Страница 18 из 22
Азат вспомнил своего коня, подарок Абдул Разака, и ему взгрустнулось – он и впрямь привязался к могучему шейху. И теперь чувствовал себя совершенно одиноким! Щедрый живой подарок, который так нужен был ему сейчас, напоминал ему о трех годах его жизни в Сирии.
Мерцал огонь. В памяти то возникали, то пропадали видения: маленький мальчик, Москва зимой, возвращение с работы отца, новогодние праздники и катания с горки.
Наконец молодой человек забылся горячечным сном у догоравшего костра, привалившись спиной к песчаному бархану.
– Посмотри, человек жив?
– Наам, вальди![27] Он спит!
Бек с трудом разлепил тяжелые веки, смутно соображая, что происходит. Кто-то тряс его за плечо.
– Ингад, я!..[28]
Перед ним стоял мальчик лет восьми-десяти, а за его спиной худощавый мужчина, лицо которого было замотано пестрым платком до самых глаз.
«Бедуины!» – понял Азат. Молодой человек попытался подняться, но тело отказалось слушаться и сознание помутилось. Он вновь погрузился в зыбкий, словно трясина, сиреневый сон.
Азат очнулся оттого, что кто-то пытался залить в его рот горячий травяной настой. Память медленно возвращала его к действительности.
– Кто вы?! – прошептал молодой человек.
– Мы бедуины! Кочуем на север!
– А как вы оказались в пустыне, святой отец? – спросил у Азата коричневый, как кофе, бедуин.
«Значит, они уже обследовали содержимое сумки и нашли там облачение имама!» – догадался Бек. Его силы постепенно возвращались.
Незаметно молодой человек прикоснулся к своему левому боку, где под рубахой грубой тесьмой был примотан матерчатый мешочек с пистолетом. Там же находился паспорт на имя иранского подданного, несколько золотых монет и бесценный Лелин перстень.
Все его богатство было на месте!
Молодой человек вздохнул с облегчением и с трудом занял сидячее положение.
– Я путешествовал с караваном из Сирии, направляясь в Иран. По пути на нас напали разбойники, отобрали весь товар и животных. Убили охрану и возниц, а мне удалось скрыться!
– Да постигнет их гнев Аллаха! – вознес жилистые руки к небу бедуин.
Сидя на циновке, Азат огляделся: три верблюда, подогнув ноги, покорно лежали на брюхе. Поодаль – два мула и три замотанные с ног до головы, кучкой сидящие женщины, по-видимому жены бедуина. У костра же еще двое мальчиков: один – лет шестнадцати, другой – подросток.
– Мы увидели черный дым и почувствовали запах костра. Так мы обнаружили тебя, уважаемый! Если хочешь – можешь присоединиться к нам. Караван держит путь к Резайскому озеру в предместьях иранского города Резайе. Там нас ожидают родственники, которые возвращаются с ярмарки в городе Казвин.
– Спасибо, Ахмед![29] Если доберемся до Резайе, получишь золотую монету! – пообещал Бек.
Озеро Резайе оказалось большим соленым водоемом, находящемся на высоте более 1200 метров над уровнем моря. Сюда караван бедуина дошел, преодолев два дневных перехода, давшихся нашему путнику с большим трудом. Силы, покинувшие молодого человека, никак не хотели восстанавливаться.
Азат отказался от предложенного ему Ахмедом почетного места на первом верблюде и весь свой путь проделал на муле, под присмотром старшего сына бедуина.
– Тебе, уважаемый, следует окунуться в соленое озеро, – предложил ему глава семейства, видя, как шатает из стороны в сторону «святого отца». – Мы, бедуины, всегда так снимаем усталость. Соль, хорошая еда и сон тебя восстановят!
Вода в озере была теплой и настолько соленой, что Азат, попытавшийся сначала погрузиться в водоем, просто лег на воду, предоставив свое тело соленой ванне и солнечным лучам.
Выйдя и немного обсохнув, молодой человек накинул свою одежду прямо на тело, побелевшее от щедро проступившей на нем соли, и приблизился к семейству бедуина, занятого приготовлением пищи.
