сладострастном запале выдохнула я, и на этой ноте всё сладострастие закончилось. Наступила гробовая тишина, мир вокруг буквально замер. Горячие ласки прекратились.
Вилхельм спрыгнул с меня так резво, словно внезапно осознал, что лежит верхом на корусе. Первые несколько мгновений я даже не поняла, в чём именно дело, но оскорблённое лицо норда, которого в постели обозвали именем другого мужчины, говорило красноречивее слов.
– Извини, я не… – попыталась невинно похлопать глазами, смутиться, но Вилхельм быстро оделся, подтянул штаны и почти выбежал из комнаты, так громко хлопнув дверью напоследок, что со стены свалился приколоченный гобелен.
Одернув рубаху, я рухнула на кровать, закрыв пылающее лицо прохладными ладонями.
Из зала таверны донёсся быстрый перебор струн…
========== Глава третья. Молниеносная алхимия ==========
Девятнадцатого числа месяца Восхода Солнца я медленно вышла из комнаты, боязливо осматривая зал таверны «Вайлмир». Вилхельм из-за стойки глухо и недовольно буркнул:
– Доброе утро. Завтракать будете? – дежурная фраза обдавала горечью неприязни после вчерашнего. И намекала, что скидок больше не будет.
– Картошку и кружку козьего молока, – я состроила напыщенную мину, задрала нос и, гордо развернувшись, заметила разместившегося за балкой Эдриана. У дальнего стола из-за широкой спины довакина блеснули волосы Лидии. Искатели приключений завтракали, и мешать им жуть как не хотелось.
Я развернулась на пятке, направляясь к противоположному столу.
– Джулия, доброе утро! – приветливый голос Лидии раздался на весь зал. Втянув голову в плечи, я обернулась и махнула рукой, мечтая поскорее отсюда убраться. Оправившийся от «некромантского заклятия» Эдриан практически повторил мой неуклюжий жест, быстро глянув через плечо.
Эрандур вышел из своей комнаты с книгой в руке. Видимо, он услышал возглас Лидии и понял, что я проснулась. Вопросов данмер не задавал, ничего не рассказывал и не пытался заговорить о событиях вчерашнего вечера. Только будто невзначай спросил:
– Тебе не нужно постирать вещи?
Возмущения по поводу таких высказываний я выразить не успела. До меня быстро дошло, что мой хитрый друг имеет в виду.
– Нужно, – закивала я, обернулась и увидела Вилхельма, идущего к столу с тарелкой и глиняной кружкой. Подойдя, трактирщик невнятно промычал: «Приятного аппетита» и удалился к стойке.
– А мы разве сегодня не поедем в Рифтен? – тихонько поинтересовалась я.
– Завтра, – также тихо ответил Эрандур.
– Почему задержка? Проблема с повозками?
– Отчасти. Деревенские не каждый день ездят в город. А до Рифтена без малого полтора дня пути, – пояснил жрец. – Да и спешить нам, если вдуматься, некуда.
– А как же письмо придворному магу? – я принялась за завтрак, но подсохшая картошка оказалась холодной и несоленой, а молоко отдавало кислинкой. – Хотелось бы побыстрее отделаться от задания.
– Скайрим опасное место. И совет магов понимает это не хуже, чем кто–либо другой, – в тоне данмера засквозили намеки, которые мне не нравились. И намекал жрец на то, что я сама выбрала путь в Солитьюд, игнорируя обязательства перед Коллегией.
– И мне бы хотелось, – Эрандур обернулся на довакина и Лидию, – провести обряд погребения для того данмера…
С трудом проглотив картошку и обильно запивая её молоком, я согласно произнесла:
– Хорошо, как скажешь, – хотелось прояснить больше подробностей о случившемся у Эдриана приступе безумия. Как верная последовательница Шеогората, я должна узнать, что за этим сокрыто.
Покинув насиженное место, подошла к Вилхельму, который опустил глаза и отвернулся. На лице трактирщика проступало смущение, которое он безуспешно пытался спрятать.
