Страница 119 из 126
– Не обращай на них внимания, – шепнул он мне. – Ни одна из этих женщин с тобой не сравнится.
Я поперхнулась воздухом, услышав от данмера такие тёплые подбадривающие слова, но привычка язвительно отвечать на комплименты никуда не делась.
– Прической уж точно, – хмуро проворчала, косясь на дородных пышногрудых селянок. – И во всем остальном… Мне нужен головной убор, чтоб поменьше таращились.
Ворстаг свернул к высокому дому с вывеской, и я с трудом узнала таверну «Мороженый фрукт». В последний раз была тут ночью, когда встречалась со связным Пенитус Окулатус. Интересно, они всё ещё здесь или уже перебрались в другое место?
Наёмник спешился и привязал Стрелу к коновязи, возле которой стояло корыто, наполненное водой. Уставшая лошадь тут же принялась утолять жажду.
Я соскользнула с Мглистого вместе с данмером и подвела коня к поилке. Животное благодарно всхрапнуло и опустило голову к мутноватой воде.
– Вот мы и на месте, – объявил Ворстаг, закинув дорожный мешок на плечо, и неспешно пошагал к крыльцу таверны, пока я привязывала Мглистого.
– А нам хватит денег на пару комнат? – поинтересовался Эрандур, отстегнув от седла рюкзаки с нашими вещами.
– Ну… На одну точно хватит, – хохотнул наёмник, приковав к себе два вопросительных взгляда. – Шучу, – поспешил оправдаться он, поднимаясь на крытое крыльцо по ступеням. Пока шел, нарочно ткнул кулаком по вывеске, и та со скрипом закачалась на цепях.
В таверне оказалось шумно и многолюдно. Все столы заняты, у стойки толкотня, а между посетителями протискивался смутно знакомый парень, сын трактирщика. Узнала я его исключительно по обгоревшему древку метлы, с которой он как будто не расставался. Оказалось, что кто-то разбил бутылку меда или эля, потому как юноша принялся с усердием убирать коричневые осколки, поблескивающие в свете очага на фоне темной лужи.
– У меня плохое предчувствие, – мрачно изрек Эрандур, и его напряженность тут же передалась мне. Что-то изнутри подсказало, что свободных комнат в «Мороженом фрукте» нет.
Трактирщик Мралки крутился за стойкой, принимая плату за еду и постой, разливая эль и одновременно с этим успевая кричать сыну:
– Эрик, тупица, ты где застрял?
Ворстаг взял на себя обязанности дипломата, протиснулся к стойке, растолкав хорошо одетых людей, напомнивших мне купцов, и важно облокотился на столешницу.
– Нужно две комнаты, – сурово потребовал норд. Трактирщик слегка побледнел при виде угрюмого лица Ворстага и невнятно пробормотал в ответ:
– Мест нет.
Призрачная надежда поспать в кровати испарилась окончательно, а Мралки неуверенно продолжил, не сводя глаз с мрачнеющего наёмника:
– Но вы можете переночевать на сеновале. Это за таверной, в полях. Эрик… – он осекся, прокашлялся и вдруг завопил: – Эрик!
Парень с метлой неожиданно оказался за моей спиной, и я испуганно дернулась в бок, услышав над ухом:
– Что, отец?
– Немедленно проводи гостей к сеновалу!
Парень оглядел нас с недоверием. Особенно долго рассматривал меня, словно не мог определить кто перед ним – женщина или мужчина. Потом кивнул и пошел к выходу, держа в руке метлу.
Я переглянулась со спутниками – Ворстаг пожал плечами, а Эрандур сделал такое недовольное и немного угрожающее лицо, что стало неловко перед несчастными купцами, по воле случая прибывшими в Рорикстед раньше нас.
Мы вышли на двор, а сутулый долговязый Эрик, оказавшись на свободе, вдруг распрямил плечи и важно приосанился.
– Эх, завидую я вам, искателям приключений! – мечтательно произнёс юноша.
– Мы не искатели приключений, – ответил ему жрец.
– Да? – Эрик заметно растерялся. – А тогда кто?
– Беглые каторжники, кто ж ещё! – Ворстаг со смехом хлопнул парня по спине, и тот испуганно втянул голову в плечи. Я тоже нервно засмеялась, пытаясь заглушить вновь проснувшееся желание убить наёмника.