Ахмед одобрительно кивнул ему головой:
– Сейчас будет готов ужин, поешьте и ложитесь спать до самого утра!
Проснувшись утром, Азат и вправду почувствовал себя другим человеком.
Вручив бедуину обещанную золотую монету, молодой человек продолжил свой путь в город с одноименным озеру названием.
Еще каких-то десять-двенадцать лет назад Резайе называли иначе – Урмия.
Небольшой провинциальный городок, где проживало 40-тысячное население, представлял собой торгово-транспортный пункт, лежащий между иранским экономическим центром на северо-западе страны, Тебризом, и иракским городом Мосул.
Основным предприятием городка являлся сахарный завод, дававший работу практически всему взрослому населению. В Резайе на каждом углу торговали сахаром, сушеными фруктами и табаком.
Прибыв в город, Бек впервые за много лет использовал свой паспорт гражданина Персии, явившись в центральную гостиницу города в облачении священнослужителя.
Азат хорошо понимал, что оставаться надолго в маленьком городке, где невозможно затеряться, весьма рискованно! Однако несколько дней в его распоряжении были. После дальней дороги и того, что произошло в Мосуле, его организм требовал передышки.
Кроме того, молодой человек понимал, что сразу же организовать вторую погоню за ним не получится даже у мага и волшебника! На ее подготовку потребуется какое-то время.
А еще следовало предпринять меры для дезинформации. Рано или поздно они себя оправдают! В этом Бек был абсолютно уверен.
Когда молодой имам появился в гостинице и предъявил паспорт на имя Азата Каджари, это произвело на хозяина отеля сильное впечатление: древний род был хорошо известен в Иране!
Хасрулло (так звали хозяина) бросился целовать руку духовного наставника. Его радости не было конца:
– Святой отец, Вы оказали мне и моей семье большую честь, решив остановиться в нашем отеле! Позвольте спросить, где же ваша охрана и слуги?!
– Я держу путь паломника в священный Мешхед, и слуги мне не нужны. А охраняет меня Всевышний! В Вашем отеле я пробуду недолго: лишь восстановлю силы – и в путь!
Бек был убежден, что когда-нибудь ложный маршрут его путешествия станет известен посланцам злобного мага.
– О да, конечно, добро пожаловать! Но где же ваши вещи? – Хасрулло недоуменно крутил головой в разные стороны, разыскивая багаж священника.
– Мой любезный хозяин, зачем же паломнику багаж? Весь его багаж он носит в своем сердце, обращенном к Всевышнему!
Оказавшись в лучшем номере гостиницы, Азат первым делом принял ванную, о которой мечтал все свое путешествие из Халеба в Иран.
Пробыв в ней добрый час, молодой человек, выйдя, обнаружил накрытый в номере прекрасный ужин и, почувствовав сильнейший приступ голода, набросился на еду.
– Да благословит тебя Аллах, уважаемый! Сколько же тебе пришлось перенести в дороге?! – сокрушался аятолла Мохсен.
Он только что прочитал письменное послание шейха Абдул Разака и выслушал устный рассказ второго имама Великой мечети Халеба святого отца и хаджа Азата Каджари.
Советник великого Ага-хана участливо качал головой, потрясенный историей жизни духовного наставника правоверных вдали от родины.
Бек пробыл в Реште несколько дней, наслаждаясь отдыхом и покоем. А затем проделал весь путь до Тебриза на автомобиле, вызванном по его требованию прямо в отель.
Прощаясь с радушным хозяином, он еще раз подчеркнул свое намерение ехать в святой Мешхед. И лишь отъехав от гостиницы, отдал распоряжение водителю следовать в Тебриз.
Находясь в представительстве, Бек сознательно скрыл от эфенди Мохсена истинные причины погони, представив нападение на него как простой грабеж. Такое случалось повсеместно и ни у кого не вызывало и тени сомнения.
– Скажите, святой отец, – обратился к молодому человеку аятолла, – вы, наверное, после столь долгой разлуки захотите повидаться с родными? Где находится ваша семья?
27
Да, папа! (Иракский диалект араб.).
28
Просыпайся! (Араб.).
29
Так звали бедуина.