– Нужны две бадьи, мыло и тёплая вода, – коротко попросила я и добавила. – Для стирки вещей.
– Двадцать септимов, – Вилхельм поднял взгляд и тут же отвёл в сторону, что выглядело странно. После случившегося это мне должно себя вести подобным образом – тушеваться и стыдиться того, что ляпнула невпопад. И стыд меня действительно слегка обжигал, но больше перед собой, чем перед мужчиной, которого угораздило быть названным чужим именем.
– Мы всё оплатим при выезде. Завтра, – пообещала я, выдавив улыбку.
Получив бадью, направилась собирать вещи: ножные обмотки, нижнюю рубаху, штаны, исподнее – всё, что подлежало очистке после долгого похода. У жреца набралось примерно столько же и, кажется, он всерьез намеревался заняться стиркой сам. Мы замочили всё, что влезло в бадьи, в мыльной воде и оставили на некоторое время, чтобы походная грязь отделилась от ткани.
– В проточной холодной воде можно прополоскать, – наставлял данмер с видом опытной прачки.
Мы покинули таверну и свернули направо, к мосту. Перейдя через улицу, спустились на скользкий заснеженный бережок и поставили бадьи на тонкой каменистой каёмке у самой воды. Я достала одну ножную обмотку, поморщилась от запаха, наклонилась пониже и принялась энергично её полоскать, чтобы хоть немного отбить вонь. От движений стало намного теплее. Вот только руки онемели в холодной воде. Чувство стыда постепенно отступало. Ну, перепутала имя, с кем не бывает!
Эрандур стирку начинать не торопился: стоял и закатывал рукава рубахи. Показалось, что он стоит и наблюдает, оценивающе приподняв бровь.
– Что? – спросила я, резко разогнувшись и запястьем убрав прилипшие волосы с лица.
– Ты довольно яростно принялась за дело, – заметил друг. – Думал, ты хочешь послушать про Эдриана.
– Стирать тоже надо, – я отжала ледяную воду, разложила выстиранную обмотку на снегу и потерла ладони друг о друга, разгоняя кровь. – Так что же с ним случилось? Приступ безумия?
– Не совсем. Лидия сама толком не понимает, как это происходит, но придворный маг в Вайтране, изучающий драконов…
– А-а, Фаренгар! – я снова наклонилась и принялась полоскать вторую обмотку. – Знаю-знаю! Пытался заслать меня в какую-то руину…
– А пошёл туда Эдриан, где обнаружил скрижаль и стену с древним драконьим языком, перед этим поглотив драконью душу, – продолжал объяснять Эрандур, выбрав из бадьи вещь, в которой я опознала исподнее. – А драконы…
Не успела я разогнуться и положить обмотку на снег, как друг протянул мне предмет своего гардероба.
– У тебя так ловко получается, – подбодрил он с тонкой улыбкой.
– Прекрати так улыбаться, это злит… – призналась я, но исподнее взяла. Какая уже после всего пережитого разница?
– Так вот драконы, – с уже серьёзным хмурым видом продолжил Эрандур. – Они не просто так символ власти Империи. Это существа, рожденные править. А поглощение их душ чревато тем, что души могут взять власть над сознанием поглотившего.
– В смысле? – я вернула трусы другу, и он принялся с силой отжимать воду.
– Эдриана можно сравнить с камнем душ. Из камня душ может вырваться поглощенная душа и связать волю того, кто не знает, как с ней обращаться. Поэтому довакина и призвали Седобородые на Высокий Хротгар. Он должен уметь управлять своей силой, иначе последствия будут ужасны.
В течение реки опустилась моя рубаха. Призадумавшись над словами данмера, я методично полоскала одежду, не заметив, как на берегу столпились местные юноши и принялись тихонько посмеиваться. Когда до ушей донеслось приглушенное хихиканье, я распрямилась и обернулась к другу, заметив краем глаза и троицу румяных деревенских обалдуев.