Эрик сделал вид, что понял шутку, выдавив из себя неестественно широкую улыбку. Он провел нас через поле, где на ровных длинных грядках зеленели молодые ростки капусты, и остановился перед деревянной постройкой с навесом, под которым хранилось сено. Рядом небольшой огороженный плетнем домик с крошечным оконцем служил, судя по всему, курятником. Чуть выше на холме медленно крутились лопасти ветряной мельницы.
– Это здесь, – парень ткнул пальцем на сеновал. – Если хотите, оставайтесь тут. Еды я вам принесу.
– Хотим… – вздохнула я. – Как будто у нас есть выбор.
– Сейчас принесу вам ужин, – оживился Эрик и бодро пошагал вдоль грядок обратно к таверне.
Я зашла под навес, принюхалась к характерному горьковатому запаху сена и радостно плюхнулась на сеновал. По крайней мере, ночью будет мягко, тепло и крыша над головой.
Эрик вскоре вернулся с пирогами и медовухой, и жизнь снова наладилась. Вот только сын трактирщика никак не хотел покидать наше общество и с нескрываемым интересом таращился то на доспехи Эрандура, то на оружие. Помимо этого, мы привлекли ещё и внимание юных селянок, которые, хихикая, глядели на Эрика и Ворстага. А ещё украдкой смотрели на меня и перешептывались.
Я предпочла последовать совету жреца и не обращать внимания на эти подлые смешки за спиной. Села и, состроив угрюмую физиономию, начала копаться в рюкзаке в поисках оставшихся септимов, чтобы заплатить Эрику за ужин. Удивилась, найдя поблескивающий синими прожилками двемерский куб. Кажется, Хермеус Мора до сих пор ждет результата «исследования», а не хватает только крови альтмера.
Ворстаг же, заметив внимание девушек к первому парню на деревне, сразу пошел наставлять Эрика дельными советами опытного самца.
– Что ты краснеешь как помидор? – возмущался наёмник, положив руку на плечо юноше. – Это девки должны краснеть при виде тебя! Ну-ка, давай, грудь колесом, спину прямо и уверенной походкой к ним! Обнял обеих и сказал: «девочки, я весь ваш!»
Я не выдержала и рассмеялась.
– Ты только ворожею так соблазнишь!
Эрик жалобно посмотрел на меня, потом на девушек, но его взгляд неумолимо возвращался к таверне, где наверняка, отец уже с ума сходил без помощника.
– Тогда сама советуй! – фыркнул Ворстаг.
– Мне бы понравилось, если бы мне нарвали цветов и угостили чем-нибудь, – сказала я. – Понимаю, это кажется, банальным, но это точно будет приятно.
– Ничего ты не понимаешь! – Ворстаг посмотрел на меня, как на дуру.
– Ну, где уж мне! Один ты понимаешь!
Пока мы пререкались с Ворстагом, Эрандур подошёл к парню и что-то тихо сказал ему на ухо. Эрик согласно кивнул и направился к девчонкам. Пока они говорили возле капустной грядки, мы с наёмником, высунувшись из-за курятника, наблюдали за отношениями молодёжи. Разговора мы не слышали, но в конце одна девушка, внезапно порозовев, поцеловала Эрика в щеку и ушла вместе с подругой под руку. Счастливый юноша вразвалочку направился назад в трактир.
– Что ты ему сказал? – шокированный Ворстаг повернулся к данмеру.
– Это так важно? – тот, хитро прищурившись, смотрел на нас и применял обычное тактическое отступление от ответа.
– Да! Я обязан знать! – загорелся идеей наемник.
– Все новое, дружище, это хорошо забытое старое, – пространно ответил Эрандур.
– Нет, я должен знать! – не унимался Ворстаг, запрыгав вокруг жреца, словно горный козёл возле цветущей лаванды.
Я задумалась над ответом, но кажется, поняла, что подразумевал данмер. Это наёмник ничего не понимал в женщинах, ведь если вспомнить наши похождения, обычно он просто брал то, что доступно. Чья-то скучающая жена, неопытная простушка, жрица Дибеллы… Не много нужно мастерства, чтобы уговорить таких женщин заняться любовью.
Эрандур своего секрета так и не раскрыл, показательно разместился на сеновале и принялся за еду. Ворстагу пришлось смириться с его молчанием, а я, с аппетитом проглотив пару мясных пирогов и медовуху, прилегла на сено и с наслаждением устремила взгляд в темнеющее небо. Стало прохладно.
И вдруг пришло странное осознание того, что происходит. Наступает холодная ночь, рядом двое мужчин. И я. Одна. На сеновале.